Гарри Поттер и Свидание со Смертью (макси, прикл., ГП/ГГ)

[Гендальф Белый]

Приветствую всех!

Я, Гендальф Белый, решил на старости лет заняться творчеством. И ко мне пришла идея написать фик про Гарри Поттера. Первые главы я уже осилил, поэтому они выйдут быстро. С продолжением же придётся немного подождать. Я не знаю, когда Ролинг опубликует седьмую часть Гарри Поттера, но знаю, что уже сегодня опубликую свою первую главу седьмой книги про Гарри.
Эта информация есть в теме Анонсы фанфиков, но я счёл полезным поместить её и здесь:

Автор: Гендальф Белый, то есть я.
Название: Гарри Поттер и Свидание со Смертью.
Рейтинг: R.
Жанр: фэнтези/ приключения/ боевик/ трагедия.
Пейринг: Гарри Поттер/ Гермиона Грейнджер.
Главные герои: Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, Рональд Уизли, Александр Тихомиров (нов.). А также: Джинни, Невилл, Полумна, Сэмуэль Палтатин (нов.), Забини (муж.) и многие другие, старые и новые.
Спойлеры: все книги про Гарри Поттера, но в основном пятая и шестая.
Дисклаймер: все права Сами-Знаете-На-Что принадлежат Сами-Знаете-Кому.
Размер: макси.
Саммари: События разворачиваются после смерти Дамблдора. Гарри, как и планировал, живёт до своего совершеннолетия у Дурслей, сдаёт экзамен по трансгрессии, остаётся в «Норе» на свадьбу Билла и Флёр… Но происходит то, чего Гарри ожидал меньше всего: нападения Волан-де-Морта и его приспешников внезапно прекращаются. Гарри ломает голову над этим, пытается вникнуть в планы Тёмного лорда, но вопросов намного больше, чем ответов. Главному герою придётся в очередной раз выбирать между тем, что правильно, и тем, что легко…
А Волан-де-Морт, между тем, не спит. И вскоре произойдут события, которые потрясут весь мир!..

Вот такой вот анонс получился. А вот и оглавление:

Глава 1. Несколько неудач.
Глава 2. Экзамен по трансгрессии.
Глава 3. Хогвартс вновь зовёт.
Глава 4. Александр Романович Тихомиров.
Глава 5. Уроки начинаются.
Глава 6. Слизерин торжествует.
Глава 7. Кошмар перед Рождеством.
Глава 8. Суд.
Глава 9. Побег.
Глава 10. Египетское проклятье.
Глава 11. Падение Азкабана.
Глава 12. Странствия продолжаются.
Глава 13. Крестраж лорда Волан-де-Морта.
Глава 14. Тьма наступает.
Глава 15. Невыполнимая задача.
Глава 16. Один против всех.
Глава 17. Диалог с тенью.
Глава 18. Свидание со смертью.

А теперь, первая глава начинается…

[Гендальф Белый]

Глава 1.
Несколько неудач.

В маленьком английском городке Ламборн, что на юге Англии, как и в любом нормальном городе, есть кладбище. Это старое кладбище. Многие кресты и таблички покосились, некоторые могилы заросли травой. В свежую июльскую ночь на кладбище очень тихо. Вряд ли кто-нибудь захочет прогуляться здесь в такое время. Любой обычный человек, проходящий мимо, сказал бы: «Кладбище, как кладбище, ничего особенного».
Однако эта тишь была обманчивой. На поверхности было всё спокойно, но под землёй, на глубине чуть более двух метров, находился туннель, что само по себе вызвало бы удивление у обычного человека. Пол, потолок и стены туннеля были земляными. То там, то сям в стенах торчали горящие факелы. И по этому туннелю, этой самой июльской ночью, шли четверо, а точнее – трое. Четвёртый, видимо, был не в состоянии идти самостоятельно, поэтому двое других, взяв его под руки, бесцеремонно тащили несчастного вперёд. Свободный от таскания шёл позади и подгонял остальных. Все идущие самостоятельно выглядели совершенно одинаково. На них были чёрные мантии, достающие почти до земли, с длинными, торчавшими вверх, как у куклуксклановцев, капюшонами, за которыми не было видно лица. Четвёртый же очень сильно отличался от остальных. На нём была коричневая мантия, более короткая, чем у его спутников. Когда-то она была красивой, но сейчас походила скорее на лохмотья. Лицо несчастного носило явные следы жестоких побоев: один глаз практически полностью заплыл, нос был сломан и из него сочилась кровь. Избитый кашлял кровью, оставляя частые пятна на полу туннеля. На лбу у него красовался большой и сильный ожог, волосы тоже были подпалены, и цвет их из-за этого и из-за того, что они были очень грязными, нельзя было определить. Голубые глаза его как будто покрыла какая-то пелена. Он то открывал, то закрывал их. Всё выражение изуродованного лица этого несчастного человека говорило, что ему уже всё равно, что с ним будет.
Наконец четвёрка дошла до большой железной двери, местами немного проржавевшей. Замыкавший процессию Пожиратель смерти направил свою волшебную палочку на дверь, и она тут же с грохотом распахнулась. Они вошли в довольно большой зал с каменным полом и такими же неоштукатуренными стенами. У противоположной стены находился большой камин, в котором ярко горел огонь. Он довольно хорошо освещал половину зала. Кроме того, справа от двери на стене было несколько окон, несмотря на то, что помещение полностью находилось под землёй (волшебники и не такое умеют!). Из них лился серебристый лунный свет. Примерно посредине зала стоял большой деревянный стол, сделанный достаточно грубо. Возле стола разместилось десятка два стульев, полностью ему соответствующих. Это и было всем скромным убранством явно неприхотливых хозяев.
Около камина стояли человек пятнадцать Пожирателей смерти, разговаривавших о чём-то между собой. Однако, как только наши друзья вошли в зал, они сразу же замолкли. Сделав пару шагов по направлению к камину, двое Пожирателей смерти отпустили бедного волшебника, а шедший за ними со всего размаху пнул его под зад. Несчастный пролетел с метр и всем телом грохнулся об пол. Из группы, стоявшей у камина, вышел волшебник, несколько отличающийся от остальных. На нём не было капюшона, и голова его, совершенно лысая, смотрелась как-то неестественно. Нос, как таковой, отсутствовал, а были лишь две зияющие ноздри. Это делало лицо волшебника жутким и зловещим.
Спокойно, не торопясь, он шёл к лежавшему на полу. Не дойдя до него метров трёх, Волан-де-Морт (а это был именно он) остановился. Лежавший волшебник, кажется, собирался с силами и пытался встать, но это у него не получалось. Через минуту, однако, он немного приподнялся на руках и осмотрелся. Увидев Волан-де-Морта, волшебник передёрнулся всем телом и задышал тяжелее, однако не опустил головы и смело посмотрел Волан-де-Морту прямо в глаза. Несколько раз кашлянув и собравшись, видимо, с силами, он заговорил слабым, но остервенелым голосом:
– Я ничего не расскажу тебе… И я никогда, – он сплюнул слюной, смешанной с кровью, – никогда не буду служить тебе…
Волан-де-Морт внимательно смотрел ему в глаза секунд десять, словно пытался найти в них ответ на какой-то вопрос. Потом он улыбнулся своей жуткой улыбкой и совершенно спокойно, с лёгкой иронией в голосе, сказал:
– Я знаю.
И буквально через секунду, резко достав волшебную палочку из своей чёрной мантии и направив её на лицо лежавшего волшебника, крикнул:
– Авада Кедавра!

***

Гарри Поттер ходил по своей комнате и собирал вещи. Сегодня ему исполнилось 17 лет, и он стал уже совершеннолетним волшебником. Время после окончания учебного года Гарри провёл у Дурслей. По правде сказать, ему очень не хотелось к ним возвращаться, но Дамблдор ещё год назад попросил его это сделать, а Гарри не мог не исполнить просьбу Дамблдора. К тому же, Дамблдор просил его далеко не просто так. Магическая защита не давала Волан-де-Морту возможности напасть на Гарри в доме Дурслей, пока ему не исполниться семнадцати лет, потому что в этом доме жила его родная тётя. Мать Гарри, пожертвовав собой ради него, дала ему наивысшую защиту, которая действовала в доме его родственников. Но теперь, когда совершеннолетие настало, эта защита стала бесполезной, и Гарри думал только об одном: «Как бы поскорее убраться из этого ненавистного жилища!».
Собрав всё необходимое в большой рюкзак и погрузив его на тележку, Гарри поставил на него пустую клетку Букли и выкатил тележку из комнаты. Саму Буклю он ещё вчера отправил с письмом в «Нору» (в дом Рона), в котором говорил, что прибудет завтра вечером.
Дядя Вернон ходил внизу из стороны в сторону и весело потирал руки. Наконец то Поттер уезжал и, вроде бы, не собирался возвращаться, а эта мысль доставляла мистеру Дурслю большое наслаждение.
– Что, опять собираешься в свою психушку? – спросил дядя Вернон, ехидно улыбаясь.
– Нет, её закрыли, – холодно ответил Гарри, спускаясь по лестнице. Он решил для себя не злить своего дядю и отвечать его на вопросы. Всё равно не позже чем через минуту он будет уже далеко отсюда.
– Ой, какая жалость! – воскликнул Вернон, качая головой. – Так где же ты будешь жить? – но, видимо что-то вспомнив, продолжил, не дожидаясь ответа. – Ах да, у тебя же есть теперь твой собственный дом! Но почему её закрыли? – поинтересовался дядя, опять переводя разговор на школу.
Из двери в гостиную высунулась встревоженная тётя Петунья и стала делать знаки своему мужу, что б тот перестал допытываться до Гарри, однако дядя Вернон не обращал на неё ни малейшего внимания.
– Потому, что в ней убили Дамблдора, – так же холодно ответил Гарри, уже спустившись с лестницы и направляясь к входной двери.
– Дамблдора… – задумался дядя Вернон. – А-а, это того самого вредного старикана, который приходил к нам год назад? Наконец то! Могу я узнать имя того прекрасного человека, который совершил этот геройский поступок? Ему обязательно нужно послать хотя бы букет цветов!
Негодование и злость закипели в Гарри так сильно, что никакое самообладание не могло уже оставить его спокойным.
– Его зовут Северус Снегг! – надорванным голосом прокричал Поттер, доставая из-за пояса свою волшебную палочку, и, взмахнув ею в направлении живота мистера Дурсля, выкрикнул:
– Остолбеней!
Красноватый луч вырвался из палочки и попал Вернону Дурслю прямо в его толстое пузо. Резко отшатнувшись, как от мощного удара, дядя Вернон громко охнул и грохнулся всем своим грузным телом об пол. Гарри очень хотелось наложить на него ещё какое-нибудь заклятье, причём посерьёзнее, но он усилием воли заставил себя этого не делать и опустил палочку.
Тётя Петунья, наблюдавшая за всем этим из двери в гостиную, вскрикнула и бросилась на помощь к своему мужу. Она начала трясти его за плечи и бить по щекам, приговаривая: «Очнись, ну очнись же!». Мистер Дурсль, однако, не собирался приходить в себя. Видя всю бесполезность своих действий, Петунья повернулась к Гарри и закричала:
– Что ты с ним сделал!? Немедленно приведи его в чувство! Немедленно!!!
Услыхав крики своей матери, из гостиной выскочил Дадли, до этого совершенно безразлично сидевший на диване. Не успев подумать и хоть как-то оценить ситуацию, он сразу же сжал кулаки и молча бросился на Гарри. Но как только тот поднял свою волшебную палочку в воздух, Дадли тут же затормозил и, сделав несколько шагов назад, испуганно поднял руки вверх, как будто на него направили дуло пистолета. Миссис Петунья, однако, не унималась:
– Ты слышал, что я тебе сказала? А ну быстро сними свои грязные чары, неблагодарный!
– И не подумаю, – огрызнулся Гарри. – Он заслужил!
– Ах вот значит как! Ну ничего… Твои же любимые волшебники и разберутся с тобой. Тебя будут судить и на этот раз обязательно посадят!
– Они не узнают об этом, – мрачно усмехнулся Гарри. – Можете не беспокоиться и не вызывать скорую – через пару часов он сам придёт в себя.
Однако этот ответ не удовлетворил, видимо, тётю Петунью. Когда Гарри направился было к двери, она крикнула: «Постой!», – и прыгнула, как резвая лошадка, за ним. Допрыгнув и схватив его за руку, она сделала усилие, чтобы потащить его обратно, но Гарри приставил волшебную палочку к её глотке и угрожающе сказал:
– Не усложняйте ситуацию.
Петунья тут же выпустила его руку и трусливо отпрянула назад. Гарри остановился и внимательно оглядел всех, кто находился в прихожей: тётю Петунью с лошадиным лицом, которая хотела что-то сказать, но, косясь на волшебную палочку, боялась; своего двоюродного братца Дадли, злившегося на собственное бессилие, и дядю Вернона, неподвижно лежащего на полу.
– Я думал, что у меня получиться хоть проститься с вами по-хорошему, но я заблуждался, – со злостью в голосе проговорил Гарри. – С вами ничего нельзя сделать по-хорошему. Вы только и можете, что хаять и ненавидеть остальных. Прошу прощенья, что отравлял вашу жизнь столько лет. Надеюсь, что теперь вам будет дышаться спокойнее.
Сказав это, он взял свою тележку, открыл дверь и вышел на улицу. Тисовая улица, на которой стоял дом Дурслей, сейчас была абсолютно пустынной, хотя было чуть больше девяти часов вечера. Городок Литтл-Уингинг вообще всегда отличался тишиной. Иногда даже днём можно было выйти на улицу и не встретить ни одного человека. Такое положение вещей нравилось Гарри, потому что он не хотел, чтобы его увидел сейчас какой-нибудь магл (так волшебники называют обычных людей).
Внимательно осмотрев улицу и не найдя в ней ничего странного, Гарри повернул направо и пошёл по тротуару. Из дома номер четыре, который он покидал навсегда, доносились причитания тёти Петуньи, тщетно пытающейся привести своего мужа в чувство. Настроение у Гарри было паршивое. Тоска по Дамблдору ещё не прошла, и дядя Вернон своими издевательскими комментариями только усилил её. К тому же, Гарри прекрасно понимал, что Волан-де-Морт не будет сидеть сложа руки. Он может напасть в любой момент, а Гарри не был уверен, что сможет справиться с ним даже один на один, не говоря уже о том, если ему будут помогать Пожиратели смерти. Угнетала также Гарри и мысль о том, что ему уже не вернуться в Хогвартс. Совет попечителей, правда, ещё не решил, открывать ли школу в этом году или нет, но Гарри принял решение в любом случае туда не возвращаться. Дамблдор говорил, что у Волан-де-Морта должно было остаться четыре крестража, и Гарри знал, что уничтожить их жизненно необходимо. Однако как это сделать, он не имел ни малейшего понятия, но надеялся, что ему удастся это выяснить. А если же он пойдёт в школу, то уничтожение крестражей придётся отложить на неопределённый срок, что Гарри очень не хотелось.
Однако он не собирался немедленно отправляться на поиски крестражей. Прощаясь с Роном, Гарри пообещал ему, что обязательно будет на свадьбе его брата, которая должна состояться в августе. А обещания свои Гарри привык исполнять.
Пройдя метров пятьдесят, он остановился и впервые задумался над тем, как именно будет лучше добираться до «Норы». Раньше ему всегда кто-то помогал убраться от Дурслей: то Хагрид, то Рон на летающей машине, то волшебный автобус… Сейчас же никакой помощи не предвиделось. И тут Гарри вспомнил, что он умеет трансгрессировать. Однако волшебникам запрещено трансгрессировать, пока они не сдадут экзамен по трансгрессии – это было Гарри хорошо известно. Но он уже трансгрессировал себя и Дамблдора, когда ему было ещё шестнадцать. «И теперь тоже получиться, – подумал Гарри, – Министерство больше не следит за мной, поэтому там просто не узнают об этом!».
Вспомнив про три «Н»: нацеленность, настойчивость и неспешность, Гарри как можно сильнее сосредоточился на конечной цели – «Норе» – и повернулся на месте. Знакомое чувство сжатия охватило его, но ему показалось, что оно кончилось как-то слишком быстро, не успев толком начаться. Однако он уже не стоял на Тисовой улице. Пролетев с полсекунды непонятно куда, Гарри шмякнулся на что-то пыльное и вонючее. Рядом с ним упала и его тележка.
Быстро поднявшись на ноги и отряхнувшись, Гарри осмотрелся кругом. Он стоял на пыльной просёлочной дороге. «Норы» поблизости не было и в помине. Вместо неё метрах в тридцати от Гарри располагалась какая-то деревушка. Домов было всего штук двадцать, не больше. Все они выглядели так, словно в них не жил никто очень много лет: крыши обветшали, стены покосились, из окон глядела непроницаемая тьма. За деревней раскинулись луга вперемешку с полями. Со всех остальных сторон её окружал негустой лес.
Гарри не понимал, почему он здесь очутился. Он никогда раньше не бывал в этой деревушке и не видел этого места. Да и вообще, он хотел появиться перед «Норой», а не провисать в какой-то непонятной дыре.
Решив не повторять пока попыток трансгрессии, Гарри взял тележку и направился к ближайшему дому. Вокруг стояла тишина. Ветра практически не было. Завтра должно было быть полнолуние, поэтому луна, периодически скрывающаяся за лёгкими облачками, достаточно хорошо освещала унылый пейзаж.
И тут с левого от Гарри конца деревни послышались чьи-то голоса. Гарри подумал, что те люди, возможно, знают, что это за место, и повернул, было, к ним навстречу, но голос говорившего показался вдруг ему знакомым, и от этого у Гарри всё похолодело внутри. Быстро забежав вместе с тележкой за стенку дома, он открыл рюкзак в поисках мантии-невидимки. К счастью, она лежала на самом верху. Приставив тележку к стене, Гарри накинул мантию-невидимку так, чтобы она накрывала не только его, но и тележку, достал волшебную палочку и стал ждать. Между тем, голоса становились всё отчётливее. Гарри уже мог разобрать, что говорили идущие сюда люди:
– …И вообще, хватит меня за это отчитывать, – раздражённо говорил какой-то высокий голос. – Если вы не забыли, то это именно я нашёл способ, как проникнуть в Хогвартс. Без меня у вас ничего бы не вышло. А что касается Дамблдора, то я вовсе не струсил… Я убил бы его без сожаления… Просто этот старик был очень хитёр. Он загипнотизировал меня даже без палочки! Поэтому у меня и тряслись руки…
– Ну конечно! – с издёвкой прорычал другой голос. – Знаем мы твою хвалёную храбрость. Я тоже был там и всё видел. Да ты просто жалкий и ничтожный трусишка!
– Я не трус! – злобно и визгливо прокричал первый. – И я это тебе докажу…
– Хватит! – громко и отчётливо перебил его надменный и холодный голос, который Гарри узнал бы и среди тысячи других голосов, голос, обладателя которого Гарри ненавидел почти так же сильно, как и Волан-де-Морта, голос, принадлежавший Северусу Снеггу. – Никто из нас, конечно, не считает Драко Малфоя трусом. Раз Тёмный Лорд великодушно простил Драко, то и нам не следует более обвинять его. Тем более, что все мы служим одной цели…
– Спасибо, – отозвался Малфой.
– Кстати, насчёт нашей цели, – заговорил кто-то средним по высоте голосом, который Гарри никогда раньше не слышал. – Вам никогда не казалось, что Тёмный Лорд хочет невозможного?
– Попридержи язык! – прошипел Снегг. – Если ты считаешь действия Тёмного Лорда ошибочными, то ты можешь высказать это ему в лицо. Только особо не рассчитывай, что кто-то будет оплакивать твой труп. Нам не нужны такие…
– Тише! – перебил его голос, называвший Драко Малфоя трусом. По-моему, мы здесь не одни…
Гарри Поттер замер и старался не дышать. Снегг и его компания остановились как раз перед домом, за которым он прятался. По звуку шагов Гарри понял, что один из них идёт к нему. Гарри уже слышал его тяжёлое дыхание. Оно переросло в сопение, и из-за стены вышел Сивый, тот самый оборотень, который покусал Билла, брата Рона. Сивый остановился, внимательно озираясь по сторонам и глубоко втягивая воздух носом. Так продолжалось с полминуты, пока он не уставился туда, где стоял Гарри. Оборотень не мог его видеть из-за мантии-невидимки, но он мог чувствовать его запах, особенно теперь, когда до полнолуния оставался только один день. У всех людей, страдающих болезнью оборотня, повышенно развито обоняние. Оно ещё больше усиливается, когда скоро должно наступить обращение, и, особенно, во время самого обращения.
Гарри крепче сжал свою палочку и не сводил глаз с Сивого. Ему очень хотелось напасть на него самому, отомстить за то, что он сделал Билла уродом. Однако это было не так просто. Гарри не сомневался, что, благодаря эффекту неожиданности, ему легко удастся нейтрализовать оборотня. Но как быть с остальными? Может, разобраться с Сивым и сразу трансгрессировать? А если не получиться? Что же делать? Гарри никак не мог решиться, а поэтому продолжал бездействовать.
Сивый, тем временем, сделал, было, шаг в направлении Гарри, но тут его раздражённо окликнул Малфой:
– Да нет там никого.
– Заткнись, малявка, – рявкнул оборотень.
– Как ты меня назвал? – угрожающе провизжал Драко, выхватывая, судя по всему, волшебную палочку.
Сивый развернулся, злобно прорычал и вновь скрылся от глаз Гарри за домом.
– Пре-кра-тить! – делая ударение на каждом слоге, отчеканил Снегг. – Вы что, забыли, зачем мы здесь? Быстро все в дом!
– Но… – начал было Сивый.
– Быстро все в дом! – голосом, не допускающим возражений, повторил Снегг.
И все повиновались. Входная дверь протяжно заскрипела, а через несколько секунд с таким же скрипом захлопнулась.
Какое-то время Гарри продолжал не двигаться и изо всех сил прислушиваться к тому, что происходило в доме. Оттуда едва доносились звуки шагов и приглушенного разговора. О чём именно говорили, Гарри не мог разобрать. «Сейчас бы удлинители ушей не помешали!» – думал он. Однако удлинители ушей Гарри с собой не брал, а делать что-то было необходимо. Гарри не знал наверняка, все ли зашли в дом. «Вполне возможно, что Снегг оставил кого-то на всякий случай на стрёме, – рассуждал он сам с собой. – А если это так, то лучше будет не высовываться и сразу попробовать трансгрессировать в «Нору». Но кроме желания безопасности, в Гарри говорила ещё и жажда мести. Ему ужасно хотелось отомстить и Сивому, и Малфою, и, в особенности, Северусу Снеггу.
Наконец, жажда мести поборола страх. Собравшись с духом, Гарри сбросил мантию-невидимку с плеч и резко выскочил из-за угла дома, держа наготове волшебную палочку. Однако на крыльце никого не было. В единственном окне, которое находилось ближе к противоположенной от Гарри части дома, тускло горел свет.
Отойдя немного от строения, в котором засели Пожиратели смерти, Гарри вновь остановился в нерешительности. «Врываться туда слишком рискованно, – думал он. – Их там как минимум четыре, а я один. К тому же, эффект неожиданности может не подействовать: Сивый догадывается о том, что я здесь».
И словно в подтверждение его мыслей из дома донёсся довольно чёткий и сердитый голос Сивого:
– Да говорю я вам: там, за дверью, кто-то есть. И, кажется, я даже знаю, кто…
Медлить было больше нельзя. «Или сейчас, или никогда» – решил Гарри. Дверь в дом, открываемая, видимо, Сивым, уже скрипнула. Направив палочку в сторону тележки, Гарри прошептал:
– Акцио, вещи.
Из-за угла вылетела тележка вместе с клеткой Букли и мантией-невидимкой. Дверь, тем временем, открылась наполовину. Крепко обхватив свои вещи, Гарри нацелил все мысли на «Нору» и трансгрессировал.

[Гендальф Белый]

С нетерпением жду отзывов, вопросов, критики и комментариев. С большим удовольствием отвечу на все ваши вопросы по написанному.

[Гендальф Белый]

Большое спасибо за отзыв, Nemеc.

По моему это выглядит весьма фантастично Сам подумай живого человека пнуть, а он еще и летит метр...

В общем то, ты прав. Я бы сказал, что это допустимая гипербола (средство выразительности такое).
А вот и вторая глава:

[Гендальф Белый]

Глава 2.
Экзамен по трансгрессии.

