Сила Стихий

[Алекс Терен]

Итак, я начинаю... нет, не КВН, а свой новый рассказ. Здесь исправлены некоторые ошибки, которые я допускал, когда писал фанфики.

Название - Сила Стихий
Автор - Алекс Терен. Так, кстати, зовут одного из главных героев. Люблю я себя...
Рейтинг рассказа - твёрдый PG-10. Непристойных сцен здесь нет (и не будет, но я ничего не обещаю, так как любовь будет обязательно), но всё же такой рассказ детям может быть непонятным.

Итак, приступаем. Скажу ещё, что на данный момент у меня готовы, кроме этой, ещё три главы, но я их пока выкладывать не буду - они у меня "про запас".

[Алекс Терен]

Сила Стихий

Вот оно. Тоже мне, сила. Да такая сила и мокрицу с места не сдвинет, не то, чтобы совершать «великие дела», как говорил Рессавел.
Так я думал до того, как соприкоснулся с артефактом: рубин показал мне, что это за сила. Но теперь была надо мной опасность. Во-первых, мне нужно было научится пользоваться этой силой. А во-вторых, и это самое страшное, никто не сможет меня остановить, если я выберу путь Зла. А я болтался на грани. Редко так бывает, чтобы у человека не было ни малейшей склонности к одной из сторон. Надо же... Тоже мне, «повезло» называется. Вот оно. Сижу себе, как говорят, никого не трогаю. А тут подваливает. Да такую силу с собой приносит, «огневую мощь» в самом прямом смысле этого слова. В общем, как я уже сказал, это просто из-за моей невероятной «везучести» — на этот раз, в самом обратном смысле слова. Но если говорить честно, эта сила мне понравилась. И когда я понял, что я её получу, и когда я её получил, и даже когда я овладел ею в полной мере.