«Слава Мерлину!» – с облегчением подумал Гарри Поттер. Теперь он стоял не в какой-то неведомой деревушке, а прямо перед «Норой». Когда Гарри трансгрессировал, никто из Пожирателей смерти не успел ещё выйти из дома, и он надеялся, что они его не увидели. Но трансгрессия всегда сопровождается лёгким хлопком, поэтому все остальные Пожиратели смерти, услыхав его, наверняка поверили Сивому. «Раз они считают, что кто-то подслушивал их разговор, то они, скорее всего, уберутся оттуда очень скоро, – рассуждал Гарри. – А раз так, то нужно будет сейчас же рассказать обо всём мистеру Уизли. Он, в свою очередь, передаст информацию о месте сходки Пожирателей смерти в Министерство. Там снарядят отряд мракоборцев, и если Снегг со своими дружками не позаботятся о немедленном бегстве, им придётся не сладко!»
Размышляя об этом, Гарри направился к главному входу в «Нору». Света в её окнах не было, и это немного удивило его. «Наверно, все уже легли спать, хотя ещё рановато, – подумал он. – Но ничего. Миссис Уизли, должно быть, всё же не спит. А мистер Уизли мог даже не вернуться ещё из Министерства. Но лучше, чтобы он уже был дома, а то с рассказом придётся повременить».
Гарри подошёл к двери и собрался постучать в неё, но от первого же удара дверь открылась. Внутри оказалось совершенно темно. Сердце у Гарри застучало от ужаса: «Нет, не может быть! Миссис Уизли не могла оставить входную дверь не запертой. Особенно в такое время. Неужели… Нет, нет и ещё раз нет! Тогда бы над домом обязательно была бы Чёрная Метка»
Держа палочку наготове, Гарри осторожно вступил во тьму.
– Миссис Уизли, Рон? Есть здесь кто-нибудь? – негромко позвал он.
Ответа не последовало, но у Гарри возникло ощущение, что кто-то смотрит на него из темноты, и от этого ощущения у него мурашки побежали по коже. Гарри хотел, было, уже произнести: «Люмос!», но тут вдруг загорелся яркий свет и несколько голосов дружным хором закричали:
– Сюрприз!!!
От неожиданности Гарри споткнулся на ровном месте и упал на задницу. Это было встречено таким же дружным, как и крик, смехом. И тут Гарри понял, в чём дело. В комнате, кроме него, оказалось ещё много волшебников. Здесь были: мистер и миссис Уизли, Джордж с Фредом, Рон, Джинни, Гермиона, Флёр с Биллом и Люпин с Тонкс. И все они весело смотрели на него.
– Ты там, смотри, поаккуратнее, а то сидеть будет больно! – сквозь смех сказал Джордж.
– Да, всё мягкое себе отобьёшь! – добавил Фред.
Гарри поднялся на ноги и хотел, было, что-то сказать, но ему не дали.
– С днём рожденья! – почти одновременно воскликнули мистер и миссис Уизли, Рон и Джинни.
– С днём рожденья, дружище! – хором выкрикнули Фред с Джорджем.
Все присутствующие стали по очереди подходить к нему, поздравлять с днём рождения и вручать подарки. Гарри успевал только говорить спасибо. Он не ожидал такого тёплого приёма даже от своих друзей. С раннего детства Гарри привык, что у него день рождения практически не отличается от любого другого дня. В этот день он, как правило, был у Дурслей, а с ними не очень то повеселишься.
Все коробки с подарками не помещались у Гарри в руках, так что он сложил их прямо на пол. Мистер Уизли закрыл входную дверь с помощью волшебной палочки на замок. Миссис Уизли с довольным видом осмотрела Гарри с ног до головы и сказала:
– Ну что ж, теперь все к столу! А то мы тебя уже заждались, Гарри. Думали, что ты раньше придёшь… Ой, как ты исхудал! Тебя обязательно необходимо откармливать.
Все, переговариваясь, направились на кухню. Мистер Уизли подошёл к Гарри, хлопнул его по плечу и спросил:
– Ну что, как добрался? Трансгрессировал?
– Да.
– Ну и правильно! В наше небезопасное время самый надёжный способ добраться живым туда, куда нужно. Но лучше не делать этого под носом у работников Министерства, пока не сдал экзамен по трансгрессии, – и весело добавил. – Меня за работника можешь не считать!
Тут Гарри вспомнил, что хотел немедленно рассказать мистеру Уизли о своём неудачном трансгрессировании.
– Извините, но, по-моему, трансгрессия не настолько уж надёжна. Мне не сразу удалось попасть к вам. Сначала я очутился там, где вообще раньше никогда не бывал. А вот Пожиратели смерти чувствовали себя там, как дома.
Мистер Уизли остановился и недоумевающее посмотрел на Гарри. Все остальные успели уже сесть за стол, заставленный большим количеством разнообразной еды. Как только Гарри упомянул о Пожирателях смерти, все замолкли и так же недоумевающее уставились на него.
– Что ещё за Пожиратели смерти? – взволнованно спросила миссис Уизли. – Ты их что, только что видел?
– Да, – ответил Гарри. – Когда я захотел трансгрессировать сюда, я попал в какую-то деревушку. И там были Снегг, Драко Малфой, Сивый, – при упоминании этого имени изуродованное лицо Билла перекосила ненависть. – Был и ещё кто-то, но я не знаю точно, кто. И все они собрались там не для того, чтобы просто прогуляться. Они что-то затевают. Нужно срочно сообщить об этом в Министерство!
– Так значит, – несколько неуверенно начал мистер Уизли, – ты только что трансгрессировал туда, куда не хотел? И того места ты никогда раньше не видел?
– Именно так.
Мистер Уизли переглянулся с Люпином. Тот недоверчиво посмотрел на Гарри и требовательно спросил:
– Гарри, постарайся вспомнить. Ты точно никогда не видел той деревни?
– Э-э… Никогда, – немного подумав, ответил Гарри.
– Но это невозможно! – совершенно уверенно воскликнул Люпин. – Невозможно трансгрессировать в то место, которого не знаешь.
– И, тем не менее, я трансгрессировал, – упрямо возразил Гарри.
– Если ты не знаешь, где был, то как мы сможем попасть туда? – спросил Билл, явно намеривающийся добраться до Сивого. – Сообщать в Министерство о какой-то абстрактной деревушке с Пожирателями смерти бессмысленно. Пока мракоборцы будут искать её по приметам, Пожиратели смерти сто раз успеют убраться оттуда.
– Совершенно верно. Нужно начинать поиски немедленно! – с жаром воскликнул Гарри.
– Стоп, стоп, стоп! – немного набравшись уверенности, начал мистер Уизли. – Всё может оказаться намного проще. Гарри, ты сможешь трансгрессировать туда опять?
– Не знаю, но сейчас выясню…
– Гарри, Гарри! Что ты делаешь?! – всполошилась миссис Уизли. – Артур, останови его!
Но Гарри уже представил себе мрачные дома с покосившимися крышами и крутанулся на одном месте. Однако вместо того, чтобы оказаться в деревушке, в которой он только что побывал, он как будто ударился в воздухе обо что-то твёрдое и, потеряв равновесие, упал на пол. Фред с Джорджем не смогли удержаться и опять засмеялись, но под гневными взглядами своих отца с матерью, Люпина, Гермионы и Джинни тут же прекратили. Гарри быстро поднялся на ноги и попробовал ещё раз, представив другое место в деревне, но ничего не получилось. Результат третьей попытки был аналогичным.
– Ясно, как день, – поучительным голосом вмешалась в разговор Гермиона, – что они наложили на деревню антитрансгрессионные чары. По-другому и быть не могло.
– Но почему они не сделали этого раньше? – недоумевающее спросил Рон, тупо смотря то на Гарри, то на Гермиону.
– Они думали, что за ними никто не следит, – ответил Гарри. – Но теперь, когда Сивый учуял меня, они так не считают.
– Раз до этого деревня не была защищена, – немного подумав, сказал мистер Уизли, – то там нет ничего ценного для Пожирателей смерти… По крайней мере, ещё недавно не было. В любом случае обязательно нужно выяснить, что они там делали. Однако сейчас это не горит. Мы всё равно не сможем туда трансгрессировать, поэтому поиски займут довольно много времени. Завтра я расскажу обо всём в Министерстве, кроме твоей трансгрессии.
– А что, Гарри действительно могут что-то сделать? – взволнованно спросила Джинни. – Ему же как раз сегодня исполнилось семнадцать.
– Но это ещё не значит, что он может трансгрессировать. Экзамен по трансгрессии, если ты не забыла, никто не отменял, – пояснил мистер Уизли, покосившись на Рона.
Рон уныло опустил голову. Когда он сдавал его вместе с Гермионой, то у него не получилось трансгрессировать полностью: половинка брови осталась на месте. И теперь Рон ужасно боялся этого экзамена, поэтому даже и не пытался повторять сдачу до сих пор.
– Да, кстати. Со сдачей не стоит медлить. Гарри, завтра отправишься со мной в Министерство. Рон, ты тоже. Хватит тебе трястись по этому поводу. Сейчас не такое время, чтобы бояться каких-то экзаменов!
Рон насупился, но ничего не ответил.
Немного поразмыслив, Гарри решил, что мистер Уизли прав. Начинать поиски сегодня было действительно практически бессмысленно. Пожирателей смерти там застать уже вряд ли удастся, да и в Министерстве никто не будет срочно действовать из-за каких-то слухов. Гарри вспомнил, как там отнеслись к известию о возвращении Волан-де-Морта, которое сообщил он, и решил, что мистер Уизли опять прав. Будет лучше, если имя Гарри Поттер не будет фигурировать в сообщениях о действиях Пожирателей смерти.
Наконец, Гарри и Артур Уизли тоже сели за стол. Однако весёлое настроение, которое ещё недавно было у всех, кроме Гарри, растворилось, как дым. Все вспомнили про смерть Дамблдора. Теперь, когда его не стало, Пожиратели смерти активизируют свою деятельность. И никто не будет даже в относительной безопасности.
За столом Гарри довольно подробно рассказал о том, как выглядела деревня и что говорили Пожиратели смерти. Примерно к полуночи большая часть еды была уже съедена, и миссис Уизли заявила, что пора спать. Люпин с Тонкс попрощались со всеми, пожелали Гарри и Рону удачи на завтрашнем экзамене по трансгрессии и вышли из дома. Вслед за ними ушли и Фред с Джорджем. Рон помог Гарри дотащить подарки до бывшей спальни Фреда и Джорджа, в которой опять предстояло спать Гарри, пожелал ему спокойной ночи и сам пошёл спать.
Однако Гарри не терпелось узнать, кто ему чего надарил. Закрыв дверь в спальню, он принялся раскрывать коробки с подарками. В средней по размеру коробке Рона оказалась целая куча самого разного шоколада. Примерно такая же по размеру коробка, которую подарили мистер и миссис Уизли, была наполнена всевозможными сладостями. А вот в немного меньшей коробке Гермионы еды уже не было. В ней помещался набор зелий. В основном это были различные защитные зелья, а также противоядия. «Гермиона умница! – подумал Гарри. – Знает, что мне действительно пригодиться!». С довольным видом отложив зелья в сторону, он принялся распаковывать здоровенную коробку, подаренную близнецами. Она, как и предполагал Гарри, была наполнена продукцией магазина «Всевозможные волшебные вредилки». Сверху была целая куча Забастовочных завтраков разных видов. «На кой чёрт они мне сдались? – с огорчением подумал Гарри. – Я ведь всё равно не пойду в Хогвартс». Однако под Забастовочными завтраками оказались вещи по полезнее: Порошок мгновенной тьмы и Отвлекающие обманки. Тут же находилась коробка с «Патентованными чарами». На самом же дне Гарри обнаружил перчатки с надписью: «Гарри Поттеру от Фреда и Джорджа. Перчатки-щиты». «Отлично, – подумал Гарри. – Это то, что нужно. Дополнительная защита никогда не помешает!».
Разобравшись с продукцией Фреда и Джорджа, он развернул небольшой свёрток, подаренный ему Люпином и Тонкс. В нём оказалась довольно старая на вид и довольно толстая книга, на которой крупными буквами было написано: «Общая магия. Практическое применение». Немного полистав её, Гарри пришёл к выводу: «Полезная, видимо, книга, да вот только читать её когда?». В небольшой коробке, подаренной Джинни, тоже оказалась книга, но более тонкая, выглядевшая только что напечатанной. На ней красовалась надпись: «Практическая защита от Тёмных искусств», а ниже, более мелко: «Новейшее издание». «Обязательно нужно будет найти время, чтобы прочитать хоть часть», – решил Гарри.
Наконец, осталась последняя коробка – коробка Билла и Флёр. Гарри с большим любопытством распаковывал её, думая о том, что именно они могли ему подарить. Распаковав, он обнаружил в ней очень красивую новую мантию. Она была тёмно-каштановой, почти чёрной. Быстро примерив её, Гарри обнаружил, что она оказалась ему как раз в пору.
Закончив разбираться с подарками, Гарри лёг на кровать. Настроение у него намного улучшилось, потому что подарки очень понравились ему. Мысленно ещё раз говоря всем спасибо, Гарри закрыл глаза и моментально заснул.
– Гарри, вставай! – неожиданно раздался голос мистера Уизли прямо у Гарри в ухе. Ничего не соображая, Гарри начал лихорадочно нащупывать очки. Прошла, вроде, какая-то секунда, а мистер Уизли уже кричит, что надо вставать. Нащупав, наконец, очки, Гарри надел их и огляделся по сторонам. Мистера Уизли уже не было в комнате, но дверь в спальню была открыта. Гарри очень не хотелось сейчас вставать, но раз мистер Уизли его разбудил, то, видимо, уже пора.
Из спальни Рона донёсся сердитый голос мистера Уизли:
– Хватит валяться на постели! Слышишь? Поднимайся немедленно!
– Ну-у… Ну нет… Не хочу… Ещё рано… – промычал Рон, всегда любивший поспать подольше.
– Уже пора. Говорят тебе, вставай!
– О-о-ох… Ну ещё только шесть часов…
– Вставай! Сейчас же! Я не имею права опаздывать на работу! Может, я и дал бы тебе поспать ещё минут двадцать, но Молли хочет, чтобы вы поели перед тем, как отправляться на экзамен.
– Да, и это совершенно необходимо, – донёсся снизу строгий голос миссис Уизли. – Гарри, иди скорей к столу! Завтрак уже готов.
Гарри надел свою новую мантию, взял с собой, разумеется, волшебную палочку, с которой он последнее время вообще не расставался, а также прихватил на всякий случай Перчатки-щиты и пошёл умываться. Рон недовольно сопел в своей спальне, нехотя одеваясь. Приведя себя в порядок, Гарри спустился на кухню. Увидев его, миссис Уизли широко улыбнулась и спросила:
– Доброе утро, Гарри, как тебе спалось?
– Добро утро, мисси Уизли. Хорошо.
– Ну и отлично! Садись за стол. Тебе обязательно надо хорошенько покушать, а то ты так совсем отощаешь!
Гарри сел к столу и принялся за яичницу с беконом. Ему не очень то хотелось есть, но обижать миссис Уизли ему хотелось ещё меньше. Тут сверху спустился Рон, подгоняемый мистером Уизли. Вид у Рона был, мягко сказать, заспанный. Его рыжие волосы торчали во все стороны, а глаза смотрели так, как будто он не спал целую вечность.
– Мам, я не хочу есть… – жалобно протянул Рон. – Можно я ещё немного…
– Нельзя! – оборвал его мистер Уизли. – У нас в отделе очень много работы, поэтому я не могу опаздывать ни на сколько, а без меня вам добираться до Министерства никто не разрешит. Сейчас очень опасно выходить на улицу по одиночке и даже вдвоём!
Гарри подумал, что мистер Уизли даже не подозревает о его намерениях. Кроме Рона и Гермионы он никому не говорил, что собирается в одиночку отправиться на поиски крестражей Волан-де-Морта. Интересно, как бы отреагировали на подобное желание миссис и мистер Уизли?
– Не хочу слышать никаких не хочу! – строго заявила миссис Уизли. – Быстро садись за стол! Вон смотри, Гарри с аппетитом кушает яичницу и не ноет. И ты давай, присоединяйся. Вытянулся в рост, как тролль, а веса никакого!
Рон с ужасно недовольным видом уселся за стол и принялся медленно есть яичницу, запивая её томатным соком и то и дело норовя заснуть. Мистер Уизли, видимо, уже поел и теперь ходил по кухне взад и вперёд, периодически поглядывая на свои наручные часы магловского производства. Гермиона, Джинни, Билл и Флёр ещё спали, потому что им никуда не нужно было идти так рано. После того, как его покусал Сивый, Билл ещё не выходил на работу. Сейчас он чувствовал себя намного лучше, но Флёр уговорила его не работать до свадьбы, которая, как вчера за столом узнал Гарри, была назначена на двенадцатое августа. Сама же Флёр работала в волшебном банке «Гринготтс», а он теперь начинал работу только в девять часов утра.
Доев яичницу, Гарри встал из-за стола и поблагодарил миссис Уизли за вкусный завтрак.
– Может добавочки? – заботливо поинтересовалась миссис Уизли.
– Нет, спасибо, я уже наелся, – выдавил из себя Гарри. На самом же деле, он не наелся, а объелся. Гарри решил, что он не то что трансгрессировать, но даже просто дойти до входной двери с таким набитым животом не сможет. Рон же съел примерно половину того, что наложила ему его мама, и теперь смотрел на свою тарелку с грустным видом.
– Можно я это потом доем? – с надеждой в голосе спросил он, глядя на миссис Уизли.
– Нет. Будь добр съесть всё, что тебе положили. Гарри ведь всё съел и даже не объелся.
В ответ Гарри слабо улыбнулся. Ему казалось, что если он съел бы ещё хоть ложку, то яичница уже полезла бы у него из ушей.
– Ну мам, ну я попозже обязательно доем, – занудил Рон.
– Нет и ещё раз нет! Тебе нужно хорошо питаться. И так уже одни кости да кожа!
Но тут за Рона вступился мистер Уизли:
– Молли, ещё чуть-чуть и мы опоздаем, а он на полчаса трапезу растянет. Разреши ему потом доесть.
Миссис Уизли явно заколебалась. Она перевела взгляд с нервного лица Артура на умоляющую физиономию Рона, немного подумала и нехотя согласилась:
– Ну ладно, так и быть. Но только потому, что твоему отцу нельзя опаздывать. Как только вернёшься, обязательно всё доешь и ещё добавки возьмёшь.
– Хорошо, – сразу же согласился Рон и резво выскочил из-за стола, боясь, что его мама передумает.
– Гарри, Рон, готовы? – спросил мистер Уизли, направляясь к входной двери.
– Да, – ответил Рон, направляя свою волшебную палочку себе на волосы. Его растрепанная шевелюра сразу же приобрела человеческий вид. Гарри удивился. Он ещё никогда не видел, чтобы Рон невебрально использовал подобные заклинания. Наверное, лень Рона заставила его научиться приводить себя в порядок, не пользуясь магловскими методами, требующими куда больше сил и времени.
– Ну тогда пошли скорей, – сказал мистер Уизли, открыл дверь и вышел во двор. Рон быстро вышел за своим отцом. Гарри вразвалочку, как медведь, последовал за ними.
– Удачи вам! – добродушно пожелала им вслед миссис Уизли, убирая с помощью волшебной палочки недоеденную Роном еду в магловский холодильник, купленный недавно её мужем, обожавшим всё магловское.
Прямо перед домом стояла летающая машина мистера Уизли. Гарри вспомнил, как он прокатился, а точнее – пролетелся на ней вместе с Роном перед вторым курсом в Хогвартс, и ему стало смешно.
– Так, трансгрессировать вам пока нельзя, так что быстрее в машину, – немного нервозным голосом скомандовал мистер Уизли, направляясь к своёму любимому средству передвижения.
Гарри и Рон залезли на заднее сидение. Мистер Уизли сел за руль, включил систему невидимости, и они резко взлетели. «Нора» моментально осталась далеко позади. Рон тут же устроился поудобнее и задремал. Однако Гарри уже не хотелось спать. Про предстоящий экзамен он практически не думал. Его волновало другое. Что делали в той деревне Пожиратели смерти? Снегг говорил тогда про общую цель, которая их всех объединяет. Так что же на этот раз задумал Волан-де-Морт?
– Мистер Уизли, а что известно в Министерстве о действиях Волан-де-Морта? – спросил Гарри. Рон вздрогнул и открыл глаза. Мистер Уизли тоже слегка дёрнулся и быстро заговорил, не поворачивая головы:
– Не надо имён. Мы сейчас мало что знаем о действиях Сам-Знаешь-Кого. Последнее время обстановка довольно спокойная, но это ещё не значит, что мы находимся в безопасности.
– То есть как? – не совсем понял Гарри.
– После смерти Дамблдора Пожиратели смерти притихли. До сих пор больше не было ни одного убийства. Даже нападений дементоров не зафиксировано.
– Не может быть! – удивлённо воскликнул Гарри. – Ведь теперь, когда Дамблдора не стало, у Во… ну ладно, у Сами-Знаете-Кого развязаны руки. Почему же он бездействует?
– В Министерстве существует много мнений по этому поводу, – немного раздражённо проговорил мистер Уизли. – Не знаешь даже, какого из них правильней придерживаться… С одной стороны, это, конечно, хорошо – никто не умирает, всё спокойно… Но с другой… Лучше, когда врага видно в лицо. Мы можем не знать всего, что на самом деле происходит…
– То есть, вы хотите сказать, что на самом деле всё не так уж хорошо, что он сейчас далеко не бездействует?
– Я не знаю, – коротко и ясно ответил мистер Уизли.
Гарри решил больше не доставать его вопросами и вновь углубился в свои мысли, а Рон опять задремал. Однако нормально поспать ему так и не удалось. Они уже летели над Лондоном. Мистер Уизли повёл машину на снижение, и вскоре она приземлилась на грязной, практически безлюдной улице. Всё на ней было точно так же, как и тогда, когда Гарри со своими друзьями прилетели на фестралах спасать Сириуса: рядом с разбитой телефонной будкой стоял переполненный мусорный бак, стена небольшого здания, у которой стояла будка, была вся исписана.
Мистер Уизли выключил систему невидимости и быстро вылез из машины. Гарри пихнул Рона в бок. Тот недовольно крякнул и продрал глаза.
– Что, уже прилетели? – вяло спросил он.
– Да, вставай скорей, а то твой папа нервничает.
Гарри вылез из машины, вслед за ним недовольно выбрался и Рон. Мистер Уизли уже зашёл в телефонную будку и жестом пригласил Гарри за собой. Когда они втроём забились в будку, мистер Уизли набрал на телефоне шесть, двадцать четыре, сорок два, и послышался хорошо знакомый Гарри прохладный женский голос:
– Добро пожаловать в Министерство магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения.
– Артур Уизли, начальник Сектора выявления и конфискации поддельных защитных заклинаний и оберегов. Сопровождаю Гарри Поттера и Рональда Уизли на сдачу прав по трансгрессии.
– Благодарю вас. Посетители, возьмите, пожалуйста, значки и прикрепите к мантии спереди.
Из металлического желобка для возврата монет вылетело два квадратных серебряных значка. Гарри взял один из них. На нём было написано: «Гарри Поттер. Экзамен по трансгрессии». У Рона был аналогичный значок, только вместо «Гарри Поттер» на нём было написано «Рональд Уизли».
– Уважаемые посетители, – вновь заговорил прохладный женский голос, – вам необходимо пройти проверку на наличие чёрной магии и на возможную принадлежность к Пожирателям смерти у дежурного колдуна, чей пост находится в дальнем конце атриума. У него же вы можете узнать информацию о процедуре и сроках проведения экзамена по трансгрессии.
Телефонная будка поползла вниз, и примерно через минуту Гарри, Рон и мистер Уизли уже вышли в очень длинный, великолепный зал.
– Министерство магии желает вам приятного дня, – сказал им напоследок со своим обычным выражением женский голос.
Зал, по которому они шли, выглядел точно так же, как и два года назад, когда Гарри отправился вместе с мистером Уизли на дисциплинарное слушание: тёмный паркетный пол; переливчато-синий потолок, на котором сияли золотые символы; позолоченные камины в стенах… Фонтан Волшебного Братства был отреставрирован и имел свой прежний вид. Людей в зале было не меньше, если не больше, чем во время прошлого визита Гарри.
Мистер Уизли, не теряя времени, быстро присоединился к потоку волшебников, идущих к противоположному концу зала. Гарри с Роном еле поспевали за ним. Пройдя мимо фонтана, мистер Уизли отделился от толпы и направился к столу, над которым висела табличка с надписью «Охрана». За столом сидел молодой высокий волшебник с приятным лицом и читал какую-то толстую книгу. Увидав подходившего мистера Уизли, он отложил книгу, широко улыбнулся и заговорил:
– А! Мистер Уизли! Доброе утро! А это кто с вами? Ваш сын? Ну конечно, прям вылитый вы!
– Доброе утро, Гордон. Да, вот привёл их, чтоб сдали на права по трансгрессии, а то сейчас не умеющие трансгрессировать – легкая мишень.
– Ещё бы! А это, если я не ошибаюсь, Гарри Поттер?
Гарри с Роном тоже подошли к столу. Молодой волшебник, весь сияя от счастья, протянул через стол свою длинную руку для рукопожатия с Гарри.
– Гордон Маккелен к вашим услугам, – сказал волшебник, крепко пожимая Гарри руку. – Всегда мечтал познакомиться с вами! Для меня это большая честь!
Его слова звучали так искренне, что Гарри даже немного растерялся, не зная, что и сказать. Гордон, тем временем, поздоровался и с Роном, который скучающим голосом назвал своё имя, хотя оно было написано у него на значке.
– Конечно, в этом нет большой необходимости, – почему-то извиняющимся голосом продолжил разговор Маккелен, – это, скорее, простая формальность, но, всё же, лучше будет её выполнить, так что извините.
– Ничего, – отмахнулся мистер Уизли.
Гордон достал из-под стола какой-то прибор, напоминающий магловский металлоискатель, и включил его. Прибор зажужжал, и из его конца вылезла небольшая трубочка с глазком в верхней части, напоминающая перископ подводной лодки. Маккелен направил прибор на Гарри, и из глазка вырвался плоский красный луч света, расширяющийся по мере удаления от источника. Луч начал медленно сканировать Гарри с головы до ног.
– Всё чисто, – улыбаясь, сказал Маккелен, когда прибор закончил свою работу. – Теперь вы, – обратился он к Рону.
Рон встал на место Гарри, и красный луч начал сканировать его. Но на уровне груди луч почему-то остановился. Улыбка моментально пропала с лица Гордона, и он, с немного вытянувшимся лицом, начал лихорадочно переводить взгляд с Рона на прибор. Мистер Уизли тоже занервничал, недоумённо смотря то на своего сына, то на охранника.
– В чём дело? – настороженно спросил Рон, до которого, наконец, дошло, что что-то не так.
Но тут луч вновь пошёл вниз, и Гордон облегчённо вздохнул:
– Да, такое бывает… Приборы иногда барахлят… Но ничего страшного… Всё нормально.
Красный луч дошёл до ступней Рона уже без остановок. Маккелен нажал на небольшую жёлтую кнопочку, находящуюся на рукояти прибора. Из отверстия, расположившегося под местом вылезания своеобразного перископчика, вылетели четыре одинаковые небольшие бумажки. Гордон внимательно рассмотрел их, две положил на свой стол, а две другие вручил Гарри и Рону.
– Да, да, всё в абсолютном порядке, – вновь улыбнувшись, произнёс Маккелен и деланно рассмеялся. – Можете не волноваться об этом… Так… бывает!
Гарри начал разглядывать свою бумажку. Слева на ней красовалась его фотография (как и любая нормальная волшебная фотография, она походила на кусок фильма). Всё остальное место занимала справочная информация:

ГАРРИ ДЖЕЙМС ПОТТЕР
Пол––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––-мужской
Возраст––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––-17 лет
Вес–––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––73 кг
Рост–––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––181 см
Национальность–––––––––––––––––––––––––––––––––––––англичанин
Волосы на голове–––––––––––––––––––––––––––––––––––––––чёрные
Цвет глаз–––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––зелёный
Анализ на наличие чёрной магии––––––––––––––––––––отрицательный
Анализ на принадлежность к Пожирателям смерти–––––отрицательный
На бумажке Рона находилась аналогичные сведения. Оба «анализа» были отрицательными. Мистер Уизли просмотрел информацию о своём сыне, и это его успокоило. Однако сам Рон явно разозлился на Гордона, использующего какой-то «тупой» прибор, который не может нормально различать простых волшебников и Пожирателей смерти. Мистер Уизли решил не тратить время на выяснение причин задержки луча на Роне и обратился к Гордону:
– Женский голос при входе говорил нам что-то о сроках проведения экзамена по трансгрессии. Это она о чём?
– Ах, да, конечно! Секундочку… – Маккелен открыл шкафчик в столе и принялся в нём копаться, одновременно говоря. – Дело в том, что они принимают экзамен далеко не каждый день…
– Что?! – удивлённо воскликнул мистер Уизли. – Да чем они там тогда занимаются?
– Не знаю точно… я же там не работаю… Однако говорят, что у них сейчас много работы… Хотя, вполне возможно, что только говорят, причём они сами… – сказал Гордон и опять рассмеялся, но на этот раз уже искренне. Тут он достал из шкафчика средних размеров свёрток, развернул его, бегло просмотрел и, ещё шире улыбнувшись, воскликнул, – Ха! Вам повезло! Сегодня они как раз принимают. С восьми до одиннадцати. Придётся, конечно, подождать с часик, но это лучше, чем возвращаться домой, так и не сдав!
– Спасибо, Гордон, мы пойдём, – поблагодарил его мистер Уизли, поглядев на часы. – Гарри, Рон, поторапливайтесь!
– Удачи вам! – пожелал им напоследок Маккелен, проводив Рона подозрительным взглядом.
Когда мистер Уизли успел отойти метров на двадцать, спеша к золотым воротам, его нагнал Гарри и довольно тихо спросил:
– А тот, прошлый охранник, всё ещё работает?
– Это который? Эрик, что ли?
– М-м… Да.
– Нет, он оказался Пожирателем смерти. Помог им тогда пробраться в Министерство. Азкабана, однако, сумел избежать. Сейчас скрывается.
Гарри слегка призадумался. Он вспомнил, как этот самый Эрик проверял тогда его волшебную палочку. Теперь, конечно, всё о ней знает и Волан-де-Морт. Гарри и не подозревал Эрика в принадлежности к Пожирателям смерти. Выходит, что слугой Волан-де-Морта может оказаться кто угодно…
– А этот, новый, – продолжил говорить мистер Уизли, не замедляя, однако, шаг, – американец. Переехал в Англию три года назад. Сказал, что не мог найти в штатах работу. Сейчас у нас вообще много новых работников. Скримджер со своими помощниками затеяли провести аттестацию, чтоб оставить, как они говорят, только действительно полезных и способных.
– Это значит, что теперь будут массовые увольнения? – удивлённо и взволнованно спросил Гарри. – Вас тоже могут уволить?
– Нет, я прошёл её два дня назад, – мрачновато ответил мистер Уизли. – А вот в моём отделе четырёх человек поменяли. Причём я уверен, что зря. Хорошо работали ребята. Я говорил Скримджеру, чтоб он их не трогал, но этот Сэмуэль…
– Что за Сэмуэль, – настороженно спросил Поттер.
– Не сейчас, Гарри. Через десять минут мне нужно быть на рабочем месте.
Они уже миновали ворота и присоединились к толпе, стоявшей в ожидании лифта. Тут их догнал немного отставший Рон, который всё ещё злобно оглядывался назад. Остановившись, он сердито пробурчал:
– Совсем хорошо. Заподозрил меня в связи с Пожирателями смерти, и хоть бы что!
– Прекрати! Хватит из себя жертву строить, – приструнил его мистер Уизли. – Сказали тебе, что приборы иногда барахлят… У маглов, кстати, тоже техника часто бывает неисправной.
Рон замолчал, однако затаённая злоба всё же осталась на его лице. Лифт с лязгом и стуком спустился, золотые решётки разъехались, и наши друзья вошли в него вместе с толпой других волшебников. Лифт начал медленно подниматься, и прохладный женский голос произнёс знакомые Гарри слова:
– Уровень седьмой. Отдел магических игр и спорта, включающий в себя штаб-квартиру Британско-ирландской лиги квиддича, Официальный клуб игроков в плюй-камни и Сектор патентов на волшебные шутки.
Дверь лифта открылась, и в неопрятный коридор вышли три молодых волшебника в форме игроков в квиддич. Они весело переговаривались между собой. Гарри показалось странным, что можно так беззаботно веселиться теперь, когда Волан-де-Морт готов напасть в любой момент. Просто поразительно, как быстро люди забывают об опасности, если какое-то время ничего страшного не происходит… Лифт, между тем, двинулся дальше, и всё тот же женский голос объявил:
– Уровень шестой. Отдел магического транспорта, включающий в себя руководящий центр Сети летучего пороха, Сектор контроля за мётлами, Портальное управление и Трансгрессионный испытательный центр.
– Нам сюда, – деловым тоном сказал мистер Уизли и не без труда пропихнулся через толпу сотрудников Министерства к выходу из лифта. Гарри с Роном тоже успели выбраться из лифта, прежде чем его двери захлопнулись. Кроме них, вышел ещё какой-то седовласый волшебник с большой коробкой летучего пороха в руках. Кряхтя, он скрылся за первой же дверью недлинного широкого коридора. Мистер Уизли, Гарри и Рон дошли до конца этого коридора и остановились перед большой позолоченной железной дверью, на которой висела приличных размеров табличка с надписью, начерченной большими красивыми буквами: «Трансгрессионный испытательный центр». Мистер Уизли открыл дверь, и они вошли в достаточно большой зал. Пол в нём был паркетный. Вдоль стен располагались роскошные деревянные скамейки со сложным узором на спинках. Этот превосходный зал, однако, был всего лишь своеобразной прихожей. Из него вели ещё несколько дверей.
На скамейках сидели шесть волшебников. Прямо у входа расположились два индуса, которые вели между собой оживлённый разговор, из которого Гарри не мог разобрать ни слова. Немного подальше, справа от входной двери, сидел хмурый волшебник средних лет с проседью на голове. Он напряжённо смотрел в пол и даже не обратил внимания на вошедших. У противоположной стены зала находились два молодых волшебника и одна волшебница. Здесь, в Трансгрессионном испытательном центре, не было никакой суеты, никакого движения. Никто не шастал из кабинета в кабинет, из-за дверей не доносилось никаких голосов. Казалось, что кроме сидящих в этом зале, здесь вообще никого не было.
Мистер Уизли посмотрел на часы и быстро направился к противоположной части зала. Гарри и Рон последовали за ним. Дойдя до двери, на которой висела табличка: «Сдать на права по трансгрессии можно сегодня с 8:00 до 11:00», мистер Уизли остановился, и, повернувшись лицом к Гарри с Роном, выдохнул:
– Всё, наконец пришли… Придётся вам подождать до восьми. Садитесь где-нибудь здесь и никуда не уходите. После экзамена вы уже сами вполне сможете трансгрессировать домой. Но только сразу домой, никаких попыток трансгрессии куда-либо ещё! Сейчас это очень опасно…
– Но папа, а если у меня опять не получится… – начал удручённо мямлить Рон.
– Всё у тебя получится! Просто соберись с мыслями и не волнуйся, и ты сдашь. До вечера, а то мне уже надо быть в своём отделе.
Мистер Уизли торопливо ушёл, а Гарри с Роном сели на ближайшую лавочку. И тут Гарри узнал молодых волшебников и волшебницу. Волшебники учились с ним на одном курсе и оба были из Слизерина. Увидев его, они почему-то заулыбались и начали с ехидным видом что-то говорить друг другу на ушко. Волшебница же была из Пуффендуя. Весь её нервный и расстроенный вид говорил о том, что ей сейчас нет дела не до чего, кроме предстоящего экзамена. Гарри не помнил, как их зовут. Он никогда с ними толком не общался. Но слизеринцы уж точно знали и хорошо помнили его имя.
Рон сидел с мрачным видом и смотрел в пол. Его явно угнетала мысль о предстоящей сдаче. Гарри же практически о ней не думал. Мысли о Волан-де-Морте и о неизбежной встрече с ним не давали ему покоя.
– Как там твои маглы? – грустным голосом спросил Рон, переведя взгляд с пола на Гарри.
– Как обычно. Вот только попрощался с ними фигово.
– В каком смысле?
– В прямом. Когда я уже уходил, мой дядя начал расхваливать Снегга за убийство Дамблдора, и я вырубил его заклятьем «Остолбеней».
– Ну ничего себе скотина! – голосом, полным негодования, воскликнул Рон.
– Это ты мне? – удивлённо спросил Гарри, до которого почему-то сразу не дошло, о ком говорит Рон.
– Конечно нет! Это твой дядя толстая и вонючая скотина! Я бы его за такие слова голыми руками придушил!
– Я готов был его придушить, но, к счастью, вовремя сдержался. Он, конечно, дерьмо, но всё же не заслуживает смерти.
– Ещё как заслуживает! – разгорячился Рон. – Может, как-нибудь навестить его невзначай…
– Не стоит, – без особого энтузиазма сказал Гарри. – Я не хочу, чтобы тебя посадили в Азкабан.
Рон замолчал и вновь уставился в пол, однако вскоре продолжил разговор, поменяв тему:
– Ты, кажется, порвал с Джинни?
– Не совсем, – раздраженно ответил Гарри, которому очень не хотелось говорить об этом. – Сейчас, когда Волан-де-Морт на свободе, мне нельзя ни с кем встречаться. Он охотиться за мной. Находиться рядом со мной вообще опасно.
– Так значит, ты не передумал с походом? – осторожно спросил Рон.
– Нет. После свадьбы твоего брата я уйду на поиски крестражей, и уйду один!
Рон ничего не ответил и посмотрел на слизеринцев, которые прекратили шептаться и теперь спокойно сидели, глядя в потолок, и скучали. В зале, тем временем, произошли изменения: в него вошла группа волшебников, негромко переговаривавшихся между собой. Хмурый волшебник с проседью на голове сразу же встал и, подойдя к одному из них, чёрноволосому волшебнику с округлым лицом, начал о чём-то с униженным видом просить его. Другие волшебники сделали вид, что ничего не происходит, и разошлись по двум ближайшим к входу дверям. Черноволосый волшебник какое-то время слушал его с недовольным видом, потом покачал головой, развёл руками и зашёл в левую от выхода дверь, закрыв её за собой. Однако волшебник с проседью не успокоился и через пару секунд зашёл в дверь вслед за черноволосым. Через минут пять он вышел обратно. Гарри показалось, что он чуть не плачет. На его хмуром лице отчётливо было видно отчаяние. Простояв секунд десять, словно в оцепенении, волшебник быстро направился к выходу и хлопнул дверью.
– Чё это с ним? – недоумённо спросил Рон.
Гарри только пожал плечами. В это самое время в зал вошёл маленький человечек. Гарри сразу узнал в нём Уилки Двукреста, того самого министерского волшебника, который был у них инструктором трансгрессии. Двукрест торопливо вошёл в ту же дверь, из которой недавно вышел волшебник с проседью. Вскоре он выскочил обратно в сопровождении ещё трёх волшебников, среди которых был и черноволосый.
– А! Кажется, у нас есть экзаменуемые! – с довольным видом воскликнул Двукрест, подходя к Гарри. – Отлично. Дайте мне свои справки, которые выдал вам охранник, и подождите пару минут. Вас будут вызывать по одному.
Гарри, Рон, а следом за ними и слизеринцы с девочкой из Пуффендуя сдали ему свои информативные бумажки. Уилки скрылся с другими волшебниками за дверью с табличкой «Сдать на права по трансгрессии можно сегодня с 8:00 до 11:00». Минуты через три из неё вышел довольно молодой колдун с небольшой русой бородкой и объявил:
– На сдачу приглашается мистер Гарри Поттер.
Гарри встал и прошёл в дверь мимо колдуна, который закрыл её за ним. Он оказался в длинном зале с множеством окон на правой от него стене. Слева за длинным письменным столом сидели Двукрест и два других волшебника. Черноволосый колдун пристально посмотрел на Гарри и очень тихо сказал что-то Двукресту. Тот кивнул в ответ и громко обратился к Гарри:
Итак, мистер Поттер. Вы пришли сдавать экзамен только сейчас. Вы, если я не ошибаюсь, не сдали его вместе с большинством, потому что вам тогда не было семнадцати. Так?
– Так, – ответил Гарри.
– Очень хорошо. Не будем тянуть время. Ваша задача элементарна. Вам нужно трансгрессировать вон в тот обруч, который лежит в противоположном конце зала, – Двукрест приподнялся со стула и показал рукой на обруч, который Гарри сразу и не заметил. – Только трансгрессировать нужно с первой попытки, точно в обруч и без «расщепов». Итак, приступайте.
Гарри внимательно посмотрел на обруч, чтобы легче было представить себя в нём. «Только бы не трансгрессировать куда-нибудь к Волан-де-Морту на квартиру», – с тревогой подумал он, вспомнил про три «Н», нацелил все свои мысли на обруч и, повернувшись на одном месте, трансгрессировал. Знакомое чувство прохождения через узкий резиновый шланг охватило его, и через мгновение он уже стоял прямо перед противоположной стеной точно в обруче. «Фух, получилось!», – с облегчением подумал Гарри.
Колдун с русой бородкой, тем временем, внимательно осматривал место, из которого трансгрессировал Гарри, и, повернувшись лицом к сидящим волшебникам, торжественно объявил:
– Всё чисто, расщепа не произошло!
– Отлично. В таком случае, мистер Поттер, вы сдали экзамен. Вот, – Двукрест что-то настрочил на небольшом свёртке и поставил на нём печать, – документ, подтверждающий ваше право трансгрессировать, когда вы захотите. Разумеется, не нарушая Статуса о секретности…
Гарри быстро подошёл к Двукресту и взял из его рук свиток.
– Позови следующего, – обратился Уилки к волшебнику с бородкой, и тот направился к выходу. Гарри вышел вместе с ним.
– На сдачу приглашается мистер Джулиан Паркенс, – объявил бородатый колдун, и один из слизеринцев прошёл мимо него сдавать экзамен.
– Ну как, сдал? – спросил Рон у Гарри, который присел рядом с ним на скамейку.
– Да, это оказалось совсем не трудно. Просто трансгрессировать один раз, и всё.
– Хм, нетрудно. Я бы так не сказал. Попробуй ещё, трансгрессируй, чтобы этого проклятого расщепа не получилось!
– Не беспокойся, Рон. Ты обязательно трансгрессируешь, и без всякого расщепа! – обнадёжил его Гарри.
По Рону, однако, нельзя было сказать, что он перестал беспокоиться. После Джулиана пошёл сдавать другой слизеринец, а после него – волшебница из Пуффендуя. Судя по их довольным лицам, все они сдали экзамен, и сдали его неплохо. Наконец, дошла очередь до Рона. Он встал с таким видом, будто бы шёл на казнь.
– Ты обязательно сдашь! Удачи! – пожелал ему напоследок Гарри.
Не прошло и десяти минут, как Рон вышел обратно. Его самодовольная рожа так и сияла счастьем.
– Ура! У меня получилось! – закричал он. – Чёрт побери, ты был сто раз прав! Это вовсе не сложно. Просто не понимаю, почему я тогда не смог этого сделать!
Гарри тоже был доволен, что Рон сдал экзамен. Теперь и он, и Рон могли совершенно свободно трансгрессировать, а это просто необходимо сейчас, когда можно ожидать нападения в любой момент…

[Druzilla]

Гарри направился к главному входу в «Нору».

Особняк, блин.

– Сюрприз!!!

Поражаюсь их чувству юмора. После смерти Дамблдора, зная в каком состоянии Гарри, сделать вид что на них напали… Мне например было бы совсем не смешно.

– Молли, ещё чуть-чуть и мы опоздаем, а он на полчаса трапезу растянет. Разреши ему потом доесть.
Миссис Уизли явно заколебалась. Она перевела взгляд с нервного лица Артура на умоляющую физиономию Рона, немного подумала и нехотя согласилась:
– Ну ладно, так и быть. Но только потому, что твоему отцу нельзя опаздывать. Как только вернёшься, обязательно всё доешь и ещё добавки возьмёшь.

Че за бред? Даже для миссис Уизли это слишком тупо.

Что-то как-то все на одном уровне. И когда спит - скучно, и когда на Пожиралово нарывается - тоже скучно. Где накал страстей? Где буря эмоций?
Хотя во многих моментах есть явный перебор, и характеры героев не совсем соответтвуют, вобщем-то интересно.

[Костян]

Отличное начало, а финал подождём:). Хороший фик, так держать!

[Гендальф Белый]

Всем спасибо за то, что откликнулись на мой скромный фик! Теперь перейду к ответам на вопросы:

Гендальф Белый писал(а):
Гарри направился к главному входу в «Нору».

Особняк, блин.

Ну, особняк - не особняк, а вход в него все же не один. Гарри имел привычку заходить через чёрный, а значит, должен быть и главный.

Поражаюсь их чувству юмора. После смерти Дамблдора, зная в каком состоянии Гарри, сделать вид что на них напали… Мне например было бы совсем не смешно.

Что верно - то верно. Мне бы тоже было не смешно, но шутки не всегда бывают удачными.
Druzilla, Молли очень печётся о том, чтобы её дети были сыты. Наверное, я опять немного преувеличил (я это люблю), но она вполне могла выкинуть что-нибудь в этом роде.
Nemеc, вы правильно предположили. Гарри считает, что у него мало времени, именно потому, что всё ещё собирается как можно быстрее отправиться на поиски крестражей. Однако почитать книги, причём почитать основательно, он ещё успеет.
Окклюменцию, как таковую, Гарри изучать не будет, но в невербальных заклятьях (да и не только) ещё потренеруется.
Пожиратели смерти необязательно стали бы немедленно нападать, появившись в Министерстве. Дело в том, что прислужник Волан-де-Морта вполне может применить какое-нибудь средство (оборотное зелье, например), чтобы пробраться в Министерство под видом работника. Для этого и организовали проверку. А что касается наличия чёрной магии, то под этим выражением я подразумевал две вещи: наличие у проверяемого предметов, наделённых чёрной магией, и наличие на проверяемом тёмных заклинаний (Империуса, например).
И последнее. Я плоховато отношусь к Рону, поэтому не смог удержаться, чтобы не написать про него чего-нибудь такого.
Ещё раз всем спасибо! Третья глава выйдет очень скоро (скорее всего - завтра).

[Гендальф Белый]

Глава 3.
Хогвартс вновь зовёт.