Алекс Терен

Глава 1: Две истории о Четверых

— Ну как?
— Клёво. Если не считать того, что это дождь решительно ДЕЙСТВУЕТ МНЕ НА НЕРВЫ! — Последние слова Кевин явно прокричал, хотя за шумом ливня, под которым они стояли, Алекс с трудом его услышал. — Блестящая идея — спрятаться от дождя под куском картона!
— Ваши предложения? — саркастически отозвался Алекс, голова которого осталась единственным сухим местом, несмотря на то, что он прикрывался обрывком коробки. Его лицо было хмурым, а это всегда заставляло Кевина замолчать, когда он был чем-то не доволен.
— Хотя чего я злюсь? — продолжил Кевин. — Всё как обычно.
— Ты прав, — подтвердил Алекс. — И это действует МНЕ на нервы.
Кевин улыбнулся. После любой их пустяковой ссоры, друг всегда поддерживал его.
— Пойдём, — сказал Алекс.
Оба вышли из переулка и пошли по улице, на которой изредка бежали им навстречу и обгоняли их люди с зонтиками. Кевин, смотря на этих людей, с грустью думал, что у них, по крайней мере, есть куда бежать. У их есть в жизни цель, не то что у них с Алексом. Они либо спешат на работу, где их ждут неотложные дела, которые, несмотря на сложность, рано или поздно принесут прибыль, либо домой, где у каждого есть семья, у каждого тепло, светло, мухи не кусают, и каждый окружён любовью и пониманием. Кевин знал, что не у всех людей это есть, но всё же это было у большинства, и ни он, ни Алекс этими благами не обладали. Они всегда были скитальцами. Но по-крайней мере, как Кевин всегда себе напоминал — у них были они сами. Верные друзья, иногда ворчащие, но уже не раз доказывавшие друг другу свою верность. Кроме того, они были умны и сильны одновременно. Не часто встретишь такое. Ребята, несмотря на свои 19 лет, легко могли побить целую банду. Что они иногда и делали. Только вместе они достигали того, чего достигают не все — полный контроль над собственным чувствами, что опять-таки помогало в драке. Поэтому Кевин, хоть и грустил, что лишён крова, но никогда не зваидовал другим.
Что же касается Алекса, то он и вовсе не знал, что такое зависть. Ему, как и Кевину, было чему завидовать, но если Кевин видел пробегающие по улицам зонтики, не обращающие на них внимания, то Алекс видел людей под зонтиками. И он знал, что хотя бы половина из них обязательно окажется нормальными людьми. А не такими, которые заботятся только о:
1) Вовремя поговорить с коллегами по работе, чтобы заколотить как можно больше денег;
2) Вовремя посетить бордель;
3) Вовремя выпить;
4) Вовремя придумать подходящее оправдание для жены.
Алекс улыбнулся собственным мыслям. Нет, он никогда не хотел останавливать этих людей. Пусть они заботяться только о себе, но ведь они не мешают никому жить.
Алекс и Кевин твёрдо считали, что раз уж судьба выбросила их на улицу, то они должны с этим смирится. Есть они всегда находили, так что проблем не было. Да и потом, им просто доставляло удовольствие, когда они в очередной раз расправлялись с группой придурков, которые собирались грабить магазин или что-то вроде этого. Алекс и Кевин считали себя уменьшенным вариантом супергероев, но они стеснялись признаться себе в этом.
Дождь закончился: выглянуло солнце, и ребята выбросили куски картона в урну.
— Жрать охота, — Кевин погладил живот.
— Держи. — Алекс протянул ему хот-дог, который достал из одного из двух гигантских карманов своего не менее гигантского плаща, который он вообще редко снимал. Разве что, когда они шли купаться на речку, что заменяло им хороший душ. — У меня ещё около десятка. На сегодня и на завтра точно хватит.
— Уммм, шашибо. — Кевин откусил большой кусок и могучим глотательным движением отправил его в желудок. — Где достал?
— На Арбате, — отозвался Алекс. В ответ на слегка удивлённый взгляд он пояснил: — Ну, был там мужик один, в маленьком магазине. Вот у него и забрал.
— А в обмен?
— Микроволновку, — ответил Алекс. — Нашёл там же, где мы с тобой сегодня прятались от дождя.