После экзамена Гарри вместе с Роном, как и просил мистер Уизли, трансгрессировали в «Нору». Флёр уже уходила на работу. Джинни, Гермиона и Билл тоже проснулись. Миссис Уизли сразу же заставила несчастного Рона доедать свою яичницу. Гарри, столкнувшись на кухне с Джинни, ещё раз поблагодарил её за книгу, которую она подарила ему на день рожденья. Джинни только слабо улыбнулась и ничего не сказала. После разговора на похоронах Дамблдора Гарри вообще с ней толком не разговаривал. Джинни, однако, всё ещё очень нравилась ему, но он был уверен, что не должен сейчас ни с кем встречаться. «В конце концов, Джинни будет в намного большей безопасности вдали от меня, чем вместе со мной», – рассуждал Гарри.
Решив, пока есть время, использовать его с пользой, Гарри пошёл в свою комнату и принялся читать книгу, подаренную Джинни. «Общая магия – это, конечно, хорошо, но защита от Тёмных искусств – лучше», – подумал он.
Книга начиналась с подробного описания действия Щитовых чар. Гарри и так знал о них очень много, но здесь была кой-какая информация, с которой он раньше не сталкивался: был приведён длинный перечень заклятий, которые можно полностью отразить с помощью Щитовых чар, а также список заклинаний, которые блокируются ими частично. Заклятий, против которых Щитовые чары бессильны, приведено не было, да это было и не нужно. Любой умеющий соображать человек и так догадается, что такими заклятьями являются все остальные. Некоторые из приведённых заклинаний Гарри, однако, не знал, но он знал наверняка, что здесь приведены не все заклятья. Не было, например, Левикорпуса, хотя это заклинание можно отразить Щитовыми чарами. «Новейшее издание, а про заклинания Принца-полукровки так и не знают», – подумал Гарри.
Однако долго рассуждать над слабой осведомлённостью автора ему не пришлось: в комнату вошёл Рон, уже доевший свою яичницу. Сладко зевнув, он подошёл к Гарри и, посмотрев в книгу, лениво спросил:
– Чё читаешь?
– Защиту от Тёмных искусств, – ответил Гарри, не глядя на Рона. Тот вытаращил глаза и удивлённо воскликнул:
– С каких это пор ты стал читать учебники до начала учебного года!? Ты что, решил в Гермиону превратиться, что ли?
– С тех самых пор, как Снегг убил Дамблдора, – прохладно ответил Гарри и посмотрел на Рона. – А что касается Гермионы, то нам всем не помешало бы брать с неё пример.
– Хм… может быть… Кстати, я тебе ещё, кажется, не говорил… Мы с Гермионой и с Джинни, но в основном, конечно, Гермиона, начали приготовление «Феликс Фелицис»…
– Да? Ух ты, это классно! «Феликс Фелицис» может очень пригодиться! – обрадовался Гарри.
– Классно то оно классно, но зелье готовится целых полгода, так что его можно будет пить только к Рождеству, – удручённо промямлил Рон. – К тому же, если хоть немножко нарушить процесс приготовления…
– Гермиона его уж точно не нарушит! – не дал ему договорить Гарри, ни секунды не сомневавшийся в её способностях. Он даже не стал его спрашивать, откуда ей известен способ приготовления этого зелья. Гермиона всегда всё знала намного лучше Гарри и Рона вместе взятых.
И тут в двери показалась сама Гермиона. Вид у неё был грустный. Постояв на пороге пару секунд, она вошла в комнату и поздоровалась:
– Привет, Гарри.
– Привет, – банально ответил Поттер.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Гермиона с лёгкой тревогой в голосе, которую она тщетно пыталась скрыть.
– Нормально, – немного смутился Гарри. – А что?
– Да так, на всякий случай, – в свою очередь смутилась Гермиона. – Кстати, поздравляю тебя с успешным прохождением испытаний по трансгрессии.
– Спасибо. Кстати, Рон тоже их прошёл, – сказал Гарри, начинавший понемногу удивляться тому, что Гермиона не обращает ни малейшего внимания на Рона.
– Я с ним уже говорила, – малость раздражённо процедила Гермиона и посмотрела на Рона. Помолчав с полминуты, она продолжила:
– Я тут подумала, и решила тебе сказать, что…
– Я ему уже сказал, – в наглую перебил её Рон.
– Гермиона медленно повернулась к Рону и, сотворив язвительно-улыбчивую гримасу на своём лице, с силой спросила:
– Что именно ты ему сказал?
– Ну… – замялся Рон, – ну, я сказал ему, что мы готовим зелье…
– А я не это собиралась говорить. Так что будет очень мило, если ты не будешь встревать в разговор, когда не знаешь, о чём говорят, и когда тебя не просят!
– Я и не встревал, – обиделся Рон, – я просто… – но он, не найдя, видимо, подходящее продолжение фразы, замолчал, и Гермиона с Гарри так и не узнали, что хотел «просто» сделать Рон.
Гермиона вновь повернулась к Гарри и, как ни в чём не бывало, продолжила:
– Так вот, я хотела тебе сказать, что если Хогвартс не откроют в этом году, то мы, – она бросила на Рона полный презрения взгляд, – то мы отправимся на поиски крестражей вместе с тобой.
Гарри устало вздохнул и спокойно спросил у неё:
– А если Хогвартс откроют?
Гермиона замялась, и Гарри продолжил, не дожидаясь ответа:
– То вы, как ни в чём не бывало, туда отправитесь. Так что давайте будем говорить по существу, когда всё уже станет ясно, идёт?
Гермиона опять промолчала, но Гарри и не ждал ответа. Мысль о том, что придётся разыскивать крестражи Волан-де-Морта в одиночку, угнетала его, но ему казалось, что эти поиски – неизбежность. Говорить про них он вовсе не хотел, даже со своими лучшими друзьями.
Гермиона немного помолчала и опять начала:
– Вообще-то, я ещё хотела сказать тебе, что… – но она не договорила, хотя на этот раз Рон её не перебивал. Переметнув взгляд с Гарри на Рона, она тяжко вздохнула и уставилась в пол.
– Что ты хотела сказать? – не совсем понимая поведение Гермионы, спросил Гарри.
– Да так, ничего, – грустно произнесла она. Гарри сейчас не хотелось ни с кем разговаривать, и как это ни странно, но Гермиона, судя по всему, поняла это. Постояв секунд пять, она также грустно сказала, – ну ладно, я, пожалуй, пойду, – и вышла из комнаты.
Рон тоже долго не задерживался. Постояв с минуту, тупо смотря в «Защиту от Тёмных искусств», он молча ушёл. Гарри же продолжил чтение книги. Причём, продолжил основательно. Из своей комнаты он вышел только незадолго до обеда, чтобы помочь миссис Уизли почистить овощи. Теперь он мог совершенно свободно использовать волшебную палочку для бытовых нужд, что и начал делать. Нож, который он заколдовал, быстро справился с полной кастрюлей картошки, притом сделал это довольно качественно. После обеда Гарри опять пошёл читать, чем вызвал большое удивление Рона, который никак не мог понять, что это на Гарри нашло.
За этот день Гари успел прочитать приличное количество листов и узнал не мало нового о практическом применении различных простых заклятий и контрзаклятий. Прекратил читать он только к вечеру, когда с работы вернулась Флёр, а вслед за ней и мистер Уизли. Гарри сразу же спросил его, что сделали в Министерстве с информацией о месте сходки Пожирателей смерти. Мистер Уизли не стал мучить Гарри ожиданием, а поэтому ответил без промедления:
– Конечно, её восприняли должным образом, хотя я и сказал, что сведения ещё не проверены. Скримджер запретил игнорировать любую информацию, касающуюся Пожирателей смерти.
– А саму деревню нашли? – осведомился Гарри.
– Да, причём на удивление быстро. Один из мракоборцев моментально узнал её по описанию. Однако они там ничего интересного не обнаружили. Антитрансгрессионных чар не было, да и Пожирателей смерти тоже. В этой деревне несколько десятилетий назад жили маглы, но сейчас там давно уже никто не живёт.
Гарри догадывался, что результат поисков будет именно таким, и всё-таки ему стало обидно, что мракоборцам не удалось поймать ни одного слуги Волан-де-Морта.
За ужином Гарри вспомнил ещё одну вещь, которую он хотел спросить у мистера Уизли. Когда тот покончил с луковым супом и собрался, было, приступить к жареной картошке с беконом, Гарри, явно неожиданно для всех, громко и отчётливо обратился к отцу Рона:
– Мистер Уизли, сегодня в Министерстве вы что-то говорили про какого-то Сэмуэля. Кто он такой?
За столом сразу же воцарилась тишина. Мистер Уизли начал вертеть в руках вилку. По его раздосадованному виду можно было сказать, что он решает, стоит ли вообще об этом говорить Гарри, или нет. Наконец, он тяжело вздохнул и, взглянув на Гарри, начал:
– Сэмуэль Палтатин, старший помощник министра магии. Ещё недавно работал рядовым мракоборцем. Но после последних событий в Хогвартсе Скримджер уволил своего старшего помощника, ведь тот отвечал за безопасность в школе, и назначил на эту должность Палтатина. Не знаю, как ему это удалось, но Сэмуэль сумел втереться в доверие к Скримджеру. Именно он стал главным инициатором аттестации… Скримджер вообще во всём ему доверяет, а лично у меня этот Сэмуэль вызывает подозрение, как и его злополучная аттестация, будь она проклята! Столько людей уволить… Они хотя бы подумали, где все эти волшебники будут работать? Многое из них, вполне возможно, перейдут теперь к Сам-Знаешь-Кому, а Палтатин говорит, что аттестация поможет в борьбе против него, в установлении порядка и благополучия…
Гарри охватил взглядом всех сидящих за столом и понял, что он один до сих пор ничего не знал про Сэмуэля. Мистер Уизли, судя по всему, уже рассказывал это, и не раз, так как ни у кого на лице не было и следа удивления. Миссис Уизли смотрела на мужа с сочувствием и пониманием. Гермиона, Джинни, Билл и Флёр тоже были согласны с Артуром. Один лишь Рон недоверчиво посмотрел на своего отца и возразил:
– Но ведь сейчас Сами-Знаете-Кто притих. Может быть, это как раз благодаря Сэмуэлю.
Мистер Уизли посмотрел на своего сына, как на идиота, но не стал ничего говорить в ответ. Все остальные тоже, почему-то, промолчали. Гарри, тем временем, призадумался: «Мистер Уизли никогда не будет просто так говорить плохое о человеке. Следовательно, Сэмуэль Палтатин это заслужил. Но как узнать наверняка, что он из себя представляет? У охранника в Министерстве есть прибор, способный распознать Пожирателя смерти. Однако можно и не быть Пожирателем смерти, но являться при этом законченной сволочью… Ну что ж, будущее покажет!».

***

Последующие дни прошли без каких-либо происшествий. О Волан-де-Морте по-прежнему не было ни слуху ни духу. Гарри не понимал, почему постоянные нападения Пожирателей смерти внезапно прекратились, но очень хотел выяснить это как можно быстрее.
Третьего августа приехала Габриэль, младшая сестра Флёр Делакур. По красоте она явно не уступала Флёр, так что Рон начал ошалело на неё таращиться. Это, естественно, вызвало справедливое негодование у Гермионы. Однако одёргивать Рона оказалось бессмысленным, и Гермиона стала демонстративно его игнорировать. Гарри решил для себя не вмешиваться в это. «Гермиона с Роном сами разберутся», – рассуждал он. Гарри вообще стал с ними общаться меньше обычного. Занимался он в основном тем, что читал «Защиту от Тёмных искусств», а также помогал миссис Уизли в подготовке к свадьбе. Все остальные, кроме мистера Уизли, который обычно приходил с работы ближе к полуночи, тоже принимали в этом участие.
Свадьба обещала быть пышной. Кроме Габриэль, на неё должны были приехать и другие родственники Флёр. Обещало также собраться всё семейство Уизли. Сомнения были лишь на счёт Перси. Он так и не помирился окончательно со своим отцом, да и с другими членами семьи, не считая матери. Кроме того, на свадьбу собирались явиться министерские друзья Билла и мистера Уизли, а также приятели Флёр по работе.
И вот день свадьбы, двенадцатое августа, настал. Если ещё недавно Гарри думал о нём, как о последнем спокойном дне, который ему предстоит провести с Роном и Гермионой, то теперь при мысли об этом дне его душу охватывал отравляющий сознание страх. «Вполне вероятно, что Волан-де-Морт нападёт именно сейчас, – думал Гарри. – Массовое убийство волшебников прямо на свадьбе создаст настоящую панику в волшебном мире. А это то, что ему нужно». Поэтому Гарри во время свадьбы был предельно напряжён и сосредоточен. Его рука в любое мгновение была готова нырнуть в карман мантии, где лежала волшебная палочка. За столом он практически не пил, чем в очередной раз вызвал удивление Рона.
Перси на свадьбу так и не явился, но все остальные, обещавшие на ней быть, пришли. Грозный Глаз Грюм, явившийся одним из первых, как и Гарри, изрядно беспокоился. Его волшебный глаз так и метался из стороны в сторону. Люпин, пришедший через десять минут после Грюма, тоже слегка нервничал. Тонкс, почему-то, пришла не вместе с Люпином, а минут через двадцать после него. Гарри плохо разбирался в любовных отношениях, поэтому решил спросить кое о чём Гермиону:
– Слушай, ты не знаешь случайно, Люпин с Тонкс, они… ну, в общем, они собираются пожениться?
– Нет, по крайней мере, не сейчас, – твёрдо ответила она.
– Почему же? – спросил удивлённый осведомлённостью Гермионы Гарри.
– Люпин мне сам сказал. Он же общается с оборотнями, а они почти все на стороне Волан-де-Морта. Если они узнают, что Люпин женился на мракоборце, то они тут же убьют его.
– О, точно! – воскликнул Гарри, которого поразила внезапная мысль. – Ведь Люпин шпионит за оборотнями, а они должны знать, почему Волан-де-Морт приказал им бездействовать! В таком случае, Люпин тоже это знает.
– Нет, – также твердо сказала Гермиона и вздохнула. – Я уже спрашивала его об этом. Оборотни сами этого не знают. Люпин говорил, что они жалуются на скуку и считают, что необходимо скорее наступать. Волан-де-Морт им, по-видимому, ничего не объяснял.
Порыв воодушевления, охвативший Гарри, исчез в одно мгновение. Конечно, Волан-де-Морт навряд ли стал бы посвящать многих в свои планы, если он хочет, чтобы они остались в тайне, а этого он хочет наверняка! – в этом Гарри ни сколько не сомневался, как не сомневался и в том, что необходимо узнать о его планах как можно скорее.
Несмотря на все опасения Гарри, свадьба прошла без каких-либо происшествий. Ни Волан-де-Морта, ни Пожирателей смерти, ни разъярённых великанов с полуразложившимися инферналами на ней замечено не было. Это обстоятельство отнюдь не успокоило Гарри, скорее наоборот. Однако он вспомнил о своём намерении отправиться на поиски крестражей, и хотя это тоже его не успокоило, но дало надежду, что в ближайшее время удастся найти причину внезапного затишья.
На следующий после свадьбы день Гарри назначил свой уход из «Норы». И всех Уизли, и Гермиону он решил известить об этом непосредственно перед отправлением. «Миссис Уизли, наверное, будет упрашивать меня не делать этого, – рассуждал он, – но сделать это нужно. Рон с Гермионой хотят пойти вместе со мной, однако у них ничего не выйдет. Я и так слишком много раз подвергал их смертельной опасности. Волан-де-Морт охотиться за мной, а не за ними. И именно я, согласно пророчеству, должен уничтожить его. Поэтому я пойду один».
После обеда Гарри направился в свою комнату и принялся быстро собирать вещи. Нужно было ничего не забыть. «Перчатки-щиты, набор зелий Гермионы, мантия-невидимка… – перечислял он в уме всё, что необходимо взять, – жалко, конечно, что нет «Феликс Фелицис», могло бы очень пригодиться, ну ничего, обойдусь и так!»
Однако Гарри не суждено было спокойно собрать вещи: в комнату вошла Гермиона. Гарри обернулся, и ему, первым делом, бросилась в глаза какая-то газета, которую она держала в руках. Гермиона беглым взглядом оглядела комнату, задержала взгляд на походном рюкзаке, который как раз и собирал Гарри, и, безусловно, всё поняла. Внимательно посмотрев Гарри в глаза, Гермиона молча подошла к кровати и бросила на неё газету, после чего отошла к окну. Гарри вопрошающе глядел на Гермиону пару секунд, но как только перевёл взгляд с неё на газету, ему стало всё ясно. Это был «Ежедневный пророк». И на первой его странице была напечатана следующая статья:

ОТКРОЕТСЯ ЛИ ХОГВАРТС В ЭТОМ ГОДУ?
Смогут ли волшебники отправить своих детей в школу, не опасаясь при этом за их жизни? «Эта проблема, безусловно, будет решена нами в ближайшее время», – заявил на своём очередном выступлении Руфус Скримджер. И сейчас мы с радостью можем сообщить, что она уже решена! Одиннадцатого августа состоялось заключительное заседание Совета попечителей, на котором обсуждался этот вопрос. По результатам тайного голосования 72% членов совета проголосовали за открытие школы. Таким образом, перед Министерством с новой силой встала задача обеспечения безопасности учеников. «Мы просто обязаны не допустить повторения тех ужасных событий, свидетелями которых нам пришлось стать, – заявляет в интервью с нашим корреспондентом старший помощник Скримджера, Сэмуэль Палтатин. – В связи с тем, что Хогвартс открывается вновь, нами уже разработана в общих чертах сильнейшая система безопасности, которая будет реализована в школе в ближайшее время. Кроме громадного набора мощнейших защитных заклинаний, отряд мракоборцев, охранявший школу в прошлом году, будет увеличен вдвое…».
В связи с увеличением контингента мракоборцев в Хогвартсе, а также для эффективного предотвращения действий Того-Кого-Нельзя-Называть Министерство магии проводит дополнительный набор в Отдел обеспечения магического правопорядка. Подробности принятия на службу смотрите в интервью с возглавляющим Управление мракоборцев Гавейном Робардсом (стр. 3).

Гарри не стал дальше читать. Он отложил газету, посмотрел на Гермиону и сказал:
– Ты же знаешь, что я не пойду в Хогвартс в любом случае. В этом году он открылся для кого угодно, но только не для меня.
Гермиона опустила глаза, сделала шаг в направлении Гарри и тихо проговорила:
– Конечно, это твоё право, но я советовала бы тебе не делать этого.
– Дамблдор хотел, чтобы я нашёл крестражи Волан-де-Морта и уничтожил их, – с жаром возразил Гарри. – И чем скорее я это сделаю, тем лучше!
– Да, конечно… но идти сейчас, одному – это слишком опасно. После окончания школы мы все вместе могли бы…
– После окончания школы будет слишком поздно! – резко перебил её Гарри. – Нужно начинать поиски немедленно.
Гермиона замолчала, смотря то на кровать, то в окно, то ещё куда-то в некуда. Гарри уже продолжил было собирать вещи, но тут она сделала ещё один шаг к нему и негромко позвала:
– Гарри.
Он нехотя повернулся к ней. Гермиона, глядя ему прямо в глаза, заговорила тихим и грустным голосом:
– Помнишь, как ты рассказывал нам с Роном о своём преследовании Снегга. Я не хотела напоминать тебе об этом, но, боюсь, по-другому нельзя. Тогда ты был с ним один на один, но у тебя не получилось его одолеть. А Волан-де-Морт, он… он намного сильнее Снегга. К тому же, с ним Пожиратели смерти. Они не пощадят тебя… Я уверена… да, я уверена – тебе необходимо продолжить обучение, усовершенствовать свои магические навыки, пока есть время.
От былой уверенности Гарри не осталось и следа. При воспоминании о той ужасной ночи дикая злоба пронизала всё его существо. Но нет, злился он не на Гермиону: она была права; злился он на себя, на своё бессилие и на свою глупость. Переведя взгляд с Гермионы на кровать, он ещё тише, чем она, проговорил:
– Находиться рядом со мной опасно. Я не хочу подставлять вас.
– Ты подставишь нас, если погибнешь! – надорванным голосом воскликнула Гермиона.
Гарри вновь посмотрел на неё. На глазах у неё были слёзы, она с тревогой и надеждой смотрела на него. Казалось, что ещё чуть-чуть, и она готова разрыдаться. Гарри опять отвернулся и крепко задумался: «Так что же делать? Пропустить всё, что она сказала, мимо ушей, или же согласиться и, как обычно, отправиться в Хогвартс?».
Да, это был вопрос не из лёгких. Гарри уже свыкся с мыслью о том, что никогда не вернётся в Хогвартс. И теперь, казалось, было слишком поздно что-либо менять. Но Гермиона, всё же, была права – это Гарри очень хорошо понимал, поэтому он не мог просто взять и плюнуть на её слова. Нужно было взвесить все аргументы «за» и «против», прежде чем принимать окончательное решение.
Минут пять Гарри молча медленно ходил по комнате. Гермиона терпеливо ждала, следя за ним глазами и не сходя с места. Наконец, он остановился и, посмотрев ей в глаза, негромко сказал:
– Хорошо, я поеду в Хогвартс.
– Ой, Гарри! – радостно вскрикнула Гермиона и бросилась ему на шею.
В этот самый момент в комнату, что-то жуя, вошёл Рон. Остановившись на пороге, он с удивлением уставился на обнявшую Гарри Гермиону и настороженным голосом спросил:
– Что это вы здесь делаете?
Гермиона отпустила немного смутившегося Гарри и жизнерадостно обратилась к Рону:
– Гарри решил поехать в Хогвартс вместе с нами!
– А-а… а я то подумал… – но тут же поправился, – я так и думал. Это здорово!
Гермиона засмеялась и направилась к Рону, потащив за собой и Гарри. Обхватив из обоих за плечи, она весёлым голосом сказала:
– Что ж, опять все вместе едем в Хогвартс. Надеюсь, мы всегда будем вместе, что бы ни случилось, прямо как три мушкетёра! А как вы думаете?
– Что ещё за три мушкетёра? – с любопытством осведомился Рон.
– Были такие три мушкетёра во Франции, три неразлучных друга. Один за всех – и все за одного! Про них какой-то магл написал, Дюма, кажется. Я его книгу о них читала ещё до школы. Мне тогда десять лет было.
– А я то думал, что ты только книги заклинаний, учебники и прочую нуднятину читаешь, – усмехнулся Рон.
– Ты и этого прочесть не способен, – огрызнулась Гермиона и повернулась к Гарри. – Ну так как, что думаете?
Рон скорчил странную гримасу, выражавшую не то насмешку, не то согласие, а Гарри негромко и просто ответил:
– Конечно будем.
Гермиона продолжила что-то радостно говорить, но Гарри её почти не слушал. Он полностью ушёл в свои мысли. Правильно ли он сделал, что послушался Гермиону и изменил своё решение, он не знал. Гарри никогда не обладал способностями к прорицанию, поэтому будущее было скрыто для него так же, как и для простого магла. Уничтожение крестражей Волан-де-Морта и последняя встреча с ним, возможно, откладывались на более поздний срок, но даже этого Гарри не знал наверняка. Единственное, что он хорошо знал, так это то, что он всеми силами постарается защитить своих друзей от Пожирателей смерти и от их предводителя, даже если для этого придётся пожертвовать самым дорогим – своей жизнью.

[Druzilla]

Гендальф Белый, да вы не просто "плоховато" относитесь к Рону, вы его судя по всему, просто ненавидите.
Вам не кажется, что постоянно выставлять его идиотом и показывать пренебрежительное отношение к нему других героев - это слишком?
Это конечно ваш фик и ваше дело, но лично мне кажется, что в таком серьезном деле что им предстоит, Гарри и Гермионе стоило бы относиться к Рону как к человеку с которым их связывает долгая и крепкая дружба, и к которому надо относиться на равных и с уважением.
Тут какое-то противоречие - с одной стороны:

– Что ж, опять все вместе едем в Хогвартс. Надеюсь, мы всегда будем вместе, что бы ни случилось, прямо как три мушкетёра!

а с другой Гарри и Гермиона неуважительно относятся к Рону и постоянно его критикуют.

[Гендальф Белый]

Гендальф Белый, да вы не просто "плоховато" относитесь к Рону, вы его судя по всему, просто ненавидите.

Боюсь, Druzilla, что вы почти угадали. Я бы всё же не сказал, что прям таки ненавижу Рона, но он мой нелюбимый герой в Гарри Поттере (Ну, у каждого есть свои предпочтения - это естественно). Гарри, Рон и Гермиона дружат очень давно, и тем не менее в четвёртой книге Гарри серьёзно поссорился с Роном, а в шестой с ним ещё серьёзней поссорилась Гермиона. В конце концов они всё же помирились, но это не значит, что теперь все их мелкие разногласия уйдут в прошлое.
Однако, при всей моей нелюбви к Рону, я постараюсь последовать вашему совету и не выставлять Рона полным идиотом (каким он, к тому же, и не является).
А вот и четвёртая глава:

[Гендальф Белый]

Глава 4.
Александр Романович Тихомиров.

С планами о немедленном походе на Волан-де-Морта было покончено. «Теперь нужно готовиться к школе», – думал Гарри Поттер. Стоит сказать, однако, что раньше он никогда толком к ней не готовился (в отличие то Гермионы). Гарри любил погонять балду не меньше Рона, когда представлялась возможность. Но сейчас он, наверное, в первый раз за всю жизнь, совершенно не хотел бездельничать. «Раз я не иду на уничтожение крестражей, то должен использовать появившееся у меня время с максимальной пользой», – решил он.
До первого сентября Гарри успел дочитать книгу, подаренную Джинни, и приступил к «Общей магии». Он узнал много нового, однако нельзя сказать, что он многому научился. «Овладение заклятьями – дело тренировки», – такой вывод сделал для себя Гарри к началу учебного года.
До одиннадцатого августа никто толком не знал, откроется ли Хогвартс, поэтому письма из него со списками учебной литературы прибыли лишь девятнадцатого августа. Несмотря на то, что убийства прекратились и ничего страшного не происходило, все девять стрелок любимых часов миссис Уизли по-прежнему показывали смертельную опасность, поэтому она, как и в прошлом году, заявила, что без мистера Уизли учебники покупать не пойдёт, а у него было очень много работы. Различные поддельные амулеты, зелья, талисманы и пр. постоянно появлялись в обиходе у волшебников, принося своим владельцам много неприятностей, так что мистер Уизли смог отпроситься с работы лишь двадцать второго.
Машину из Министерства ему на этот раз не дали, да и охраны никакой не предложили. Гарри догадывался, что это из-за него. Их последний разговор с министром прошёл не очень гладко. Скримджер, видимо, понял, что от Гарри он ничего не добьётся, и поэтому решил больше не подлизываться к нему. Однако никакая охрана для покупок в Косом переулке и не понадобилась. Всё, что нужно, было куплено, а Пожиратели смерти так и не показались.
Наконец, день отправления в Хогвартс, первое сентября, наступил. Министерскую машину мистеру Уизли опять не дали, сославшись на большую загруженность транспорта и отсутствие свободных машин. Артур, однако, не унывал. Его собственная машина была на ходу, и на вокзал Кингс-Кросс Гарри, Гермиона, Рон, Джинни, мистер и миссис Уизли отправились на ней. Было, конечно, тесновато, но прилетели они быстро. Никакие мракоборцы на вокзале их не ждали, что нисколько не огорчило Гарри, скорее наоборот. «Не будут меня к барьеру между платформами подталкивать, как младенца неразумного», – довольно подумал он.
Перед отправлением Рон с Гермионой, как обычно, пошли в вагон старост. Мистер и миссис Уизли пожелали им и Гарри удачи и успешного окончания школы. Вообще, Молли не очень хотела, чтобы её дети отправлялись в Хогвартс после того, как там убили Дамблдора, но Артур убедил её, что в школе теперь намного безопаснее, чем где-либо.
Распрощавшись с родителями Рона, Гарри залез в ближайший вагон. Джинни успела забраться в поезд раньше него, и теперь сидела вместе с другими шестикурсниками во втором купе. Свободных мест в нём уже не было, но Гарри и не хотел почему-то садиться вместе с ней. Найти же свободное купе не составило никакого труда: их было полным-полно. Видимо, не все в этом году возвращались в Хогвартс…
Поезд тронулся. Пройдя немного вперёд, Гарри заметил выбиравшуюся из группы старшекурсников девочку и почти сразу узнал в ней Полумну Лавгуд. Она, судя по всему, увидела его ещё раньше. Весело помахав ему рукой, Полумна двинулась, было, навстречу к Гарри, но один из старшекурсников, высокий и худощавый парень с чёрными волосами, сделал ей подножку, и она со всего размаху упала на пол. От негодования Гарри замер на пару секунд, однако быстро опомнился и побежал к старшекурсникам, хохотавшим над медленно поднимающейся с пола Полумной. Они, как и следовало ожидать, все были из Слизерина и учились с Гарри на одном курсе.
Подойдя вплотную к высокому слизеринцу, нагло продолжавшему смеяться, Гарри положил свой чемодан и клетку с Буклей, посмотрел на него снизу вверх и твердым уверенным голосом произнес:
– Извинись перед ней. Немедленно!
– О-хо-хо! Поттер заступается за полоумную Лавгуд! Как это трогательно! – хохоча, издевался слизеринец.
– А что ты ему сделаешь, а? – поинтересовался Забини, стоявший слева от высокого слизеринца и хохотавший вместе с ним. – Может, пожалуешься Дамблдору? Авось, он встанет из могилы, чтобы защитить своего любимчика!
Крэбб и Гойл, два толстых друга Драко Малфоя, а вместе с ними и ещё один смуглый слизеринец, заржали пуще прежнего.
– Не надо, Гарри, – почти что будничным тоном, как будто ничего и не произошло, посоветовала уже вставшая и отряхнувшаяся Полумна, – я не стою того, чтобы у тебя из-за меня были неприятности.
Гарри сжимал в кармане джинсов волшебную палочку и с ненавистью переводил взгляд с одного слизеринца на другого. Ещё чуть-чуть, и он готов был забыть, где находиться и что ему будет за нападение среди бела дня.
– Нет, наверное, он спрячется под юбку к своей грязнокровке Грейнджер. Она ведь, как ни как, староста! – не унимался высокий слизеринец, нагло и бесстрашно смотря на Гарри.
– Да вы только посмотрите на него – он вот-вот лопнет! – хохотал Забини, указывая пальцем на лицо Гарри, которое изрядно покраснело.
– Он, походу, влюбился в полоумную, – вставил державшийся за живот Крэбб.
– Да, это точно! – с пафосом согласился высокий слизеринец. – Сделай ей прям сейчас предложение, Поттер, мы пожелаем вам долгих мучений и скорой смерти в один день!
Терпеть такие издевательства у Гарри больше не было сил, да и просто уйти он тоже был не в состоянии. Резко вытащив волшебную палочку из кармана джинсов, Гарри взмахнул ей в направлении высокого слизеринца, подумав: «Левикорпус!». Слизеринец, испуганно вскрикнув, мгновенно перевернулся в воздухе, повиснув вниз головой. Ещё один взмах палочки – и он намного быстрее обычного упал, сильно врезавшись головой в пол. Издав какой-то протяжный звук, слизеринец неподвижно распластался на полу вагона, как будто в него попало смертоносное заклинание.
Нейтрализовав одного врага, Гарри не стал терять время. Взмахнув палочкой в сторону Крэбба, который бросился на него, пытаясь вытащить свою волшебную палочку из-за пояса штанов, явно сильно жавших ему в районе живота, Гарри рявкнул:
– Остолбеней!
Красноватый луч ударил Крэбба в его большое пузо, и он, прямо как дядя Вернон, тяжело охнув, всем своим грузным телом грохнулся об пол. Гарри, тем временем, направил волшебную палочку на Забини и крикнул:
– Экспеллиармус!
Но Забини в то же мгновение взмахнул своей палочкой, невербально сотворив, по-видимому, Щитовые чары, причём сотворив их превосходно: заклятье Гарри, отскочив от Забини, попало в своего создателя. Гарри не успел среагировать на это: его волшебная палочка вырвалась из рук. Буквально через мгновение ещё какое-то заклинание, выпущенное, как показалось Гарри, смуглым слизеринцем, ударило его в живот. Пролетев с метр, Гарри распластался на полу. Перед глазами всё поплыло, от жгучей боли в животе хотелось кричать.
Забини, тем временем, подскочил к Гарри и, злобно улыбаясь, зашипел:
– Кру…
Но произнести заклинание до конца он не смог: Полумна запустила в него заклятье-подножку, и он со всего размаху, громко выругавшись, шмякнулся об пол. Послышались крики – это Гойл и смуглый слизеринец начали пускать в Полумну одно заклинание за другим. Гарри, между тем, надел очки, упавшие ему на грудь, и, собрав свою волю в кулак, вскочил на ноги в поисках волшебной палочки. К счастью, она валялась рядом с ним. Быстро подняв её, Гарри бросился на помощь к Полумне. Забини не был оглушён, и поэтому, увидев приближающегося Поттера, истошно закричал:
– Петрификус Тоталус!!!
Но поразить своего врага заклинанием ему на этот раз не удалось. Взмахнув волшебной палочкой, Гарри завопил:
– Протего!
Заклинание полетело обратно в Забини, однако он, лёжа на полу, тоже защитил себя Щитовыми чарами, причём опять невербально. На этот раз заклятье полетело в Полумну, сражавшуюся с двумя противниками сразу. Однако и её заклинание достать не смогло: Полумна слегка наклонилась вперёд, и оно пролетело в каком-то сантиметре от её затылка.
Тем временем, из всех занятых купе вагона повысовывались любопытные рожи волшебников и волшебниц. Происходило что-то немыслимое: поезд только тронулся, ещё никто не успел нормально рассесться и разложить вещи, а в вагоне уже началась настоящая битва.
Забини попытался встать, но это было его ошибкой. Гарри, взмахнув палочкой, опять подумал: «Левикорпус!», и Забини, не успевший защититься, повис в воздухе так же, как совсем недавно повис его черноволосый дружок. Гарри собрался, было, долбануть его об пол, но заклинание Гойла ударило Поттера по лицу, сломав нос. Зажав его рукой, чтобы остановить хлынувшую кровь, Гарри немного отступил, блокировав палочкой ещё два заклятья, пущенных Гойлом. Между тем, смуглому слизеринцу удалось поразить Полумну заклинанием, которым до этого он попал в Гарри. Вскрикнув, она ударилась о стенку вагона и сползла по ней вниз.
Гарри оказался не в самом лучшем положении. Здоровенный Гойл и явно умеющий неплохо использовать заклинания смуглый слизеринец, мрачно улыбаясь, начали теперь вдвоём атаковать Гарри заклятьями. И тут невесть откуда показался Невилл. Он бежал к Гарри, размахивая волшебной палочкой, а за ним спешила на помощь Джинни. Увидев, что ситуация складывается не в их пользу, слизеринцы перестали пускать заклинания, но отступать и не думали. Выставив вперёд волшебные палочки, они приготовились к обороне.
– Расколдуйте меня, сделайте что-нибудь! – взмолился до сих пор висящий вниз головой Забини.
Смуглый слизеринец коротко взмахнул палочкой, и несчастный Забини рухнул на пол. В то же мгновенье подоспевший Невилл закричал:
– Инкарцеро!
Толстые канаты-змеи, появившиеся из воздуха, опутали Забини так, что он стал походить на извивающуюся в конвульсиях мумию. Подбежавшая сразу после Невилла Джинни взмахнула волшебной палочкой в сторону смуглого слизеринца. Прямо из воздуха появились большие крылатые твари, походившие на летучих мышей, и с громадной скоростью ринулись на него, но он взмахнул своей палочкой – и твари так же внезапно исчезли, как и появились. Джинни остолбенела от удивления – в первый раз Летучемышиный сглаз подвёл её. Гарри, тем временем, направил волшебную палочку на Гойла и тихо проговорил:
– Обезъяз.
Гойл явно не ожидал такого заклинания, да, скорее всего, и не знал его. Он никак не защитился и теперь не мог говорить, так как его язык прилип к нёбу. А именно это и было нужно Гарри Поттеру. Гойл не слишком хорошо владел невербальными заклинаниями, поэтому стал практически беззащитен, чем не преминул воспользоваться Гарри, тут же крикнув:
– Экспеллиармус!
Красный луч выбил волшебную палочку из рук Гойла, и она упала к ногам выбежавших из своих купе волшебников. Две небольшие толпы собрались с обеих сторон от места схватки. Сюда уже прибежали ученики из других вагонов. Все они взволнованно переговаривались между собой, наблюдая, чем же закончиться эта драка.
Обезоруженный Гойл явно струсил. Он попятился назад, подняв руки вверх. Но Гарри не собирался его щадить: из сломанного заклятьем Гойла носа во всю текла кровь, уже запачкав Гарри футболку, а за это стоило отомстить. Вспомнив заклинание, которое они изучали у профессора Флитвика ещё на первом курсе, он закричал:
– Вингардиум Левиоса!
Одежда и обувь потянули своего хозяина вверх, и через мгновенье ступни Гойла оторвались от пола. Толстый дружок Малфоя, оказавшись зависшим в воздухе, пусть и не вниз головой, начал махать во все стороны руками и ногами и мычать. Гарри рассёк палочкой воздух слева направо, и Гойл полетел на стоявшего слева от него смуглого слизеринца. Однако тот успел резко отступить назад, и толстый Гойл пролетел прямо перед ним, причём слизеринец умудрился запустить в Джинни проклятьем, которым уже попадал в Гарри и Полумну, из-за спины своего пролетавшего друга. Джинни защитилась, крикнув:
– Протего!
Проклятье отразилось от её палочки и ударилось в дверцу ближайшего купе, в котором никто не сидел. Гойл же, между тем, не слабо вмазался головой об оконную раму и, протяжно промычав, сполз на пол вагона. Смуглый слизеринец теперь остался один против Гарри, Джинни и Невилла, но сдаваться он не собирался. Держа палочку на уровне подбородка и не сходя с места, он перебегал своими чёрными глазами с одного противника на другого и молчал.
Гарри, первым делом, запустил в него заклятьем «Обезъяз», хотя это и не имело особого смысла: смуглый колдун и так всё время держал рот закрытым. Не блокировав заклинание, слизеринец лишь мрачно улыбнулся и приготовился защищаться от более серьёзной магии. Гарри, Джинни и Невилл одновременно стали атаковать его заклятьями, причём Джинни повторила попытку Летучемышиного сглаза, которая прошла не лучше первой. Смуглый слизеринец технично блокировал все летящие в него заклинания, а сам и не думал пускать что-либо в ответ, как не думал и отступать. И тут у него за спиной раздался нервный голос Гермионы:
– Что тут, чёрт побери, происходит!? Пропустите меня… Да пропустите меня, я староста!
Из толпы взволнованных учеников, забивших проход, еле выбралась растрёпанная и немного испуганная Гермиона с волшебной палочкой в руке. Следом за ней пробирался Рон, после него – Пэнси Паркинсон и другие старосты. Смуглый слизеринец, не зная, что можно ожидать от Гермионы, прислонился спиной к окну, чуть было не наступив ногой на валяющегося под ним Гойла. У Гарри возникло страстное желание продолжить забрасывать слизеринца заклятьями до победного конца, но он усилием воли сдержал себя и прекратил атаковать противника. То же сделали и Невилл с Джинни. Гермиона, тем временем, остановилась перед смуглым колдуном, быстрым взглядом охватила лежавших на полу и, схватившись за голову руками, отчаянно воскликнула:
– Ой, мамочки! Что же вы наделали! Вы что, с ума все посходили?! Да разве так можно???
– Ничего себе разборки! – удивлённо и восхищённо одновременно воскликнул подоспевший Рон, заметив, что валяющихся слизеринцев было четверо, а со стороны Гарри на полу оказалась только Полумна.
– Рон, ты что, рехнулся, что ли?! – моментально заметив восхищение в голосе своего друга, гневно закричала Гермиона. – Да ты хоть представляешь, что им за это могут сделать?
Воспользовавшись заминкой, смуглый слизеринец провёл волшебной палочкой себе по губам, видимо сняв, на всякий случай, с себя заклинание молчания. После этого он взмахнул палочкой на запутанного Невиллом Забини, освободив его от канатов. Не теряя времени, слизеринец пустил красноватым лучом в Крэбба, и тот сразу же пришёл в себя.
Забини подскочил, яростно озираясь по сторонам и делая такие движения, как будто хотел с себя что-то сбросить. Увидев, что драка закончилась и канатов больше нет, он прекратил дёргаться, посмотрел на Гарри и сдавленным от злости голосом сказал:
– Ну всё, Поттер, тебе конец!
– Сначала конец настанет тебе! – яростно воскликнула Джинни и занесла волшебную палочку для атаки. Гермиона, увидев это, почти в истерике закричала:
– Джинни, нет!!!
Джинни не произнесла никакого заклинания, но палочку опускать и не собиралась. Забини, однако, даже не приготовился защищаться. Вообще, слизеринцам всегда было свойственно трусить, когда возникает реальная опасность. В глазах же Забини не было ни следа страха – только злоба и презрение. Мельком взглянув на Джинни, он вновь обратился к Гарри:
– Ты посмел напасть на нас, используя боевые заклинания. Я, как староста, имею право наказывать учеников за нарушения дисциплины, и ты будешь у меня весь год наказан! Зря ты вообще в Хогвартс вернулся, Поттер!
– Вы сами напросились, – скорее для перепуганной Гермионы, чем для самоуверенного Забини, оправдался Гарри.
– Если над тобой неудачно пошутили, это ещё не повод размахивать волшебной палочкой, – спокойно, как будто это была святая истина, сказал Забини.
– Пошутили? – от такой наглости, а может и от ударившего в живот заклятья, Гарри стало трудно говорить. – Пошутили???
– Все, хватит, довольно! – в отчаянии взмолилась Гермиона. – Джинни, опусти палочку! Прошу тебя!
Но Джинни пропустила слова Гермионы мимо ушей. Смуглый слизеринец, тем временем, поводил волшебной палочкой над головой Гойла, и тот пришёл в себя. Теперь на полу оставались только лежавший без сознания высокий слизеринец и Полумна, которая уже два раза тщетно пыталась встать, и про которую временно забыли.
Гарри не знал, кто будет старостой у Слизерина. Малфой, бывший им в прошлом году, теперь скрывался вместе с Пожирателями смерти, а значит, новый директор должен был назначить и нового старосту. Гарри, к своему удивлению, только сейчас, после драки, обнаружил значок старосты на груди у Забини, хотя он, безусловно, был там и до неё. «Наверное, Слизнорт постарался», – с огорчением подумал Гарри, вспомнив, как их учитель зельеварения приглашал Забини на свои праздники по случаю и без случая.
– Я уверена: никому из нас не нужны лишние проблемы, – продолжила разговор Гермиона. – Давайте спокойно разойдемся, кто куда, идёт?
– Эй! Так не пойдёт! – встрял в разговор Эрни Макмиллиан, староста Пуффендуя. – Все, кто принимал участие в драке, должны отвечать!
– Да пошёл ты! – презрительно отозвался Забини. – На меня напал Поттер, и я ещё буду за это отвечать!? Вот Поттер за всё и ответит, а ты засунь свою мудрую справедливость себе в задницу!
Макмиллиан ничего не ответил, но вытащил свою волшебную палочку и угрожающе направил её в сторону Забини. Тот лишь презрительно хмыкнул, так и не приготовившись защищаться.
– Если ты собрался наказать Гарри, то мне придётся наказать вас! – пригрозила Гермиона, обращаясь, однако, к Забини, а не к Макмиллиану.
– У старост нет власти наказывать друг друга, – ухмыльнулся Забини.
– А я говорю про твоих друзей, не про тебя, – ответствовала Гермиона.
Староста Слизерина задумался на несколько секунд, а потом, гадко улыбнувшись, сказал:
– Что ж, согласимся в общих чертах с мудрым изречением Эрни, что ли? В принципе, я не так уж и против. Махнёмся!
Гойл и Крэбб, пришедшие в нормальное состояние, молча и угрюмо слушали своего нового предводителя, но, видимо, из-за недостатка сообразительности, так и не поняли, что он только что разрешил Гермионе прищучить их за участие в стычке. Смуглый слизеринец же вопросительно взглянул на Забини, однако ничего не сказал.
Теперь настала очередь Гермионы задуматься над ситуацией. Поразмыслив секунд пять, она, без лишних нервов и, не обращая внимания на Макмиллиана с Джинни, чьи палочки по-прежнему угрожали Забини, уверенно сказала:
– Нет, так не пойдёт. Боюсь, вам всем в любом случае придётся отвечать за драку, так что расходимся кто куда и точка.
– А что, если я не соглашусь? – поинтересовался Забини. – Ты, вместе со своим дружочком Уизли, можешь валить, куда захочешь, а наказывать Поттера или нет, – моё право!
– В таком случае, я превращу тебя в трусливого кролика, каким в душе ты и являешься! – угрожающе проговорила Гермиона.
– Попробуй! – с вызовом ответил Забини.
На удивление Гарри, Гермиона направила свою волшебную палочку на старосту Слизерина, хотя ещё недавно умоляла Джинни не делать этого. Забини, на этот раз, соизволил ответить Гермионе тем же. Эрни Макмиллиан уже успел пожалеть, что вообще ввязался в разговор: Пэнси Паркинсон почти засунула свою палочку ему в ухо. Рон направил свою волшебную палочку на Пэнси, Гойл и смуглый слизеринец – на Гермиону, Крэбб – на Гарри, Невилл – на Крэбба, а Гарри приготовился атаковать Забини. Сложилась достаточно опасная ситуация: драка могла разгореться в любой момент, причём на этот раз она обещала быть более серьёзной. В целом вагоне наступила почти гробовая тишина, если не брать во внимание равномерный звук идущего поезда. Забившие проход зеваки замерли, чтобы услышать, кто первым начнёт атаку.
Некоторое время Забини презрительно и самоуверенно смотрел на Гермиону. Но в какой-то момент Гарри показалось, что староста Слизерина что-то вспомнил, и от этого воспоминания его самоуверенность улетучилась без следа. Возможно, он вспомнил, что Гермиона – сильнейшая волшебница на их курсе, а теперь и во всей школе, и что она с лёгкостью сможет превратить его в кролика; возможно, воспоминание было вовсе не про Гермиону. Так или иначе, но Забини опустил волшебную палочку и, недовольно вздохнув, сказал:
– Ладно, так и быть. Разойдёмся, как будто ничего и не произошло. Будем считать, что на этот раз вам повезло. Только не думайте, что вам будет вести всегда.
Следом за Забини опустили палочки и все остальные. Гермиона улыбнулась и не спускала глаз со своего недавнего противника. Забини молча направился в противоположную от вагона старост сторону. Следом за ним последовали и остальные слизеринцы, включая Пэнси Паркинсон. Гарри, Джинни и Невиллу пришлось расступиться, чтобы пропустить их. Столпившиеся ученики тоже сразу дали им дорогу. Смуглый колдун остановился над лежавшим без сознания слизеринцем, нагнулся и поводил над его головой палочкой. Слизеринец тут же пришёл в себя. Схватившись за голову, он жалобно застонал (по-видимому, его друг ещё не успел наложить обезболивающее заклинание). И тут смуглый слизеринец впервые за всё это время открыл рот:
– Пошли!
Он бесцеремонно схватил своего стонущего приятеля за руку, рывком поставил его на ноги и потащил вслед за Забини. Высокий слизеринец практически не сопротивлялся. Другой рукой он продолжал держаться за голову, как и продолжал стонать. Забини, тем временем, остановился, обернулся и, страшно напомнив Гарри Люциуса Малфоя, злобно и с нажимом на каждое слово прошипел:
– Наслаждайтесь жизнью, пока можете!
После чего продолжил шествие и вскоре скрылся вместе со своими дружками в другом вагоне. Гермиона облегчённо вздохнула и громко обратилась к зевакам, всё ещё продолжавшим толпиться в проходе:
– Что встали? Давайте расходитесь, хватит на нас пялиться!
Старосты Пуффендуя и Когтеврана среагировали на это гораздо быстрее зевак, решив, видимо, что делать им здесь больше нечего. Они направились обратно в вагон старост, разгоняя по пути всех любопытствующих. Макмиллиан понял, что не стоит настаивать на наказании для Гарри Поттера, поэтому молча ушёл вместе с остальными старостами. Гермиона взмахнула волшебной палочкой, и «поле брани» мгновенно пришло в порядок: кровь и следы заклинаний пропали без следа.
– Так, давайте расположимся в ближайшем свободном купе… в этом, к примеру, – скомандовала Гермиона, указав на купе, почти напротив которого они стояли.
Невилл и Джинни взяли Полумну под руки и осторожно повели к купе. Гарри хотел, было, им помочь, но его живот внезапно так сильно заболел, что он сам еле удержался на ногах. Возможно, проклятье начинало действовать не сразу, а может он просто не замечал такой жуткой жгучей боли только потому, что его мысли были направлены совсем на другое. Так или иначе, но Гарри даже забыл про свои вещи, в том числе и про верную сову Буклю, которая сидела в клетке, оставленной им рядом с чемоданом. Собрав всю свою волю в кулак, чтобы не закричать, он вошёл в купе. Рон, увидев, судя по всему, что Гарри не очень хорошо себя чувствует, занёс его чемодан и клетку с Буклей. Гарри хотел сесть, но тут у него закружилась голова. Всё поплыло перед глазами. Невилл и Джинни уже успели посадить ослабевшую Полумну. Гермиона о чём-то взволнованно расспрашивала Джинни. Однако Гарри не слышал слов. Лишь какие-то бессвязные звуки доносились до него как будто с того света. Простояв в таком состоянии несколько секунд, Гарри смутно почувствовал, что падает. Но тут чьи-то руки схватили его за живот, и прямо над ухом послышался испуганный голос Рона:
– Гарри, ты чего?
Такая дикая нечеловеческая боль пронзила Гарри в местах прикосновения ладоней Рона, что он моментально пришёл в себя и, не в силах больше сдерживаться, завопил:
– А-а-а!!! Только не за живот!
– Хорошо, – ещё испуганнее сказал Рон и сразу же отпустил его.
Гарри опустился на сиденье. Страшная жгучая боль в животе не проходила. Она делала незаметной тупую боль сломанного носа и не давала Гарри нормально соображать. Гермиона подскочила к нему и, быстро осмотрев его нос, направила на него волшебную палочку. Но на этот раз Гарри толком ничего не почувствовал. Ровно год назад, когда Малфой сломал ему нос, Тонкс поправила это заклинанием «Эпискеи». Тогда носу Гарри стало сначала очень жарко, потом – очень холодно. Сейчас же Гарри не почувствовал – скорее смутно осознал, что с носом всё в порядке. А с ним самим всё было в полном беспорядке: живот болел так, словно на него постоянно дышал огнём небольшой, но злобный дракончик.
– Гарри, Гарри! Ты меня слышишь? Что с тобой? – невнятно доносился до Гарри испуганный голос Гермионы.
– Полумне тоже очень плохо! – раздался взволнованный голос Джинни. – Она ничего не говорит, а я никак не могу определить, что с ней.
– Надо кого-нибудь позвать на помощь, – предложил Невилл.
– Не надо, я и сама справлюсь! – закричала Гермиона. – Знать бы только, что с ними произошло…
– Подрались они с этими вонючими слизеринцами, вот что произошло! – со злостью воскликнула Джинни.
– Это и ослу понятно! – огрызнулась Гермиона. – Я о другом: чем эти подонки в них попали?
– А я откуда знаю?! – нервно воскликнула Джинни. – Мы с Невиллом подоспели только к концу драки, а тогда в них ничем не попадали!
Голоса друзей доносились до Гарри всё слабее, а перед глазами опять всё поплыло. Он хотел сказать Гермионе, что ему попали каким-то проклятьем в живот, но язык его не слушался. Голос Рона, начавшего что-то говорить, был для него уже еле различим:
– Он попросил меня не трогать его живот, ну я и отпустил его…
После этого для Гарри настала мёртвая тишина. Смутные очертания друзей и предметов полностью расплылись, и их покрыла непроницаемая тьма. Ему в голову уже успела прийти страшная мысль: «Всё, это конец», но тут он почувствовал, как кто-то тянет его куда-то вверх. Через несколько секунд, а может и минут или даже часов – Гарри потерял счёт времени – боль в животе мгновенно прошла. Перемена была настолько резкой и сильной, что Гарри показалось, как будто он заново родился. Сделав небольшое усилие, он продрал глаза, и перед ним сфокусировалось улыбающееся лицо Гермионы.
– Ну что Гарри? Как ты себя чувствуешь? – участливо спросила она, но, вспомнив о Полумне, метнулась к ней.
– Надеюсь, на неё наложили такое же проклятье, как и на Гарри, – негромко сказала Джинни, стоя посреди купе и закусив губу.