Ребята очень давно условились: ничего не красть. Поэтому они всегда поступали так: отыскивали на свалке металлолом, чинили его, а потом оставляли взамен взятой еды, всегда расчитывая так, чтобы стоимость этой вещи соответствовала стоимости еды. Если владельцу магазина эта продукция не была нужна, он мог её продать, и заработать все деньги за еду.
— Ясно, — отозвался Кевин.
Ребята зашли в ресторанчик, который очень кстати (обоим нужен был стол, чтобы поесть) оказался рядом. Ели с большм аппетитом, Кевин съел ещё два хот-дога, и погладил себя по животу, на этот раз с наслаждением. Алекс съел только один, и Кевин даже удивился:
— И всё?
— Угу, — ответил ему друг. — Я сыт. Серьёзно.
Кевин покачал головой. Странное дело — Алекс был очень худым, особенно на фоне него, Кевина, — а тут ему хватает одного хот-дога!
Но тут оба перестали думать о еде. В ресторан зашла группа молодых людей, среди которых была сексапильная девчонка, державшаяся подле самого крупного и уродливого — типичный образ банды. Двое друзей сразу напряглись — если что, надо быть готовым. Они никогда не лезли в драку первыми, но было очень много вероятности, что их заставят.
— Держи себя в руках, — сказал Кевин.
— Не учи меня жить, — тем же голосом отозвался Алекс. — Ты не бойся. В крайнем случае — два прыжка, два удара, и башка долой.
— Это откуда?
— Из «Пуленепробиваемого монаха», — ухмыльнулся Алекс: он обажал цитировать фильмы.
Тут оба умолкли: группа, подозреваемая в бытии бандой, подошла к лысому человеку, у ног которого стоял огромный чемодан. Банда не замечала пристальных взглядов ребят, которые они, как всегда, умело прятали. Пожилой мужчина, к которому они подошли, по-видимому, решил не обращать на них внимания. Поэтому он не заметил того, что не ускользнуло от Алекса и Кевина — главарь чмокнул свою девушку в губы, после чего она плавно провела языком по его лицу. Кевин даже сморщился, поэтому поспешно спрятал лицо в рукавах, чтобы никто ничего не заподозрил. После еле слышного «давай, красотка» девчонка подошла к мужчине, и положила правую руку на его голову, что заставило его повернуться к ней.
— Знаешь что? — сказала она, придувинув к нему лицо. — Я терпеть не могу таких как ты.
Её левая рука скользнула вверх, она выпустила полуторосантиметровые ногти, но рука остановилась за секунду до того как эти когти впились в горло человека: её перехватила за запястье другая рука, на которой таких когтей не было.
— Знаешь что? — передразнил девушку Алекс, на которого теперь смотрели все. — Я терпеть не могу девчонок, которые так делают.
Он резко выгнул ей руку, после чего вмазал локтем по носу. Девчонка из строя выбыла.
— А я терпеть не могу, когда ты так делаешь, — сказал Кевин раздражённо. — Во-первых, девочек бить нельзя, а во-вторых, — и тут он резко врезал в пах парню, который собирался проткнуть его ножом. — А во-вторых, теперь ты разозлил её женихов!
Нет смысла говорить, насколько двое разозлили банду. Но ситуация, как видимо было, сложилась вовсе не в сторону большинства. Все немедленно достали ножи. Алекс и Кевин стали спина к спине.
— Банда немых? — понимающе спросил Кевин. По сценарию фильмов, они уже должны были заговорить. Но ребята жили в реальном мире.
— Пошёл ты, *****! — сказал один из банды, но они по-прежнему не двигались.
— Ну и где твои «два прыжка, два удара и башка долой»? — спросил Кевин с сарказмом.
— Ваши предложения? — повторил Алекс фразу, которую произнёс ещё утром.
— Мои предложения ты знаешь. — голос Кевина прозвучал так, что даже Алексу стало понятно — он ухмыляется.
Неожиданно (и причём так быстро, что никто и глазом не успел моргнуть) двое отпрыгнули, как будто оттолкнувшись друг от друга. Оба сделали сальто, оба по приземлении лихо блокировали наступающий удар ножом и заехали противнику по морде.
— Топора нет, — пожалел Кевин, — а то и правда можно было бы выполнить «башку долой».
До главаря банду только-только дошло, что только что был осуществлён этот самый приём: два прыжка, два удара, и у его ребят чуть головы не отлетели. Но высказаться он не успел, потому, что в каких-то десять секунд все остальные члены его банды валялись на полу, причём двое — прямо на улице, Кевин услужливо отправил их туда прямо через оконное стекло. Он заметил, что ребята вообще деруться как-то по особенному. Тот что был повыше, и которого, как он понял позже, звали Алекс, был очень ловким и сильным — просто невероятно было, что при его худобе и изящности ударов, противники отлетали метров так на 5. Второй был покрепче, мускулистый, он казался менее ловким, но был сильнее физически, и все удары наносил расчётливо. Всё это главарь успел заметить до того, как эти двое, Алекс и Кевин, в буквальном смысле вышвырнули его из заведения мощным двойным ударом в рожу. За ним оттуда выползла вся его банда. Все они поняли, что с двоими, которые положили их без оружия и с такой скоростью, лучше не связываться, и убежали куда подальше. Главарь плёлся в отдалении, придерживаю свою чуть ли не изуродованную девушку, и разумеется, готовя план мести.
Как будто Алекс и Кевин боялись его! Сами-то они сбежали сразу из этого не очень гостеприимного заведения. Сбежали, кстати, только потому, что не хотели выслушивать благодарности этого человека, который, если бы не ловкие руки Алекса, лежал бы сейчас на полу того ресторана с продырявленным в пяти местах горлом. Они любили спасать людей — помнится, оба когда-то смотрели по телевизору «Супермена» и оба хотели стать как он. Но сейчас они понимали, что до Супермена им далеко. Хотя это вовсе не мешало им быть героями для определённых людей. Жизни ребята спасали редко: это был третий случай за всю их жизнь. В основном, они были чем-то вроде неуловимых мстителей: устраивали мелкие пакости тем, кто делал тоже самое другим. И никто, никогда им спасибо не сказал, опять же потому, что они этого не хотели.
Вернувшись на свалку, ребята заметили, что время сегодня летит слишком быстро: уже стемнело, и они решили разложить костёр. Как и всегда в таких случаях, Кевин расчистил землю и собрал топливо, а Алекс с помощью деревянной палки, которую он быстро-быстро крутил, сумел разжечь огонь. Оба сидели и смотрели на творение рук своих. Ведь как известно, огонь был одним из трёх вещей, на которые можно было смотреть бескончено.
— А сегодня получилось лучше, — заметил Кевин после двадцати минут глазения.
— В смысле?
— Да во всех. — Кевин потянулся. — Обычно у нас нет никакой защиты от дождя — сегодня был хотя бы картон. Обычно я не так много ем — сегодня мне до сих пор есть не хочется. Обычно, если мы кого-то бьём, то это занимает 10 минут, как минимум — сегодня мы справились за полминуты. Обычно костёр получается не такой мощный — а сегодня достаёт чуть не да неба.
— Но не следует забывать, что основание его на земле, — сказал неизвсетный голос.
Алекс и Кевин инстинктивно встали, и мгновенно выставили вперёд кулаки. Сначала они ничего не видели и не слышали, но потом за кругом, освещённым костром, послышались чьи-то шаги. Сначала их услышал Кевин, но Алекс, который всегда видел в темноте чуть лучше, чем его друг, первый увидел подходившего к ним человека. Он приближался медленно, его руки были задвинуты в рукава, а на голове был капюшон. На нём была длинная ряса, как у монахов.
— Что за монах к нам припёрся? — шепнул Кевин.
— Успокойтесь, — послышался тот же голос. Подошедший остановился и снял капюшон. Под ним оказалось молодое лицо, с довольно длинными, но при этом словно стоящими дыбом волосами. Тем не менее, выглядело это не смешно. — Я не враг, — продолжил человек.
— Что ты хочешь? — Спросил Алекс. Вопросы подобной важности выяснял всегда он.
— Лишь чтобы в пошли со мной, — «монах» улыбнулся. — Алекс и Кевин?
— Откуда ты знаешь? — Изумился Кевин. — Мало того, что мы никому не показываемся, так ты ещё и наши псевдонимы назвал!
— Ваши псевдонимы отгадать куда легче, да они и известнее, — отозвался монах. — Не бойтесь. Пойдёмте со мной. Это на довольно много времени, но если захотите, мы вернёмся. Здесь ведь вам оставлять нечего. — Он ещё раз улыбнулся. — Если вам интересно, меня зовут Терропайр.