Гермиона молча начала водить волшебной палочкой над лежавшей без сознания Полумной на манер металлоискателя: слева направо, справа налево и так сантиметр за сантиметром. Закончив, она взмахнула палочкой на пол, как будто хотела что-то стряхнуть с неё, и тут Полумна пришла в себя. Выпучив свои большие бледные глаза, она с удивлением уставилась на Гермиону. Прошло секунд десять, прежде чем она поняла, что произошло.
– Спасибо, – широко улыбнувшись, поблагодарила она Гермиону. – А я уже подумала, что умерла.
– Да нет, нет, что ты, – смутилась Гермиона. – Просто, ты была без сознания. Я всего лишь привела тебя в себя.
– Как ты? Ничего не болит? – спросил у Полумны Невилл, немного испуганно глядя на неё.
– Нет, всё в полном порядке, – жизнерадостно ответила она. – По-моему, я так хорошо, как сейчас, себя никогда не чувствовала!
У Гарри тоже было такое ощущение. «Наверное, это из-за резкой перемены», – подумал он. Встретившись глазами с Гермионой, Гарри серьёзно сказал:
– Большое спасибо, что вытащила меня с того света. Я перед тобой в долгу.
Гермиона густо покраснела и промычала что-то несвязное, вроде: «Не стоит благодарности». Джинни, Полумна и Невилл заулыбались, однако Рон почему-то нахмурился. Никто, кроме Гарри, не заметил этого. Джинни и Невилл начали наперебой расспрашивать Гермиону, где она научилась так хорошо снимать проклятья. Гарри же, тем временем, задумался над поведением своего лучшего друга. Рону очень давно нравилась Гермиона – это было Гарри хорошо известно. Рон постоянно ревновал её по малейшему поводу, постоянно спорил с ней, зачастую даже без повода. И вместе с тем, постоянно пялился на всех красивых девчонок, какие попадались ему на пути. Такое поведение, по мнению Гарри, было, по меньшей мере, неразумным. «Пора ему уже определиться, с кем он», – думал Гарри, внимательно смотря на Рона, который, стоя у двери, недовольно глядел в окно. И тут в голове у Гарри возник вопрос, ответ на которой не мешало бы получить.
– А ты знаешь, чем это в меня попали? – спросил он Гермиону, присевшую рядом с ним и только что закончившую рассказывать про какую-то книгу по снятию проклятий, порчи и сглаза, которую она недавно прочитала. Гермиона почему-то сразу помрачнела и, помолчав несколько секунд, негромко ответила:
– Да, знаю. Когда ты потерял сознание, Рон сказал нам, что у тебя, наверное, что-то с животом. Ну, я и посмотрела… А там… Твой живот, он был весь в громадных волдырях, часть которых уже полопалась…
– Потому что этот придурок схватил тебя за живот, – встряла Джинни, указав пальцем на Рона.
– Ну я же не знал, что у него там, – оправдался Рон, раздражённо взглянув на Джинни. – Извини, Гарри, я не хотел.
– Ничего, – отмахнулся Гарри.
– Так вот, – продолжила Гермиона, – И тогда я догадалась, что в тебя попали проклятьем, которое называется «Фиронэнтро». Это Тёмная магия. От этого заклинания легко защититься, его легко снять. Оно вызывает очень сильные ожоги, не повреждая при этом одежду. Но если вовремя не принять меры, то наступает смерть…
– Кто в вас этим попал? – с трудом сдерживая гнев, спросила Джинни.
– Тот слизеринец, который остался последним, – ответил Гарри. – Смуглый такой. Я не помню что-то, как его зовут.
– Я убью этого урода!!! – яростно воскликнула Джинни.
Все промолчали. Пару минут никто не раскрывал рта, каждый задумался о происшедших событиях. Молчание первым нарушил Рон. Сев с другой стороны от Гермионы, ближе к окну, он сказал:
– А я, кажется, знаю его. Мой отец рассказывал, что с нами на одном курсе учиться внук Далматина… то есть Палтатина. Ну, этого, старшего помощника, как его там: Самуил… нет, Сэруэль… Чёрт, никак не вспомнить…
– Сэмуэль, – подсказала Гермиона.
– Да, точно! Ну так вот, это, походу, он и есть.
– Ты уверен? – настороженно спросил Невилл.
– Почти. Я даже помню, как его зовут… Сейчас… А, Джонни Бинош, кажется.
– Но он же внук Палтатина… – начал Гарри.
– Палтатин – его дед по матери, – пояснил Рон, – поэтому и фамилия другая.
– А вы знаете, что Палтатин – чревовещательская свинья? – будничным тоном вставила Полумна.
– Кто??? – в один голос воскликнули Гарри, Джинни, Гермиона, Рон и Невилл.
– Чревовещательская свинья, – спокойно повторила Полумна. – Палтатин, на самом деле, родился не человеком, а свиньёй, умеющей разговаривать, не раскрывая рта. Когда ему исполнилось шесть лет, он научился превращаться в волшебника. В одиннадцать поступил в Хогвартс, а потом умудрился устроиться на работу в Министерство, причём мракоборцем. Однако там догадывались о его происхождении, поэтому никогда не повышали. А Скримджер ведь вампир, так что ему на это плевать. Он, к тому же, любит кровь свиней. Потому они и ладят между собой… Об этом мой папа статью написал, – добавила она, немного помолчав. – Хочет напечатать в следующем номере «Придиры».
Гарри много раз приходилось слушать всякие глупости, которые Полумна слепо повторяла за своим отцом. Но такого тупого бреда он ещё не слышал никогда. Рон зажал обеими руками рот, чтобы не заржать во всю глотку. Невилл фыркнул, но сделал вид, что громко чихнул. И Гарри, и Гермиона еле сдерживались, чтобы не засмеяться. Даже Джинни, ещё недавно выглядевшая как грозная туча, не смогла сдержать улыбку. «Это ж надо было такое придумать, – думал Гарри. – А ведь найдутся, наверняка, идиоты, которые в это поверят».
– Гарри, а ты помнишь, что внучок Далматина… тьфу ты, Палтатина, а ещё этот, который дольше всех валялся на полу, сдавали вместе с нами экзамен по трансгрессии? – немного успокоившись, спросил Рон.
– Да, сдавали, – ответил Гарри, а сам задумался: «Хм, а я и не вспомнил этого. Ведь они действительно сдавали. Можно было и имена запомнить, когда их бородатый колдун объявлял. Да, что-то с памятью моей стало…».
– Пошли вон! – громко и неожиданно воскликнула Гермиона, заметив осторожно заглядывающих в купе девчонок с младших курсов. Те, трусливо завизжав, бросились наутёк. Когда Гермиона высунулась из купе, чтобы вставить любопытным созданиям по полной, их уже и след простыл.
– Слушай, Гарри, расскажи-ка, с чего вы подрались? – спросил Рон. Остальные (кроме Полумны) тоже хотели это узнать, поэтому, полные внимания, уставились на Гарри. Он не стал заставлять друзей ждать и довольно подробно рассказал, как всё было. Полумна при этом молчала, хотя и сама могла рассказать не меньше. Когда Гарри закончил, она обратилась к нему:
– Спасибо тебе. За меня никто ещё так отчаянно не заступался!
– Да не за что, – смутился Гарри.
После его рассказа каждый задумался о своём. Всю оставшуюся дорогу до Хогвартса наши друзья молчали, лишь изредка перекидываясь отдельными фразами. Жаба Невилла, Тревор, делась куда-то ещё во время драки, когда Долгопупс оставил её на своём чемодане. Но Невилл, на этот раз, был к ней на удивление равнодушен и даже не пытался найти её. Однако, когда приехала тележка со сладостями, Тревор сам запрыгнул в купе, отыскав его непонятно как. Видимо, ему нравилось убегать от Невилла, только когда тот догонял его.
Гарри прекрасно понимал, что вся школа уже знает о драке, и скоро о ней узнают учителя вместе с Министерством. Что ему за неё сделают, он мог только гадать. «Если исключат из Хогвартса – не беда, – рассуждал он. – Вернусь к своему прежнему плану и только. Главное, чтобы в Азкабан не посадили». Но ещё больше, чем наказание, которое он получит за драку, его интересовало то, откуда взялась такая смелость у слизеринцев, в особенности – у Забини. Ведь они всегда отличались подлостью и трусостью. А теперь, когда с ними нет Малфоя, их главного заводилы, трусость должна была только возрасти. Всё же вышло как раз наоборот. С Джонни Биношом и Джулианом Паркенсом Гарри вообще никогда не сталкивался. Это были самые тихие и незаметные слизеринцы: никогда ни во что не ввязывались, мало отвечали на уроках. В общем, вели скромный образ жизни, даже слишком скромный для слизеринцев. А теперь они нагло и бесстрашно начали издеваться над Гарри и Полумной, что и послужило причиной драки. «Это всё не спроста, – думал Гарри. – Они явно были чем-то обрадованы. Это же и придало им уверенности. Вполне возможно, что причина – успехи Волан-де-Морта. Только министерские идиоты могут сомневаться в том, что слизеринцы за него».
Незадолго до прибытия «Хогвартс-экспресса» Джинни ушла в купе к шестикурсникам, в котором она оставила свои вещи. Рон с Гермионой отправились в вагон старост сразу после неё. Гарри, Невилл и Полумна, взяв свои вещи и животных, вышли в коридор и направились к двери вагона. Спустившись на перрон, Гарри услышал хорошо знакомый ему голос Хагрида, школьного лесничего и учителя по уходу за магическими существами:
– Первокурсники, ко мне!
Рядом с Хагридом стоял высокий плечистый мракоборец мрачного вида, почти достававший лесничему до плеча. В руке у него была волшебная палочка, как будто он прям сейчас собирался с кем-то драться. Не обращая внимания на мракоборца, Гарри подошёл к Хагриду и поздоровался:
– Привет, Хагрид. Как жизнь?
– О, Гарри! Привет, – обрадовался Хагрид, но, скосившись на мракоборца, который переводил угрюмый взгляд с Гарри на лесничего, тут же помрачнел.
– Давай-ка ты топай вместе со своими в Хогвартс. Потом поговорим, – грустно пробасил Хагрид и продолжил созывать первокурсников.
Гарри не стал ждать второго приглашения и направился через здание вокзала к каретам, которые уже поджидали учеников. В кареты, как и обычно, были запряжены фестралы. Подойдя поближе, Гарри заметил ещё двух мракоборцев, стоявших по обе стороны от дороги. В левой руке у них было по метле, в правой – по волшебной палочке. «Да, мракоборцев здесь явно стало больше», – подумал Гарри, вспомнив, что ещё два года назад их вообще не было в Хогвартсе.
Долго не задерживаясь, Гарри влез в ближайшую свободную карету вместе с Невиллом, Полумной и Джинни. Рона с Гермионой видно не было. «Наверное, задержались где-нибудь или сели в другую карету», – решил для себя Гарри. Скрипя колёсами, кареты поехали. Прильнув к окну, Гарри увидел летящего на метле мракоборца. Тот озирался по сторонам, держа в руке волшебную палочку. «Конвоируют нас, – подумал Гарри. – Как будто пара мракоборцев сможет что-нибудь сделать против Волан-де-Морта».
На этот раз кареты остановились раньше: не перед дубовыми входными дверями замка, а перед воротами, по обе стороны которых стояли высокие каменные столбы с фигурами крылатых вепрей наверху. Выйдя из экипажа, Гарри увидел, что в воротах сделана небольшая калитка. С другой стороны ворот стояли четыре мракоборца. Один из них, мужчина средних лет в тёмном плаще, подошёл к калитке и слегка ударил по ней волшебной палочкой. Калитка тут же распахнулась настежь. Гарри вместе с другими учениками пошёл, было, к калитке, но открывший её мракоборец загородил собой проход и громко, армейским выговором объявил:
– Стоять! Сейчас будет проведена проверка на принадлежность к Пожирателям смерти и на наличие чёрной магии. Если среди вас есть такие, которые знают, что не пройдут её, убедительная просьба поднять руку вверх. Добровольное признание смягчает наказание.
Чокнутых дураков, разумеется, не нашлось. Все тихо стояли, ожидая, что будет дальше.
– А, вот ты где, – послышался сзади Гарри приглушённый голос Рона.
– Я то здесь. А вот ты где был? – шёпотом спросил Гарри, повернувшись к Рону.
– Да мы с Гермионой разнимали двух придурков из Пуффендуя. Они чуть не подрались прямо на выходе из поезда, представляешь? Чего-то сегодня день какой-то драчливый. А ещё эта проверка на принадлежность к Пожирателям. Приборы у них барахлят, а они всё равно проверять суются. Нашли где Пожирателей смерти искать, идиоты!
Открывший калитку мракоборец, возглавлявший, видимо, мракоборцев Хогвартса, тем временем внимательно осматривал столпившихся перед воротами учеников. Не найдя ни одной поднятой руки, он таким же громким голосом объявил:
– Отлично! В таком случае, постройтесь в очередь и заходите по одному. В калитке не толпиться. Так, первый пошёл!
Небольшая пухленькая четверокурсница, стоявшая ближе всех к калитке, робко пошла на проверку. Мракоборец в светло-коричневом плаще уже подготовил прибор. Ещё два мракоборца, волшебник и волшебница, стояли рядом с проверяющим. Конвоировавшие учеников мракоборцы встали, как часовые, с внешней стороны ворот. Все мракоборцы, кроме проводящего проверку прибором, держали в правой руке по волшебной палочке.
Четверокурсница нормально прошла проверку. За ней последовали и другие ученики. Очередь постепенно приближалась к Гарри. Начал проходить проверку какой-то худенький третьекурсник. Но тут плоский красный луч, дойдя ему до живота, остановился, и прибор пронзительно запищал. Третьекурсник ужасно испугался и кинулся бежать. Волшебница попыталась схватить его, но он ловко увернулся и стремглав бросился наутек к Хогвартсу.
– Стоять! – закричал главный мракоборец, но перепуганный третьекурсник только ускорил бег. Вспышка света – и третьекурсник как подкошенный шлёпнулся на землю. Волшебница подбежала к нему и бесцеремонно потащила его к проверяющему.
– Всем оставаться на своих местах! Сохраняйте спокойствие – всё под контролем! – громко отчеканил главный мракоборец, заметив волнение и испуганные возгласы среди учеников. Повернувшись к волшебнице, тащившей несчастного оглушённого ученика, он приказал. – Обыскать его!
Волшебница кивнула и направила свою палочку на третьекурсника. Из-под его школьной мантии вылетели: волшебная палочка, горсть монет, карточки от шоколадных лягушек и ещё несколько небольших предметов. Всё это по воздуху отправилось на сканирование. Когда красный луч коснулся небольшой фигурки человечка, вылетевшей из кармана задержанного ученика, прибор опять пронзительно запищал.
– Ага, понятно, – практически безразличным голосом сказал проверяющий колдун. – Теперь давайте его самого.
Но при повторном сканировании третьекурсника прибор уже не пищал.
– Значит, не Пожиратель смерти, – также безразлично констатировал проверяющий.
– Где ты это взял? – строго спросила волшебница у задержанного, показывая ему фигурку человечка и продолжая крепко держать его. Однако бедный третьекурсник, всхлипывая и дрожа всем телом, хранил полное молчание.
– Так, в Министерство его, на допрос, – приказал волшебнице главный мракоборец. – Как только отведёшь его, немедленно возвращайся.
Волшебница опять кивнула, материализовала из воздуха сумочку, запустила в неё скромное имущество задержанного и, взяв сумочку под мышку, а задержанного – за шкирку, направилась к калитке. Выйдя за неё, она, вместе с третьекурсником, сразу же трансгрессировала.
– Продолжаем проверку, – объявил главный мракоборец. – Следующий!
Гарри не удивляло то, что мракоборцы подозревают даже третьекурсников в связях с Пожирателями смерти. С помощью оборотного зелья сам Волан-де-Морт вполне мог бы превратиться в безобидного на вид первокурсника и таким образом проникнуть в Хогвартс. «Интересно, что такого в том небольшом человечке? – думал Гарри. – И откуда третьекурсник, если он не преображённый Пожиратель смерти, достал предмет с чёрной магией?».
Тем временем, проверка продолжалась. Гарри и его друзья удачно прошли её. На Роне луч в этот раз не останавливался, и прибор не пищал. Но, чтобы войти в Хогвартс, одной проверки оказалось недостаточно. У дубовых дверей замка учеников поджидал мистер Филч, школьный смотритель. В руках он держал прибор, выглядевший как простой металлический штырь. Рядом с Филчем стоял мракоборец, такой же мрачный, как и его коллеги.
Гарри, первым делом, бросилась в глаза целая куча Забастовочных завтраков всех видов, лежавшая у ног Филча. Рядом с ней расположилась стопка Кусачих тарелок, злобно порыкивающих на каждого, проходящего мимо. Здесь же валялись флакончики с надписью: «Средство от насморка», в которых, на самом деле, находилось приворотное зелье. У Гарри с собой было несколько Забастовочных завтраков – так, на всякий случай. С ними пришлось расстаться. Как только Филч поднёс прибор к Гарри, конец штыря сделался красным, как будто накалился на невидимом огне.
– Ага, попался, Поттер! – торжествующе воскликнул школьный смотритель. – А ну давай, вытряхивай свои кармашки!
Гарри особо не жалел о Забастовочных завтраках. Всё равно он не стал бы их применять. «Сейчас не время отлынивать от уроков, – думал он. – А Фред с Джорджем обязательно найдут средство, как дурить хитроумный прибор Филча. Это лишь вопрос времени».
Наконец, Гарри прошёл все проверки и вошёл в замок. Но ещё оставалось приличное количество не проверенных учеников, поэтому пир по случаю начала учебного года не начался. Гарри сел на скамью за Гриффиндорский стол и начал глазеть по сторонам. Большой зал выглядел так же, как и всегда: над столами парили свечи, потолок ничем не отличался от ночного неба. Однако учительский стол теперь смотрелся иначе. В его центре в золочёном кресле с высокой спинкой сидела профессор Минерва Макгонагалл. Гарри догадывался, что именно она будет директором после смерти Дамблдора, но точно узнал это только сейчас. Слева от неё сидел незнакомый Гарри низенький пожилой волшебник в фиолетовой мантии. Он что-то оживлённо рассказывал Макгонагалл, которая слушала его с нескрываемой скукой. Рядом с ним сидел ещё один незнакомый Гарри колдун в синей мантии. Он молча обводил уверенным взглядом своих голубых глаз зал. На вид ему можно было дать лет тридцать. Его светло-русые волосы были подстрижены не коротко, но и не очень длинно. Росту он был среднего, не брился где-то с неделю и из-за щетины выглядел несколько неопрятно.
– Как думаешь, кто у нас в этом году будет вести защиту? – спросил Гарри у сидевшего рядом с ним Рона.
– Понятия не имею, – отозвался Рон. – Скорей бы эта дурацкая проверка закончилась. Умираю с голоду!
Но когда проверка закончилась, поесть Рон всё ещё не мог. Перед началом пира должно было пройти распределение первокурсников по факультетам. Гарри увидел пробирающегося к своему месту за учительским столом Хагрида. Вид у школьного лесничего был непривычно мрачный. «Наверное, он до сих пор не смирился со смертью Дамблдора», – решил для себя Гарри.
Через несколько секунд после Хагрида в зал вошла профессор Стебль, преподаватель травологии. Она несла табурет с древней волшебной шляпой. Следом за ней шли первокурсники. Их было всего восемь, не то, что в прошлые годы. Но Гарри небольшое количество первокурсников не удивляло: если бы в «Ежедневном пророке» постоянно не писали статьи о новой мощнейшей системе защиты Хогвартса, новичков в этом году могло и вовсе не быть. Проблемы были бы и со старыми учениками.
Гарри внимательно осмотрел факультетские столы и пришёл к выводу, что «Пророк» превосходно сыграл своё дело: старшекурсники были почти все, не было примерно половины учеников вторых – четвёртых курсов, но это не относилось к слизеринцам, у которых, наверное, не было лишь одного человека – Драко Малфоя. Все же остальные слизеринцы явились в Хогвартс, причём чувствовали себя явно куда увереннее, чем ученики прочих факультетов. Это обстоятельство насторожило Гарри. «Они не боятся нападения, – думал он. – Вполне возможно, они даже знают, когда оно произойдёт. И почему в Министерстве работают одни слепые дураки?».
Но ещё больше Гарри насторожился после церемонии распределения. Дело в том, что шесть первокурсников были направлены не куда-нибудь, а именно на Слизерин. По одному новому ученику получили Гриффиндор и Когтевран, а Пуффендуй вообще остался без единого первокурсника.
Когда каждый из новичков сел за стол своего факультета, профессор Макгонагалл встала и громко обратилась к ученикам:
– Приветствую всех, собравшихся здесь! Вашим родителям нелегко было сделать выбор: отпустить вас учиться или же оставить у себя под присмотром. Но я уверена, что они поступили правильно. Я и все наши учителя, при поддержке Министерства магии, постараемся не допустить повторения ужасных событий, которые произошли в конце прошлого учебного года. Сейчас в Хогвартсе безопаснее, чем где бы то ни было. Так что не тревожьтесь понапрасну. Отчаяние нам не поможет.
Профессор Макгонагалл умолкла, но продолжала стоять. Все ученики ждали от неё какой-нибудь фразы типа «Да начнётся пир!» или «Ешьте за обе щёки!». Однако Макгонагалл, молча постояв с полминуты, продолжила:
– Прежде чем начнётся пир, я хочу сделать несколько объявлений.
В зале сразу же стало шумно. Из-за тщательной проверки при входе пир и так уже прилично задерживался. К тому же Дамблдор всегда произносил речь после него. Но Макгонагалл не стала терпеть возмущённые возгласы учеников и громко приказала:
– ТИХО!
В зале почти мгновенно воцарилась тишина. Внимательно обведя глазами учеников, Макгонагалл вновь заговорила:
– В связи с тем, что я теперь директор школы, я не могу более преподавать трансфигурацию. Моё место займёт заслуженный работник Министерства, профессор Август Ноубл.
Низенький колдун в фиолетовой мантии встал и отвесил поклон в сторону учеников. Макгонагалл не торопилась продолжать речь: видимо Август заранее договорился с ней о том, что ему будет дана возможность сделать объявление. И этой возможностью он не преминул воспользоваться:
– Дорогие учащиеся! Министерство магии уже сделало очень многое для вашей безопасности. И оно сделает ещё – это не всё. Современная система защиты – мощнейшее средство для подавления агрессии со стороны ненадёжных элементов волшебного сообщества. Система мощных заклинаний, которую наши многоуважаемые работники установили здесь, в Хогвартсе, просто великолепна. Я лично премного благодарен нашему прекрасному министру, Руфусу Скримджеру, который сделал так много для процветания и благополучия как нашей прекрасной страны в целом, так и для Хогвартса в отдельности. Ведь это именно он первым осознал всю громадную опасность, нависшую над столь древней и уважаемой школой волшебства. Хочу заметить, что…
Казалось, что Ноубл не остановиться никогда. Он всё говорил и говорил без пауз, с постоянной, как математическая константа, интонацией. Где-то с минуту Макгонагалл стояла, ожидая, что новоиспечённый учитель, наконец, заткнётся. Не дождавшись этого, она села на своё кресло и с усталым видом принялась глядеть по сторонам. Ноубл, между тем, продолжал. Он минут десять расхваливал Скримджера на все лады, потом без малейшей заминки перешёл на Палтатина. После этого настала очередь Гавейна Робардса, затем – всего Отдела обеспечения магического правопорядка. Гарри был уверен, что давно заснул бы, если бы не хотел так сильно есть. Голос Августа Ноубла действовал как хорошее снотворное. Далеко не только Гарри – практически всех учеников клонило ко сну. Даже Гермиона выглядела несколько оглушённой.
Так продолжалось примерно с полчаса. Наконец, Ноубл замолчал, вспоминая, видимо, имя очередного работника Министерства, которого он хотел похвалить. Паузой не преминула воспользоваться Макгонагалл. Торопливо встав, она вежливо, с едва уловимой иронией в голосе, обратилась к Августу:
– Спасибо за столь длинную и содержательную речь, профессор Ноубл. Думаю, ученики уже узнали достаточно, и я могу, с вашего позволения, продолжить.
Август широко улыбнулся, слегка кивнул профессору Макгонагалл и сел на своё место. Директор школы, тяжко вздохнув, заговорила более бодрым голосом:
– А теперь я хочу представить вам вашего нового учителя защиты от Тёмных искусств, победителя Турнира Трёх Волшебников, русского профессора Александра Романовича Тихомирова!
Реакция зала была неоднородной: некоторые, не успев до конца проснуться и услышав, что профессор русский, недоумённо уставились на преподавательский стол; другие, услыхав, что новый учитель – победитель Турнира Трёх Волшебников, начали воодушевлённо аплодировать. Гарри же толком не знал, что ему делать. Такого резкого поворота событий он не ожидал.
После слов Макгонагалл светловолосый волшебник в синей мантии встал и, на удивление всех, громко, доброжелательным голосом без малейшего акцента произнёс:
– Я неплохо знаю английский и постараюсь научить вас всему, что знаю сам.
После этого он поклонился ученикам, потом – Макгонагалл и присел обратно на свой стул. Директор решила не терять времени, а поэтому сразу продолжила:
– Как вам известно, у Слизерина отсутствует декан. С этого дня им будет профессор Слизнорт.
Гораций Слизнорт лениво приподнялся на стуле и сразу же опустился на него. Слизеринский стол встретил назначение Слизнорта на должность декана вялыми аплодисментами. Среди слизеринцев учитель зельеварения явно не пользовался такой популярностью, как Снегг. Макгонагалл, тем временем, продолжала:
– Доношу до вашего сведения, что профессор Трелони ушла по доброй воле из Хогвартса, и прорицания будет вести только кентавр Флоренц. Но нагрузка у него не увеличится, потому что часы прорицаний на всех курсах сокращены вдвое. Таким образом, вам будет выделено время для дополнительных занятий по более важным предметам. И последнее: прошу вас быть бдительными и сообщать обо всём, что вызывает у вас хоть малейшее подозрение, дежурным мракоборцам… А теперь, да начнётся пир! Всем приятного аппетита!
Макгонагалл села, и в зале, откуда ни возьмись, появилась еда. Как всегда, от разнообразных блюд ломились все пять столов.
– Наконец-то! – воскликнул голодный как волк Рон и начал накладывать себе в тарелку всякой всячины. Гарри тоже наложил себе еды больше, чем обычно. В поезде он не ел – не до того было, а поэтому ему казалось, что он с лёгкостью съел бы и слона.
Ни Гарри, ни Рон, ни Гермиона не разговаривали на протяжении всего пира. Когда Гарри почти объелся, съев напоследок приличный кусок пирога с патокой, остатки десерта исчезли и Макгонагалл объявила, что торжество окончено. Наевшиеся и сонные ученики начали двигаться к выходу.
– Какой кошмар! У нас только один первокурсник! – ужаснулась Гермиона.
– Ничего страшного. И без мелкоты обойдёмся, – зевнул Рон.
– Я, кажется, просила тебя не называть первокурсников мелкотой!
– Ах, да, я забыл – лениво сказал Рон и вразвалочку направился к выходу.
Гермиона подозвала к себе единственного Гриффиндорского новичка и пошла вместе с ним из Большого зала. Гарри последовал за ними. В его голове крутились самые разные мысли. За сегодняшний день произошло много событий, и всё надо было хорошенько проанализировать. Но сейчас больше всего на свете Гарри хотел спать. Пройдя в гостиную Гриффиндора, Гарри, ни с кем не разговаривая, направился к двери, которая вела к спальням мальчиков. Перекинувшись парой фраз с Симусом и Дином, которые пришли в спальню раньше него, Гарри улёгся на свою кровать и моментально заснул.