**********************************************************

Макароны взлетали то вверх то вниз, при этом переодически в них добавлялась изрядная порция кетчупа. Кетчуп, благодаря отличной ловкости рук, попадал так, что точно распределялся по всей «длине» спагетти. Наконец, блюдо было оставлено в покое.
— 41 секунда. Новый рекорд! — Объявила Энни и улыбнулась, после чего сердечно обняла подругу. — Мне бы так готовить...
— Скорость — это не всё, — возразила Джули.
— Да-да, знаю, не начинай мне снова-здорова, ладно? — Энни ухмыльнулась. — Я терпеть не могу этого.
— Я знаю.
— Девочки, быстрее! — в дверную щель, прямо за спиной Энни, просунулась круглая упитанная морда их начальницы.
— Идём, тёть Галя, — в унисон ответили девочки.
— Столик восемь на пять! — не слушая ответов, продолжила тётя Галя. — Джули, возьми на себя его, а ты, Энни, — она ткнула пальцем в другую девушку. — Один на три! — И она закрыла за собой дверь.
Для постороннего человека, это, может быть, прозвучало немного странно, но девушки точно знали, что именно имела ввиду начальница. Ресторан, в котором они работали и жили, был квадратным, и в нём находилось точно сотня столиков — по десять на каждую сторону. «Столик восемь на пять» означало стол стоящий, если смотреть от входа направо, в восьмом ряду по вертикали и пятом по горизонтали. Когда Джули и Энни только начинали здесь работать, они часто всё путали, но теперь наловчились так, что с закрытыми глазами могли найти и обслужить нужный столик. Если бы Энни не умела этого делать, она, наверное, так же восхищалась этой частью работы Джули, как и приготовлением спагетти с кетчупом всего за 41 секунду. Разумеется, да мировых поваров ей было далеко, но всё же...
— Удачи, — шепнула Джули подруге, после чего обе разошлись как и нужно было, как и сказала тётя Галя, каждая к своему столику, неся соответствующий заказ.
Джули быстренько и незаметно, как и полагается хорошей официантке, обслужила столик восемь на пять, где сидела влюблённая парочка, судя по всему, причём сделала она это с белозубой улыбкой. У неё был дар — улыбаться совершенно искренне совершенно без повода. И улыбка всегда получалось лучезрной, учитывая то, что лицо у Джули было красивое, а зубы она чистила иногда и по четыре раза в день. К сожалению, — хотя нет, скорее, к счастью, — молодой человек не заметил этой улыбки, целиком поглащённый голубыми глазами сидевшей напротив своей девушки. Джули улыбалась: она была рада за них.
Если Джули довелось обслуживать пару, из которой, разумеется, никто не обращал на неё ни малейшего внимания, то Энни повезло куда меньше. Стол один на три стоял почти прямо возле входа. За ним сидела целая компания: четыре мужика, двое их которых держали в руках пол-литра. При одном взгляде на эту компанию Энни порадовалась, что они сидят близко к двери: значит, их будет легче вышвырнуть, если это понадобится. А в том, что вышвырнуть удастся, она не сомневалась. Они с Джули и не таких видали. К её большом сожалению (впрочем, жалела Энни не столько себя, сколько мужчин), один из парней при её приближении, будто в дрянном голливудском фильме, расплылся в улыбке, и подвинулся на стуле, слегка раздвинув ноги. Прекрасно понимая, что это означает, (тем более, что три приятеля смотрели на неё во все глаза) Энни молча подошла к столику, и с милой вымученной улыбкой поставила тарелку с зелёным борщом. В отличии от Джули, она не умела улыбаться без повода.
— Эй, привет, красавица, — натянуто произнёс мужик, что идеально подходило всё к тому же образу американского фильма. И Энни весьма радовало, что по крайней мере в «Супермене 2» ловеласу, сказавшему что-то в этом роде, сверхсильная жительница планеты Криптон сломала руку. Но, как бы там ни было, Энни знала, что она обязана быть вежливой.
— Да? — спросила она, изображая непонимание, и всё ещё вымученно улыбаясь.
— Не присядешь? — мужик продолжал похотливо глядеть на девушку, пожирая глазами её бёдра, так как она, к его сожалению, стояла к нему лицом.
Энни изобразила на лице, что до неё якобы дошло, чего он хочет. Но приходилось отвечать вежливо. Поэтому она решила дать мужчинам немного посмотреть на неё, чтобы они успокоились. Идиотская идея, но где другую взять?
Энни наклонилась так, чтобы её нос находился точно вровень с носом «собеседника», улыбаясь улыбкой, которую считала самой соблазнительной. При этом, разумеется, мужик смотрел ей не в лицо, а в вырез блузки.