[Гендальф Белый]

Пятую главу я ещё не закончил, так что она выйдет через несколько дней. Экзамены позади, поэтому я постараюсь писать как можно быстрее.

[Гендальф Белый]

Привет,Nemеc!
С удовольствием отвечу на твои вопросы.
Когда в Гарри попали проклятьем, он был без волшебной палочки (её выбил у него Забини), поэтому он не смог отбить проклятье. Большинство волшебников (в том числе и Гарри) становятся практически беззащитными, когда их лишают волшебной палочки.

Мальчик постоянно пользовался какими-то детскими чарами честно говоря, в то время как слизеринцы дубасили его все время серьезными заклинаниями...

В том то и дело, что Гарри не хотел причинить им серьёзный вред (стандартная ошибка, которую Гарри унаследовал от Дамблдора). Если бы он использовал что-нибудь серьёзное (Сектумсемпру, например), то это могло бы привести к смерти какого-нибудь слизеринца, а из-за этого на него начали бы охоту мракоборцы. Тоак что вполне возможно, что Гарри поступил даже мудро, не используя ничего серьёзней Левикорпуса.

Также меня смутило то, как он читает, со скоростью улитки Считай больше полмесяца читать одну книгу- это смешно.

Да, действительно, долговато как-то получается. Единственное, если учесть, что он не просто читал, но и заучивал, тогда, в принципе, куда ни шло.

[Freezing Spell]

*Также меня смутило то, как он читает, со скоростью улитки Считай больше полмесяца читать одну книгу- это смешно.*
Всё правильно. Он же не детектив Донцовой читал, и учебник штудировал. Тут иногда и за полмесяца не справишься.

[Druzilla]

После слов Макгонагалл светловолосый волшебник в синей мантии встал и, на удивление всех, громко, доброжелательным голосом без малейшего акцента произнёс:
– Я неплохо знаю английский и постараюсь научить вас всему, что знаю сам.
После этого он поклонился ученикам, потом – Макгонагалл и присел обратно на свой стул.

Неудачная фраза. Получается так, как будто он будет их учить английскому.

Мне эта глава понравилась, когда следующая?

[Гендальф Белый]

Неудачная фраза. Получается так, как будто он будет их учить английскому.

Может быть, только до меня не доходит, как её исправить. Напишите свою версию фразы, если вам не лень (плиз). Я обязательно исправлю, если найдётся более подходящий вариант.
Следущая глава выйдет скорее всего завтра или послезавтра.

[Druzilla]

Не, а зачем он вообще говорит о своём английском? Это и так понятно, что он его знает. Мне кажется, лучше просто написать что-нибудь типа: " Я постараюсь научить вас всему что знаю/умею сам" - относительно его предмета.

[Гендальф Белый]

Вообще, он говорит об своём английском именно затем, чтобы показать, что он его знает. Впрочем, действительно это станет понятным очень скоро (как только он будет говорить на уроке). По-моему, если написать просто: "Я постараюсь научить вас всему, что знаю", то будет как то слишком коротко. Может написать что-нибудь типа "Я неплохо окончил свою школу..." ?

[Druzilla]

Гендальф Белый, получится что он типа понтуется перед учениками. Хе, школу он закончил, у-ди-ви-те-ль-но! Может еще краткую биографию рассказать? Нафига это все? Представился и хватит.

[Гендальф Белый]

Прошу меня извинить за задержку главы. Никак не получалось дописать в срок.
Druzilla, с окончанием школы действительно получаются понты. Думаю, пока можно оставить, как есть. Тихомиров, типа, любит во всём точность, вот и упомянул про свой английский.
А теперь выкладываю следующую главу:

[Гендальф Белый]

Глава 5.
Уроки начинаются.

Следующим утром Гарри и Рон пошли вместе, как обычно, на завтрак. Гермионы в общей гостиной не оказалось.
– Наверное, уже ушла завтракать, а нас ждать не стала, – предположил Рон. – Давай пойдём, встретимся с ней в Большом зале.
Гарри молча кивнул, и они прошли через портретный проём вместе с другими гриффиндорцами. Но, выйдя из гостиной, Гарри сразу же остановился: в нескольких шагах от портрета Полной Дамы стояла профессор Макгонагалл и пристально смотрела на Гарри.
– Пройдёмте со мной, Поттер! – холодно приказала она и, развернувшись, быстро пошла по коридору. Гарри переглянулся с Роном. Тот, кажется, тоже понял, в чём дело.
– Встретимся в Большом зале, – тихо сказал Гарри и отправился догонять Макгонагалл.
Директор шла, не сбавляя темпа и не оглядываясь назад. Гарри следовал за ней. Он прекрасно понимал, что Макгонагалл встретила его перед завтраком не для того, чтобы пожелать приятного аппетита. «Наверняка это из-за драки в поезде, – думал Гарри. – Главное – не попасть в Азкабан, а остальное всё пустяки!».
Наконец, директор остановилась перед статуей каменной горгульи, охранявшей вход в кабинет Дамблдора, ставший теперь кабинетом Макгонагалл, и отрывисто проговорила:
– Серая кошка.
Горгулья ожила и отскочила в сторону, стена за ней разошлась, и Макгонагалл ступила на движущуюся винтовую лестницу. Гарри встал несколькими ступеньками ниже директора. Добравшись до двери с молотком в виде грифона, Макгонагалл рывком открыла её и устремилась внутрь. Следом за ней в кабинет вошёл Гарри и прикрыл за собой дверь. В кабинете до их прихода никого не было. Портреты бывших директоров и директрис по-прежнему висели на стене, а изображённые на них волшебники притворялись спящими. Был здесь и портрет Дамблдора. Он выглядел примерно так же, как и той ночью, когда Макгонагалл просила Гарри рассказать, чем занимался Дамблдор, покидая школу. В общем, кабинет мало изменился за последнее время. Макгонагалл, повернувшись к Гарри и пристально глядя ему в глаза, строгим голосом заговорила:
– Вы вообще отдаёте себе отчёт в том, что делаете? Вчера вы устроили драку в «Хогвартс-экспрессе» с пятью учениками Слизерина только потому, что так и не научились держать себя в руках? Или вам не терпится поскорее побывать в Азкабане?
– Профессор, я не хо… – начал, было, Гарри.
– Я знаю! – резко перебила его Макгонагалл. – Если бы я сомневалась в этом, с вами бы уже давно разговаривали в другом месте. Сегодня рано утром у меня был весьма неприятный разговор с министром. К счастью, мне удалось убедить его, что эта драка не представляла собой ничего серьёзного, и что я сама вполне могу справедливо наказывать учеников за подобные нарушения. Однако на самом деле всё было более чем серьёзно! Вы хоть понимаете, что если бы мисс Грейнджер не имела таких обширных познаний во всех видах магии, ваша вспыльчивость стоила бы вам жизни?
– Откуда вы… – попытался спросить Гарри, но Макгонагалл опять перебила его.
– Мисс Грейнджер догадалась зайти ко мне ни свет ни заря и объяснить ситуацию прежде, чем я услышала бы о драке от кого-нибудь ещё. Ваше счастье, Поттер, что у вас есть такая подруга!
Макгонагалл замолчала, продолжая пристально смотреть на Гарри. Тот тоже молчал, стараясь не глядеть директору в глаза. Гарри было стыдно, что он подвел Макгонагалл, но он просто был не в силах сдержать себя тогда.
– Только не думайте, Поттер, что раз я защитила вас перед министром, то драка полностью сойдёт вам с рук. Явитесь сегодня после уроков. И передайте Долгопупсу, мисс Уизли и мисс Лавгуд, чтобы тоже пришли.
– Но профессор, Полумна ни в чём не виновата! Она…
– Тоже участвовала в драке, а поэтому будет наказана вместе с остальными, – закончила фразу Макгонагалл. – Не беспокойтесь о слизеринцах – их я оповещу сама. Совет на будущее: постарайтесь держать свои эмоции при себе и не влезать более в подобные истории, а то в следующий раз я уже не смогу вам помочь. А теперь можете идти завтракать.
Макгонагалл села за письменный стол и принялась перебирать на нём какие-то бумаги. Гарри не стал ждать второго приглашения и молча вышел из кабинета директора. Войдя в Большой зал, Гарри нашёл глазами Рона, рядом с которым сидела и Гермиона, и направился к ним.
– Ну как, всё нормально? – с тревогой в голосе спросил Рон, когда Гарри подошёл к нему.
– Да, оставила меня после уроков и только, – ответил Гарри и пошёл сообщать Невиллу, Джинни и Полумне, которые уже вовсю завтракали, о приказе Макгонагалл. Те встретили сообщение о своём наказании совершенно спокойно. Каждый из них, по-видимому, хорошо понимал, что участие в драке не может оставаться безнаказанным.
– Спасибо тебе, – закончив обход и присев между Роном и Гермионой, поблагодарил Гарри свою подругу.
– Да не за что, – отмахнулась Гермиона и вновь уткнулась в «Ежедневный пророк», который она читала ещё до прихода Гарри.
– За что это ты её благодаришь? – спросил Рон, удивлённо глядя на Гарри.
– А что, разве она тебе ничего не сказала? – в свою очередь удивился Гарри, накладывая себе в тарелку немного яичницы с беконом.
– Нет, – ответил Рон и вопросительно посмотрел на Гермиону, которая зачем-то делала вид, что разговор вовсе не про неё.
– Она вовремя сообщила Макгонагалл о драке, и поэтому та смогла мне помочь. Если бы Гермиона этого не сделала, меня бы вызвали на допрос в Министерство, а потом и на суд, – пояснил Гарри, принявшись за яичницу.
– Понятно, – протянул Рон. Доев свою овсянку, он обратился к Гарри с вопросом:
– Как думаешь, почему Макгонагалл сделала преподавателем защиты русского профессора? Я понимаю, конечно, что этот тип победил в своё время, как и ты, на Турнире Трёх Волшебников и достоин уважения, но у нас никогда не было иностранных учителей. Как будто у нас своих волшебников, желающих работать в Хогвартсе, мало?
– Навряд ли найдётся много желающих работать учителем защиты от Тёмных искусств, – немного подумав, ответил Гарри. – Волан-де-Морт проклял эту должность, поэтому никому и не удавалось задержаться на ней больше года. Видимо, слухи о проклятье уже неплохо распространились, а министерские волшебники берегут свои шкуры.
– Хм, может быть, – несколько неуверенно согласился Рон. – А до России эти слухи, походу, не дошли?
– Наверное, – подтвердил Гарри, уже доедая яичницу.
– Гарри, ты слышал вчера, кто теперь будет нашим деканом? – поинтересовался Рон. – А то я, по-видимому, прослушал.
– Нет, не слышал, – озадаченно проговорил Гарри и задумался: «Действительно, Макгонагалл сказала только насчёт декана Слизерина, а кто заменит её, не сказала».
– Не может же Макгонагалл оставаться одновременно и директором, и нашим деканом… Или может? – спросил Рон.
– Навряд ли, – задумавшись, ответил Гарри.
– А может, она подразумевала, что тот министерский работник, который заменил её как учителя трансфигурации, заменит её и как декана?
– Наверняка, – неожиданно набравшись уверенности, подтвердил Гарри. – Август Ноубл раньше работал в Министерстве, и Макгонагалл просто не сможет дать дополнительную власть кому-нибудь другому. Главное, чтобы наш новый декан не оказался двойником Амбридж.
– Ну, это вряд ли, – усомнился Рон. – По-моему, он на неё не сильно смахивает. Просто обыкновенный нудяга.
– Хорошо, если так, – тихо сказал Гарри.
– Я так и думала, что это всё не спроста! – отложив газету, непонятно к чему воскликнула Гермиона. Гарри и Рон вопрошающе уставились на неё.
– Помните, вчера мракоборцы задержали третьекурсника? – переводя взгляд с Рона на Гарри, мрачным голосом заговорила Гермиона. – Так вот, в «пророке» пишут, что этого третьекурсника, которого звали Майклом Левинсоном, ночью доставили в больницу святого Мунго. Его состояние было критическим, целители пытались помочь ему изо всех сил, но не смогли. Под утро он скончался.
И Гарри, и Рон замерли, смотря на Гермиону так, словно не верили своим ушам. Гарри первым вышел из оцепенения и тихо спросил:
– Скончался?
– Да. Он умер из-за того предмета, на который реагировал прибор. На ту фигурку человечка кто-то наложил мощное проклятье, передающееся через прикосновение. В Министерстве не успели допросить Левинсона. Ему стало плохо сразу по прибытии туда. Поэтому никто не знает, откуда он взял смертоносную игрушку.
– Это проделки Волан-де-Морта, – тихо и мрачно сказал Гарри после долгой паузы.
– Сомневаюсь, что сам Волан-де-Морт стал бы заниматься такими мелкими делами, – негромко проговорила Гермиона. – Скорее, это кто-то из Пожирателей смерти решил повеселиться.
– А откуда ты знаешь, чем бы стал, а чем бы не захотел заниматься Волан-де-Морт? – почему-то разозлился на Гермиону Гарри. – Последнее время о его действиях вообще ничего не слышно, но я уверен, что он не бездействует! А главное – Пожиратели смерти ничего не предпринимают без его приказа! Так что глупо рассуждать на тему «Возможные действия Волан-де-Морта». Просто глупо!
Гермиона ничего не ответила. Рон тоже молчал, о чём-то серьёзно задумавшись. Помолчав с минуту и успокоившись, Гарри тихо обратился к отвернувшейся от него Гермионе:
– Прости меня. Не понимаю, почему на тебя набросился.
– Ничего страшного, – спокойно сказала Гермиона. – Я действительно не знаю, сделал ли это Волан-де-Морт, или же кто-нибудь ещё.
– А по-моему не важно, дело это рук Сами-Знаете-Кого или же его прислужников. Все они одна компания! – рассудил Рон.
– Ты прав, – коротко согласился с ним Гарри.
В это время в Большой зал вошла Макгонагалл, неся в руке пачку каких-то бумаг. Остановившись неподалёку от гриффиндорского стола, она направила свою волшебную палочку на бумаги, что-то прошептала и резко швырнула их в воздух. Бумаги моментально разлетелись, но не упали на пол, а полетели к сидящим за столом гриффиндорцам, причём каждому досталось по одной бумаге.
– Это же персональные расписания! – воскликнул Рон, рассматривая свой листок. – Сдвоенная трансфигурация, сдвоенная защита, а после – сдвоенное зельеварение. Гермиона, а у тебя что?
– То же самое, – немного удивлённо проговорила Гермиона.
В расписании у Гарри, конечно же, были такие же предметы, как и у его друзей. Свободный урок, почему-то, был только один – после обеда.
– Пошли скорей, а то на трансфигурацию опоздаем, – с волнением в голосе сказала Гермиона и встала из-за стола.
Гарри и Рон тоже встали и направились вслед за торопившейся Гермионой из Большого зала. Уходя, Гарри заметил, что Макгонагалл что-то говорит Джинни. Другие шестикурсники тоже продолжали сидеть, потому что расписаний они ещё не получили. Гарри вспомнил, что в прошлом году Макгонагалл сначала удостоверялась, получил ли ученик нужные баллы за СОВ, а потом только выдавала ему персональное расписание. Сейчас она делала по отношению к курсу Джинни то же самое.
– Макгонагалл теперь директор, а раздачей расписаний всё ещё занимается, – задумчиво обратился Гарри к Рону.
– Может быть, всё же она осталась нашим деканом? – неуверенно предположил Рон.
Гарри только пожал плечами. Ему не особо хотелось подходить к Макгонагалл и спрашивать её об этом.
Через пять минут Гарри, Гермиона и Рон уже стояли под дверью класса, в котором Макгонагалл преподавала трансфигурацию. Забини, пришедший раньше, при виде Гарри только презрительно хмыкнул и отвернулся. Вскоре показался Август Ноубл. Войдя в класс, он жестом пригласил учеников следовать за ним. Когда все уселись на свои места, Ноубл начал говорить и на Гарри практически сразу напала сонливость. Вначале Август почти дословно повторил свою вчерашнюю речь, но на этот раз он довёл её до конца. Потом он начал рассказывать что-то об истории создания трансфигурации как науки. Чем дальше он говорил, тем больше Гарри хотелось спать. Минут через десять после начала урока Рон, глядя сонными глазами на Ноубла, лениво произнёс:
– Мистер Бинс дубль два… – после чего уткнулся лицом в свой экземпляр учебника «Расширенный курс трансфигурации для седьмого курса» и моментально заснул.
Гарри очень хотелось сделать то же самое, но он усилием воли заставил себя не спать. Монотонный голос Ноубла действительно напоминал голос Бинса, учителя истории магии. На шестом курсе Гарри не продолжил изучения этого предмета, а поэтому думал, что монотонные и скучные речи остались позади, но он жестоко ошибся. Ноубл как-то умудрялся говорить ещё более нудно, чем призрак Бинс. Мало того, что он не делал пауз между фразами, он ещё и нёс какой-то скучный бред, разобраться в котором не представлялось Гарри возможным. Оглядевшись по сторонам, Гарри заметил, что несколько учеников, как и Рон, мирно спят. Другие тупо смотрели кто куда, с трудом сдерживая жгучее желание заснуть. Только Гермиона конспектировала зачем-то речь Августа, периодически встряхивая головой, чтобы отогнать сонливость. Но Ноубл не замечал, что его почти никто не слушает. Он упивался своей речью и не обращал ни на кого внимания.
Примерно за пятнадцать минут до конца второго урока Август закончил речь и объявил, что нужно открыть учебники и прочитать первую главу. Но далеко не все ученики услышали его слова: кто спал, тот от них так и не проснулся. Гарри потеребил Рона за руку, и тот медленно поднял голову. Сонно посмотрев на Гарри, Рон вяло спросил:
– Что, уже утро?
– Да нет же, ты на уроке трансфигурации. Учитель сказал прочитать первую главу.
– А-а… – лениво протянул Рон и перевёл взгляд с Гарри в свой учебник.
Поттер открыл свой экземпляр и начал читать. Но уже с первых строчек Гарри понял, что автор учебника – поклонник Уилберта Слинкхарда. Читать было почти так же скучно, как и слушать профессора Ноубла. «Чёрт, трансфигурация завалена! С таким учителем и с таким учебником мы ничему не научимся!», – с горечью подумал Гарри, вспомнив, насколько лучше и интересней вела уроки профессор Макгонагалл.
Наконец, самый нудный в жизни Гарри урок трансфигурации закончился. Выйдя из класса, Гарри и Рон не спеша отправились на урок защиты от Тёмных искусств. Их тут же догнала Гермиона и поучительным голосом заговорила:
– Опять ничего не делаете на уроках? А когда ЖАБА будет уже на носу, станете просить у меня конспекты? Думаю, будет справедливо не давать их вам.
– Что? – заспанным голосом спросил Рон. – А ты что, разве не спала на уроке?
– Я??? – глубоко уязвлённым голосом воскликнула Гермиона. – Если ты дрых как сурок, это ещё не значит, что остальные делали то же самое!
– Ха, бьюсь об заклад, только ты одна могла что-нибудь записывать за этим министерским нудягой!
– Тем не менее, тебе тоже не мешало бы научиться писать конспекты, – раздражённо процедила Гермиона и отвернулась от Рона.
Подойдя к классу, в котором проводились занятия по защите от Тёмных искусств, Гарри немного удивился: дверь в класс была открыта настежь, ученики перед ней не стояли. Заглянув в неё, Гарри увидел, что несколько его однокашников уже сидят за партами. Долго не думая, Гарри зашёл в класс и тоже сел за парту. Рядом с ним присел Рон. Гермиона, малость обидевшаяся на Рона, села за соседнюю парту с другой стороны от Гарри.
Оглядевшись, Гарри сразу же обнаружил существенные изменения во внутреннем убранстве класса. Теперь в нём было намного светлее, чем при Снегге. Казалось, что окна стали даже больше размером. Картины, изображавшие людей в мучениях, исчезли, и их место заняли другие. На новых картинах были изображены горы, леса, поля и другие природные пейзажи. Неподалёку от противоположной входу стены располагалась чёрная школьная доска, рядом с ней – учительский стол. У самого дальнего от входа окна стоял новый учитель, выглядевший точно так же, как и на вчерашнем пиру. Тихомиров держал в правой руке волшебную палочку и смотрел в окно, не обращая внимания на учеников. Когда все они зашли в класс и расселись, дверь сама собой захлопнулась. Тихомиров повернулся лицом к ученикам и заговорил громко, отчётливо и уверенно:
– Здравствуйте! Меня зовут Александр Романович Тихомиров, – на доске появилось его имя, – и я буду в этом году вести у вас защиту от Тёмных искусств. Заранее попрошу не называть меня «сэр». Можете обращаться ко мне «профессор Тихомиров» или же просто «Александр Романович».
Гарри, все ещё очень хотевший спать после урока трансфигурации, моментально очнулся. Казалось, что от сонливости, царившей в классе, не осталось и следа. Все удивлённо уставились на новоиспечённого учителя. Такого ещё не бывало: преподаватель сам просит не обращаться к нему «сэр». Гарри вспомнил, как Снегг бесился, когда его не называли сэром, и еле сдержался, чтобы не засмеяться. Тихомиров, между тем, продолжал:
– Учебник, рекомендованный Министерством, – тут он взял с учительского стола учебник по защите от Тёмных искусств, немного полистал его и презрительно бросил обратно, – можете на уроки не приносить. По нему мы заниматься не будем. Однако в нём есть кой-какая информация, которая может помочь вам сдать теоретическую часть экзамена ЖАБА, поэтому советую вам почитывать его в свободное от уроков время. Думаю, что вопросов по написанному в нём у вас не возникнет. Но прежде, чем мы начнём занятия, я хотел бы узнать, что вы изучали в прошлом году. Если я не ошибаюсь, вашим последним учителем был Северус Снегг?
При упоминании Снегга ненависть моментально захлестнула душу Гарри. Не сумев сдержаться, он громко сказал, даже не подняв руку:
– Да, Пожиратель смерти и убийца Дамблдора!
– Неплохой комментарий, – спокойно заметил Тихомиров. – Но меня больше интересует, чем вы занимались с ним на уроках.
Гермиона подняла руку. Александр перевёл взгляд с Гарри на неё и вежливо произнёс:
– Да, мисс…
– Гермиона Грейнджер, – бойко ответила Гермиона. – В прошлом году мы изучали невербальные заклинания, способы защиты от заклятья «Империус», а также некоторые специфические методы защиты от различных Тёмных существ.
– Так значит, Пожиратель смерти и убийца Дамблдора не учил вас чёрной магии? – с откровенной иронией в голосе осведомился Тихомиров. Слизеринцы довольно заулыбались.
– Нет, не учил, – сдержанно ответила Гермиона.
– Что ж, это хорошо! Высшую магию, как я понял, вы тоже не проходили?
– Нет, не проходили, – спокойно подтвердила Гермиона.
– Ну, в таком случае с вами всё понятно, – подытожил Тихомиров и улыбнулся. – Этого я и ожидал. Но смею вас заверить, что против той опасности, которая угрожает вашей стране, заклятья вроде «Экспеллиармуса» не очень-то помогут. Чтобы выжить, нужно знать намного больше стандартного курса школьной программы.
Гермиона опять подняла руку. Александр сразу же замолчал и уставил на неё пытливый взгляд.
– Извините, профессор, но я не могу согласиться с вами по поводу заклинания «Экспеллиармус». Гарри Поттер использовал его против Волан-де-Морта, и оно спасло ему жизнь.
При упоминании имени Волан-де-Морта большая часть учеников, в том числе и Рон, вздрогнула. Тихомиров же даже глазом не повёл. Несколько секунд внимательно всматриваясь Гермионе в глаза, словно пытаясь уточнить, шутит ли она или же говорит серьёзно, он перевёл взгляд на Гарри и с фальшивым восторгом в голосе воскликнул:
– Гарри Поттер! Как же я мог забыть! Да, слухи о вас распространились далеко за пределы Англии! Мальчик, который выжил… Что ж, я уверен, что вы не будете против показать нам, на что способны?
Гарри одарил Гермиону осуждающим взглядом и повернулся к Тихомирову. Тот, помолчав немного и решив, что Гарри ждёт дополнительных инструкций, продолжил:
– Вам всего лишь нужно нейтрализовать меня любым известным вам способом. Разрешаю использовать любые заклинания.
– Что? – не поверил Гарри своим ушам. – Нейтрализовать вас?
– Именно, – подтвердил Тихомиров. – Ну, не стесняйтесь! Давайте, давайте, поторапливайтесь! Не заставляйте публику ждать!
Чего Гарри сейчас не хотелось, так это устраивать дуэль. Тем более со странным русским профессором, от которого можно было ожидать чего угодно. Но отказываться Гарри не хотел ещё больше: это было бы трусостью. Встав из-за парты, Гарри подошёл к доске и развернулся лицом к Тихомирову, стоявшему у окна. Все слизеринцы злорадно улыбались. Они явно были на стороне профессора.
– Итак, начнём! – улыбаясь, воскликнул Тихомиров. – Атакуйте, Поттер.
По Александру Романовичу, однако, нельзя было сказать, что он приготовился к обороне: палочка его была опущена, он то и дело переводил немного шкодный взгляд с Гарри на других учеников. Несмотря на то, что Тихомиров разрешил использовать любые заклинания, Гарри не собирался этого делать. «А если ему не удастся отбить «Сектумсемпру», к примеру, – рассуждал про себя Гарри, – то меня из-за него посадят в Азкабан. Ну уж нет! Лучше не буду использовать ничего опасного». Собравшись с мыслями, Гарри решил для начала использовать как раз то заклятье, из-за которого и начался сыр-бор. Взмахнув палочкой в сторону Тихомирова, он отчетливо произнёс:
– Экспеллиармус!
Красный луч вырвался из палочки Гарри. Александр ленивым движением поднял свою палочку на уровень живота. Луч ударил в неё, но вместо того чтобы выбить палочку из рук, рассыпался искрами, которые тут же погасли. Теперь Тихомиров уже не отвлекался. Улыбаясь, он смотрел на Гарри, но ничего не предпринимал. Поттер, однако, не собирался ждать, когда профессор снова начнёт уговаривать его атаковать. Взмахнув волшебной палочкой, Гарри крикнул:
– Остолбеней!
Тихомиров сделал еле заметное движение палочкой, и заклятье погасло, не долетев до него нескольких сантиметров.
– Петрификус Тоталус! – закричал Гарри, но эффект от его очередного заклинания был таким же, как и от первых двух. И тут Гарри вспомнил, что вербальными заклятьями достать сильного колдуна практически невозможно, а Тихомиров, судя по всему, относился именно к таким. Собрав в кулак всю свою способность к концентрации, Гарри взмахнул палочкой, подумав: «Левикорпус!». В тот же момент Александр резко рассёк волшебной палочкой воздух. Даже не успев сообразить, что произошло, Гарри спиной подлетел в воздух. Палочка вырвалась у него из руки, и через секунду он, перевернувшись в воздухе, больно шлёпнулся на задницу. Очки упали на пол, но не разбились. Нащупав и надев их, Гарри увидел прямо перед собой стоящего Тихомирова. Профессор более не улыбался. Он серьёзным и внимательным взглядом смотрел сверху вниз на Гарри, не обращая внимания на хохотавших слизеринцев.
– Признаюсь, мистер Поттер, я ожидал от вас большего, – негромко проговорил Тихомиров. – Боюсь, что с таким низким уровнем знания магии вы не продержались бы против Волан-де-Морта и пяти секунд.
Крэбб с Гойлом, никогда не отличавшиеся особыми умственными способностями, опять заржали. Встав на ноги, Гарри со злостью в упор смотрел на Александра Романовича. Но тот отвернулся от Гарри и уставился на ржавших толстяков.
– Вам смешно? – отрывисто спросил Тихомиров. – В таком случае, я думаю, вы способны показать всем нам более высокий уровень волшебства, чем мистер Поттер?
Крэбб с Гойлом осеклись и тупо уставились на учителя.
– Садитесь, – тихо обратился Тихомиров к Гарри, протягивая ему его волшебную палочку, и намного громче добавил. – А вы двое будьте добры пройти сюда и сделать то, что не получилось у Поттера.
Гарри решил, что сейчас лучше просто молча сесть на своё место. Злясь и на Тихомирова, и на Гермиону, и на себя, Гарри присел рядом с Роном, угрюмо смотрящим на профессора. Крэбб и Гойл, похоже, не врубились, что хочет от них учитель. Они продолжали сидеть и тупо пялиться на него.
– Ну, вы чего, к сиденью приросли, что ли? – нетерпеливо спросил Тихомиров. – Давайте, давайте, шевелитесь! Вам будет легче, чем Поттеру, потому что вы будете вдвоём против меня одного.
Тут до Крэбба и Гойла, наконец, дошло, что от них требуется. Однако отказываться они, как и Гарри, не стали. Крэбб, а следом за ним Гойл, вышли к доске, опасливо поглядывая на Александра Романовича. Тихомиров же наоборот, повернулся лицом к окну, не приготовившись защищаться.
– Чего вы опять ждёте? – спросил он, так и не развернувшись к толстякам. – Давайте, атакуйте меня!
Крэбб с Гойлом переглянулись, достали волшебные палочки и одновременно взмахнули ими на Тихомирова. Два луча – красный и оранжевый – вылетели из них и полетели на учителя. Но за какое-то мгновение до того, как лучи ударились бы в профессора, он внезапно развернулся и отразил заклинания невербальными Щитовыми чарами. Ни Крэбб, ни Гойл не успели сделать того же. Их же заклятья и поразили их. Тихомиров, не теряя ни секунды, рассёк палочкой воздух, и Гойл, лишённый волшебной палочки, повалился на поражённого оранжевым лучом Крэбба. На этот раз засмеялись почти все, кроме слизеринцев. Гарри тоже было смешно смотреть, как Крэбб с Гойлом пытаются встать, но их объёмные животы мешают им сделать это немедленно.
– Хм, вы продержались против меня ещё меньше, чем мистер Поттер, хотя и были вдвоём – произнёс Александр, медленно подходя к ним и злорадно улыбаясь. – Советую вам в следующий раз сначала хорошенько подумать, прежде чем испускать какие бы то ни было звуки изо рта.
Обиженные Крэбб с Гойлом подобрали волшебные палочки и поплелись на свои места. Тихомиров встал лицом к классу перед доской и негромко, задумчивым голосом сказал:
– Что ж, очень печально, что это всё, на что вы способны. Я рассчитывал, что в классе будут более одарённые ученики. Хотя… – тут он задумался на несколько секунд и более бодрым голосом продолжил, – если среди вас есть те, кто считает, что может показать лучший результат шестилетнего обучения – прошу!
Стало очень тихо. Многие опустили глаза в надежде, что учитель не станет обращать на них внимания. Одной лишь Гермионе не сиделось на месте. Бросив беглый взгляд на Гарри с Роном, она подняла руку вверх.
– А-а, мисс «До всего есть дело» решила попытать счастья! – с издёвкой воскликнул Тихомиров. – Что ж, не стесняйтесь, проходите!
У Рона был вид человека, готового совершить убийство. Он яростным взором сверлил Александра, но тот не обращал на него ни малейшего внимания. Гермиона же совершенно спокойно вышла к доске и, не дожидаясь, пока отошедший к окну Тихомиров предложит ей атаковать, молча взмахнула волшебной палочкой. Профессор тут же блокировал её заклинание, но не прошло и секунды, как на него полетело новое. Гермиона взмахивала волшебной палочкой как кинжалом, посылая всё новые и новые заклятья в Александра Романовича. Часть её заклинаний Тихомиров блокировал, от части уворачивался, другие посылал обратно Щитовыми чарами. Но выбить палочку из рук Гермионы у него не получалось, хотя было видно, что он всеми силами пытается это сделать. Через несколько секунд он тоже начал посылать в Гермиону различные простые заклятья, но она защищалась от них не хуже его.
Гарри всегда знал, что Гермиона сильная волшебница, но такого мастерского владения невербальными заклинаниями он от неё не ожидал. Весь класс, затаив дыхание, следил за противоборством лучшей ученицы и новоявленного учителя. Ни Гермиона, ни Тихомиров не произносили ни звука: все посылаемые ими заклятья были невербальными.
Сначала на лице профессора появилось удивление: он, как и Гарри, не ожидал от Гермионы такой прыти. Но потом удивление сменилось восхищением. Продолжая отбивать Гермионины заклинания и пускать в неё свои, Тихомиров восторженно воскликнул:
– Бесподобно!.. Просто бесподобно!..
Противостояние длилось уже больше минуты. В какой-то момент Гарри показалось, что Гермиона ещё чуть-чуть и вышибет палочку из рук профессора. Но тут Тихомиров, увернувшись от очередного заклятья, как-то странно рассёк палочкой воздух снизу вверх, чуть было не лишившись её из-за отражённого Гермионой «Экспеллиармуса». Волшебная палочка вырвалась из рук Гермионы и упала недалеко от своей хозяйки.
– Превосходно, мисс Грейнджер! – с неподдельным восхищением воскликнул Тихомиров, опуская свою волшебную палочку. – Простите, что недооценивал ваши силы. Признаюсь, я не мог обезоружить вас, используя только простые заклинания.
Гермиона подобрала свою палочку и собралась, было, идти на своё место, но Александр остановил её:
– Подождите. Я слышал от профессора Макгонагалл, что в этой школе существует система накопления очков по факультетам. К какому факультету принадлежите вы, мисс Грейнджер?
– К Гриффиндору, – коротко ответила она.
– Отлично! В таком случае, тридцать очков Гриффиндору!
Расплывшись в довольной улыбке, Гермиона села на своё место. У слизеринцев же был такой вид, как будто каждый из них съел по дюжине лимонов. Рон, однако, не успокоился. Он продолжал с нескрываемой ненавистью смотреть на Тихомирова, а тот продолжал игнорировать его взгляд. Гарри же толком не знал, как относиться к новому учителю. С одной стороны Тихомиров явно хорошо владел магией и, следовательно, мог многому научить, но с другой – он был каким-то странным. К тому же, он опозорил Гарри перед всем классом. Гарри понимал, что во многом виноват он сам: владел бы заклятьями как Гермиона – заработал бы тридцать очков, но, не смотря на это, он всё равно злился на Александра Романовича.
– Думаю, я узнал о вашем уровне подготовки достаточно, – довольно громко сказал Тихомиров, обводя глазами класс. – Итак, начнём обучение. Каждый из вас наверняка задумывался над тем, как защитить себя от смертельного заклинания. Всем вам, безусловно, известно, что заклятье «Авада Кедавра» часто называют «неотразимым заклинанием». Это так. Не существует известного способа, с помощью которого можно отразить смертельное заклятье обратно в пустившего его. Единственное исключение из этого правила сидит среди вас. Таким образом, пока вы можете использовать лишь один способ защиты – просто увернуться. Для этого не нужно никакого владения магией, это может сделать даже магл. Единственное, что необходимо, – это отличная реакция. В принципе, можно также и трансгрессировать от смертельного заклятья, но это сложнее. Существует воззрение, что теоретически можно блокировать силой мысли любое заклинание. Но истории магии пока не известно ни одного случая простого блокирования заклятья «Авада Кедавра». Насколько мне известно, даже Мерлин, которого считают величайшим волшебником в истории, не умел этого делать. Однако существует ещё один способ защиты, о котором вы узнаете сейчас.
Тихомиров сделал паузу, переводя взгляд с одного ученика на другого. В классе царила полная тишина, как на уроках Снегга или Макгонагалл. Гарри было очень интересно услышать, что же сейчас скажет учитель. Дело в том, что даже Дамблдор никогда не говорил ни о каких способах защиты от смертельного заклятья, поэтому Гарри всегда был уверен, что их не существует. Все остальные ученики тоже так думали, а потому уставились на Тихомирова с любопытством и удивлением. Набрав побольше воздуха в грудь, Александр заговорил ещё громче:
– Существует единственное заклинание, способное защитить вас от любого внешнего воздействия, в том числе и от смертельного заклятья.
– Но сэр, это невозможно! – тоненьким голоском воскликнула Парвати Патил, подняв руку уже после своих слов. В классе сразу стало шумно. – Если бы такое заклинание существовало, то мы бы уже давно прошли его!
– Я бы на вашем месте не использовал слово «невозможно», – спокойно сказал Тихомиров. – Не существует ничего невозможного, и Гарри Поттер – живое тому доказательство. Можем ли мы осуществить данную задачу или нет, зависит от уровня наших знаний и умений, а не от того, выполнима ли эта задача в принципе. И я, кажется, просил не называть меня «сэр».
Парвати не стала больше возражать, решив, судя по всему, что только что сморозила несусветную глупость. Тихомиров, тем временем, продолжал:
– Даже если бы данное заклинание входило в стандартную школьную программу, вы начали бы изучать его не раньше, чем на седьмом курсе. Но вот уже несколько сотен лет оно не входит ни в одну школьную программу ни в одной стране мира. Такое положение вещей сложилось из-за недостатков данного заклятья, но об этом позднее. Заклинание, которое вы будете изучать ближайшие несколько уроков, называется «Мэтро Хиягре», что в переводе с одного мёртвого языка означает «силовое поле». И его действие выглядит вот так…
Профессор взмахнул волшебной палочкой, выставив её перед собой на уровень груди, и громко произнёс:
– Мэтро Хиягре!
Из его палочки вырвался мощный луч, который тут же образовал вокруг Тихомирова некое подобие шаровидного купола, имеющего полупрозрачные белые стенки, ярко сверкающие и отдающие [слово под вопросом РКН 12/2022]. Гарри не знал наверняка, насколько действенно это заклятье, но ясно было одно: выглядит оно впечатляюще.
– Чтобы выполнить это заклинание, недостаточно правильно произносить его, – сказал Александр Романович, коротко взмахнул волшебной палочкой, от чего сверкающий купол моментально исчез. – Слова в данном случае вообще играют последнюю роль. Главными являются три вещи: нужно хорошо представить действие заклятья, то есть, как оно будет выглядеть; нужно суметь внушить себе, что ты находишься в безопасности, и необходимо думать, что ты отделён от всего мира непроницаемой стеной и находишься в данный момент в полном одиночестве. Это является одновременно и главной сложностью, и главным недостатком заклинания «Мэтро Хиягре». Ещё один существенный недостаток: чем больше заклинаний блокирует защищающее вас поле, тем слабее вы становитесь. Слабость, правда, очень быстро проходит, но сразу перейти от защиты в нападение она вам может помешать. К тому же, пока вас окружает силовое поле, вы не можете произносить никаких других заклятий. Однако если научиться мастерски выполнять данное заклятье, можно защитить им сразу несколько человек. Волшебники, находящиеся внутри силового поля, но не поддерживающие его, могут использовать любые заклинания против существ, находящихся за полем, так как оно пропускает магию наружу, но не впускает внутрь… А теперь я попрошу всех вас встать из-за парт и попытаться сотворить заклинание «Мэтро Хиягре».
Было совершенно ясно, что большинство учеников сильно сомневаются в эффективности нового заклятья, и тем более – в смысле его изучения. Тем не менее, никто не решился спорить с Тихомировым. Все встали, причём последней сидящей оказалась Гермиона, усердно записывающая слова профессора. С первой попытки ни у кого ничего не получилось. Да, сложно было представить себя в одиночестве, находясь среди толпы однокашников. Но когда учитель, напомнив о трёх главных вещах и ещё раз продемонстрировав заклинание, попросил повторить попытку, перед Невиллом возникло слабое голубоватое свечение, через несколько секунд погасшее. Тихомиров, с видом человека, увидавшего чудо, подошёл к Невиллу, не менее удивлённому, и тихо произнёс:
– Со второй попытки… Признаюсь, у меня подобное было примерно с двадцать пятой… На каком факультете вы учитесь, мистер…
– Невилл Долгопупс, – немного испуганным голосом ответил Невилл. – Я учусь на Гриффиндоре.
– Хм, ещё один гриффиндорец, – ухмыльнулся себе под нос Александр и громко добавил. – Что ж, десять очков Гриффиндору!
Всё оставшееся время до конца урока прошло в попытках сотворить новое заклинание. Но ни у кого, даже у Гермионы, не получилось ровным счётом ничего… Ни у кого, кроме Невилла. К концу урока он уже научился полностью окружать себя силовым полем. Хотя оно и выглядело жиденьким по сравнению с тем, что показывал Тихомиров, но это был нереальный прогресс. Профессор наградил Невилла ещё тридцатью очками. В итоге счёт факультета Гриффиндор за урок повысился на семьдесят очков, а остальные факультеты не получили ни одного.
– Это же яснее ясного: он чокнутый кретин, – со злостью сказал Рон Гарри, когда они вышли из класса и направились в Большой зал на обед. – И где Макгонагалл умудрилась откопать такого идиота! Придумал на ходу какое-то тупое заклинание и начал бузить, мол защита от всего на свете, вы только посмотрите на меня, чего я только не знаю! Я роза среди навоза, гений среди говна и удобрений! Готов поспорить на что угодно, что это «метро» не защитит от «Авады Кедавры». Будет чудом, если оно вообще хоть от чего-нибудь защищает!
– А профессор Уизли, конечно же, знает всё на свете, – послышался сзади издевательский голос Гермионы. – Сначала научись пользоваться магией, как он, а потом уже открывай свой трепливый рот!
– Давай, защищай его, сколько влезет! Над тобой у него не получилось поиздеваться, как над Гарри. Превосходно, мисс Грейнджер, тридцать очков вам! Куда нам до вас!
Гермиона еле сдержалась. Смерив Рона испепеляющим взглядом, она быстро направилась прочь. «Это уже серьёзная ссора, – с огорчением подумал Гарри. – Она его не скоро простит. А я то думал, что теперь они не будут больше ссориться и ругаться!».
Для себя же Гарри решил, что в данном случае молчание – золото. Он не хотел ссориться ни с Роном, ни с Гермионой. Но чем дальше, тем сложнее было поддерживать хорошие отношения с ними обоими.
За обедом Гермиона села на другой конец стола, чтобы находиться подальше от Рона. Гарри же, как обычно, сел вместе с ним. Хотя он и не разделял взглядов Рона, они были ему все же ближе, чем Гермионины, в основном из личных соображений.
Свободный урок Гарри провёл в гостиной Гриффиндора, выслушивая негодующие возмущения Рона по поводу нового учителя. Вообще, Гарри имел больше оснований хаять Тихомирова, чем Рон, но вместо этого просто молчал. Гермионы в гостиной не было. Она куда-то запропастилась после обеда.
Спустившись вместе с Роном в подземелье, Гарри обнаружил, что Гермиона уже стоит у двери класса зельеварения, а Забини что-то ожесточенно шепчет Нотту. Но как только Гарри подошёл поближе, Забини сразу же замолчал и сотворил ехидно-презрительную гримасу. Гарри собрался ответить ему тем же, но тут дверь классной комнаты открылась и, как обычно, показался сначала живот Слизнорта, а потом уж и он сам. Получив полное энтузиазма приветствие от учителя зельеварения, Гарри вошёл в класс. Сегодня в нём не было множества котлов с зельями. Лишь только на учительском столе стояла небольшая колба, наполненная чем-то прозрачным и бесцветным, напоминающим воду. Рядом с ней находилось с дюжину небольших флакончиков, заполненных какой-то маслянистой жидкостью.
– Ну-те-с, – проговорил Слизнорт, когда все расселись по своим местам. – Никто не забыл новые рекомендованные Министерством учебники, весы, наборы для приготовления зелий… Отлично! Я приготовил для вас одно зелье, – тут он очень осторожно взял со стола колбу с бесцветной жидкостью. – Может кто-нибудь из вас знает, как оно называется?
Гермиона, поколебавшись с секунду, подняла руку вверх. Но к её огромному удивлению, рука Гарри взмыла вверх ещё раньше. Слизнорт тоже немного удивился: Гарри он считал непревзойдённым мастером по приготовлению зелий, но в теоретическом плане Гермиона, по его мнению, была сильнее.
– Да, мой мальчик? – ласково обратился он к Гарри.
– Это взрывающееся зелье, – уверенно ответил тот.
– Очень хорошо! Но позвольте вас спросить: как вы отличили это зелье от сыворотки правды?
– Вы подняли его со стола слишком осторожно, потому что оно чрезвычайно взрывоопасно, – немного подумав, ответил Гарри. – А с сывороткой правды осторожным быть не за чем.
Слизнорт благодушно смотрел на Гарри несколько секунд, а потом рассмеялся.
– Отлично, Гарри, отлично! С такого расстояния действительно невозможно по-другому распознать эти два зелья. Только если рассмотреть их поближе, можно заметить, что взрывающееся зелье более густое, чем сыворотка правды. Вы, наверное, знаете и то, какой компонент в этом зелье является главным?
– Кажется, нитроглицерин, сэр, – немного неуверенно ответил Гарри, усиленно вспоминая первую главу нового учебника. – Это вещество, изобретённое маглом по фамилии Нобель, взрывоопасно. В тысяча девятьсот тридцать шестом году наш соотечественник Марк Грей изобрёл зелье на основе нитроглицерина, обладавшее намного более значительной разрушительной силой.
– Совершенно верно! – воскликнул восхищённый Слизнорт. – Примите заслуженные двадцать очков в пользу Гриффиндора! Действительно, вы впервые сталкиваетесь с зельем, основным компонентом в котором является вещество, изобретённое маглом. Да, Нобель был одним из величайших маглов. Некоторые даже считают, что он был волшебником, но скрывал это. По-моему, это всё вздор. Иногда случается, что и среди маглов рождаются великие люди, – тут Слизнорт довольно посмотрел на Гермиону.
– Так, а теперь откроем первую главу нашего нового учебника, – деловым тоном сказал Слизнорт. – В ней вы найдёте инструкции по приготовлению этого весьма действенного зелья. Как только внимательно всё прочтёте, разбирайте со стола флакончики с нитроглицерином и приступайте к работе. Будьте очень осторожными с ними, потому что нитроглицерин взрывается даже от небольшого сотрясения.
Рецепт взрывающегося зелья Гарри наизусть не помнил, а поэтому открыл учебник и стал внимательно читать.
– Слышь, ты откуда узнал об этом зелье, – шёпотом спросил у Гарри потрясённый Рон.
– Учебник до начала учебного года почитал и только, – ответил Гарри, решивший для себя, что зельеварением в этом году надо заняться более чем серьёзно. Теперь Принц-полукровка не мог уже помочь ему, но Гарри не стал бы пользоваться его помощью, даже если бы была возможность. Учебник Снегга «Расширенный курс зельеварения» Гарри ненавидел почти так же, как и ненавидел самого Снегга. Но Гарри очень не хотелось, чтобы Слизнорт коренным образом изменил своё мнение о нём в худшую сторону.
Несмотря на все старания, Гарри не успел к концу урока, в отличие от Гермионы, закончить приготовление взрывающегося зелья. Слизнорт, посмотрев в его котёл, выглядел несколько разочарованным.
– Что ж, для промежуточной стадии очень неплохо, но я надеялся, что вы успеете довести дело до конца. Хотя торопиться с приготовлением такого зелья действительно не стоит. Если мешать быстрее положенного, оно может взорваться.
Гермиона же имела торжествующий вид. Наконец-то Гарри был лишён возможности мухлевать, и её зелье было лучшим в классе.
После зельеварения Гарри сразу же разыскал Невилла и пошёл вместе с ним к кабинету Макгонагалл. По дороге Гарри спросил у Долгопупса:
– Как у тебя получилось сотворить новое заклятье на уроке защиты? Я вроде тоже пытался следовать инструкциям Тихомирова, но ничего так и не вышло.
– Да я и сам не знаю, – ответил немного смущённый Невилл. – Представил, что вокруг меня светящийся купол, вот он и начал появляться.
Когда Гарри с Невиллом подошли к каменной горгулье, никого ещё не было. Джинни вместе с Полумной появились через несколько минут. А следом за ними пришли и пять слизеринцев: Забини, Бинош, Паркенс, Крэбб и Гойл. Встав неподалёку от Гарри, они о чём-то очень тихо переговаривались, но ни Полумне и ни кому из гриффиндорцев ничего не говорили. Джинни яростно сверлила глазами Джонни Биноша, а тот совершенно спокойно смотрел на неё, не произнося ни звука. Наконец, показалась профессор Макгонагалл, державшая в руках стопку бумаг и несколько перьев. Подойдя к провинившейся компании, она коротко приказала:
– За мной!
Наши друзья пошли за директором. Вскоре Макгонагалл зашла в какой-то пустой класс и сказала всем присесть. Раздав каждому по нескольку листов бумаги и по перу, Макгонагалл торжественно объявила:
– В целях предотвращения очередных драк Поттер и его друзья испишут данную им бумагу следующей фразой: «Я уважаю учеников Слизерина и больше никогда не буду с ними драться». Ученики Слизерина будут писать аналогичное: «Я уважаю учеников Гриффиндора и больше никогда не буду с ними драться». Приступайте! Через час я приду и проверю, как вы справляетесь. И не дай вам Мерлин снова подраться!
Макгонагалл ушла, захлопнув за собой дверь. Гарри думал, что наказание будет действительно серьёзным, а оказалось, что нужно всего лишь писать строчки. Но ни ему, ни его друзьям, ни слизеринцам совершенно не хотелось писать такую явную и никому не нужную ложь. Выбора, однако, не было.
Через час Макгонагалл, как и обещала, вернулась обратно. Гарри уже успел исписать почти всю данную ему бумагу. Слизеринцы за этот час тоже прилично настрочили, а самое главное – не стали пускать в эфир никаких издевательств по поводу Гарри. Они вообще по большей части помалкивали, бросая время от времени на Гарри полные презрения взгляды. Быстро проверив однообразную писанину, директор объявила, что все свободны.
«Обошлось, – с облегчением подумал Гарри. – Но в следующий раз может и не обойтись. А следующий раз, несмотря на ту чушь, которую я только что писал, будет. Да, боюсь я, что он все же будет…».