— Мужчина, — мягко произнесла девушка, и тут же вся её улыбка полетела к чертям, и следующие слова она выговорила быстро: — У нас здесь приличный ресторан. Если вам нужны проститутки, то сообщаю: бордель отсюда через два квартала. И работает он, конечно, только ночью. А здесь — либо жри, свиная твоя рожа (мужик действительно был толстым), либо выметайся. — С этими словами она выпрямилась, получая удовольствия от того, как вытянулись лица приятелей, когда они услышали такую резкую речь.
— Я надеюсь, ты тут не затеваешь беспорядок? — лучезарно улыбаясь, спросила подошедшая Джули. Её улыбка, как оказалось, мгновенно расслабила мужчин, которые уже напряглись: кто от угрозы, кто от резкозти Энни, а тот, кто её «приглашал посидеть» у него на коленях, — просто от того, чтобы схватить, если понадобится, её силой.
Вопрос Джули, как бы там ни было, обращался только к Энни и ни к кому другому.
— Надеюсь, что нет, — честно ответила Энни. — Ты меня знаешь — я всегда спокойна, в отличии от тебя.
— Пошли, — Джули улыбнулась и повернулась, но не успела сделать и шагу, как почувствовала у себя прямо под талией руку одного из ребят. Она застыла на месте.
— О-па, — сказала Энни, ещё не успевшая повернуться. — Не следовало тебе этого делать... — похотливого парня, который отважился на такую дерзость, удивило, что Энни посмотрела на него с сожалением. В ответ на его вопросительный взгляд она перевела взгляд на подругу.
Та, неожиданно повернувшись всем телом и мгновенно тем самым освободившись от «захвата», с быстротой молнии вывернула парнишке все пять пальцев. Всё произошло с такой скоростью, что он взвыл и схватился за руку уже после того, как боль пронзила все пять пальцев сразу. Сидящий рядом с ним мускулистый мужик, держащий пол-литра, не пожелал терпеть такие вещи. С рёвом он вскочил и бросился на Джули, которая вновь улыбалась. Он замахнулся, но в последний момент его кулак словно застыл в воздухе. Посмотрев на него, он понял, что его перехватила светловолосая девушка, с которой так неудачно попробовал флиртовать его друг. Причём не просто перехватила, а при этом вывернула руку под настолько неестественным углом, что совершенно непонятно было, почему рука не ломается. Но вот эта самая рука выпрямилась, и мужик, даже не успев поразиться невероятной силе даже для девушки такого сложения, как Энни (а Джули выглядела куда слабее подруги), перевернулся и упал на землю. По его собственному мнению, ему повезло, что он не потерял сознание, так как в обществе этих двух девчонок он оставаться не хотел. И он тут же выбежал на улицу. Осталось двое. Не успели они понять, в чём дело, как девушки, на глазах у всех, заехали им сначал локтями по мордам, потом туда же коленями, а потом со всей силы дали им кулаками. После этого они подняли парней, как пушинки, а они были совсем немалого размера, и выбросили их на улицу в буквальном смысле слова. Хорошо хоть, что Джули и Энни понимали, что лучше показать им дверь, а не разбивать ими стекло.
— Дай пять, подруга, — ухмыльнулась Энни.
Подруга дала пять. Но только теперь обе вдруг обнаружили, что все посетители ресторана, кроме той же влюблённой парочки, смотрит в их сторону. Официантки зарделись. Но кровь тут же отхлынула от лица, как только они увидели за стойкой разгневанное лицо тёти Гали.
************************************************************
— Как вы это объясните? — Суровая начальница чуть не кричала.
— Я собственную честь только защищала! — воскликнула Энни чуть громче чем следовало бы. Обе девушки были гораздо выше тёти Гали, но всё равно, чувствовали себя ничтожными. Это несмотря на то, что они были лучше неё по всем параметрам.
— Энни... — начальница на секунду приложила пальцы ко лбу. — Пора бы тебе уже смириться с тем, что у тебя отличная фигура, и все парни будут на это реагировать. И реагировать всегда только лёгким оттопыриванием штанов в области ширинки. Вы знаете, о чём я говорю.
— Знаем, кончено, — угрюмо произнесла Джули, её улыбка померкла. — только не очень приятно, тётя Галя, когда на тебя смотрят не как на человека, а как на предмет для удовольствия.
— Я знаю, да, но вы мне клиентов распугиваете! — гневно отозвалась толстушка-начальница. — Я вас очень прошу, дайте этим мужикам понять, что они вас не получат, но хотя бы не избивайте их! — тётя Галя уже значительно смягчилась. — Ваша физическая подготовка, неизвестно откуда полученная, в сочетании с вашими манерами распугают мне всю клиентуру. Если ещё кто-нибудь уйдёт по вашей вине — возьму его счёт из вашей зарплаты. — С этими словами он захлопнула за собой дверь.
— Какой такой зарплаты... — выдохнула Джули.
— Оставь, в каком-то смысле она права, — попыталась Энни встать на сторону начальницы.
— Всё равно. Я не позволю, чтобы меня хватали за задницу, чтобы меня унижали, только для того, чтобы удовлетворить чьи-то... — она запнулась, подбирая нужное слово. — Непристойные, что ли, желания...
— В этом ты права. — Энни на секунду приподняла брови. — Но, по крайней мере, никто из таких сюда не возвращается.
— И вы тоже сюда не вернётесь, — послышался голос, и из двери опять появилась мощная фигура тёти Гали.
— Простите? — вежливо спросила Джули, ангельски улыбнувшись.
— Вы уволены! — объявила тётя Галя.
— Уволены?! — Энни расширила глаза. — Это почему? Неужели из-за тех сволочей? Тётя Галя, вы не можете...
— Могу и сделаю!!! — громче прежнего завопила тётя Галя, перекрикивая Энни. — У меня там из-за вас двух только три столика заняты остались! Все ушли! Все вас боятся! Я такого в моём ресторане не потерплю! Всё, уволены! И не просите меня! Собирайте манатки и выметайтесь отсюда!!!
Самым оптимальным вариантом для девушек на данный момент было схватить начальницу, связать ей руки, а потом продиктовать ей те условия, при которых они не станут её пытать. Все три из них знали, что девушки способны на такое, но только физически, а вот силы духа у них не хватало. Точнее, не хватало силы обидеть, как никак, ни в чём невиновного человека.
— Вот и хорошо, что нет никаких вопросов! — выпалила тётя Галя, всё ещё жутко злая. — Теперь вон!
С этими словами она снова захлопнула за собой дверь, причём куда громче, чем в прошлый раз.
Джули и Энни молча посмотрели друг на дружку с очень расстроенными лицами.
— Ну, пошли собираться... — выдохнула наконец Джули.
— А куда идти? — спросила Энни, забирая с крючка рядом тёплую куртку, которая и была всеми её «манатками». То же самое было и у Джули.
И только когда они уже вышли на улицу, где выл ветер, но, по крайней мере, не было дождя, от которого остались только большие лужи на асфальте, Джули сказала:
— Видать, судьба... — и посмотрела на небо.
— Почему у нас такая судьба? — спросила Энни после непродолжительной паузы. Вопрос был самым обычным, без сарказма, без риторики. Но даже на него никто не смог ответить.
Девушки побрели куда глаза глядят. Честно говоря, они были расстроены не из-за потери работы, а из-за потери возможности зарабатывать деньги. Они были уверены, что ни одна из них никогда не опустится до воровства. И до торговли собственным телом тоже, мысленно добавили обе, заметив у того самого борделя, о которому Энни рассказала (и сказала правду) неудавшемуся Казанове из ресторана, начинающих работать шлюх. Подруги присели на ступеньках ближайшего грязного дома и посмотрели одна на другую. Собирался дождь, и мелкие капельки уже слегка окропили лицо Энни.
— Что будем делать? — спросила она, на этот раз с риторикой.
— А что нам остаётся? — ответила вопросом на вопрос Джули, пожав плечами. — Идти нам некуда.
Это была не фраза отчаявшегося, это была просто констатация факта.
— Вот здесь вы неправы.
Обе инстинктивно вскочили, и повернулись, готовясь отразить нападение. Они и не заметили, как кто-то к ним подошёл (точнее, подошла, голос был женский), что при способностях Джули и Энни был довольно-таки удивительно.
— Ты кто? — спросила Энни, только чтобы завязать беседу с потенциальным врагом, а не интересуясь этим на самом деле.
Подошедшая сняла капюшон – одета она была в рясу, которую носят монахи, поэтому опущенный капюшон полностью скрывал её лицо — и девчонки порядочно удивились.
Это была довольно молодая женщина, явно моложе, чем казалась по голосу, старше 18-илетних девушек максимум на десять лет. Волосы у неё были светло-рыжие, и улыбалась очень милой улыбкой — только Джули могла улыбаться лучше.
— Меня зовут Аквафлай, — сказала незнакомка, отвечая на вопрос, заданный ей Энни.
— Что за странное имя? — Джули опустила кулаки, поняв, что бояться ей нечего.
— Спроси себя, — ухмыльнулась женщина со странным именем Аквафлай. — Ты хоть видела одного человека с английским именем в России?
— Учитывая, где мы находимся, то да, — саркастически отозвалась Энни, — Откуда ты знаешь наши имена?
— Я знаю о вас вообще довольно много, Джули и Энни, — женщина продолжала улыбаться, смотря на слегка оторопевших девушек. — Например ваши имена, и например то, что вам есть куда идти. Идите со мной, — она показала рукой вдоль тёмной улицы. — Если захотите, вернётесь, но сейчас вы мне нужны.

[Stella-Z]

Алекс Терен, неужто вернулся?! с возвращением тебя)

[Алекс Терен]

Вернулся, ещё как. Я ушёл вообще, потому что думал, что меня выкинули, а потом вернулся, выяснилось, что это просто была ощибка в списке Обидно жутко...
Но вот, рассказы пишу, как-никак.

[Венера Таро]

Хорошо пишешь!

[Алекс Терен]

Алекс поначалу всё воспринял чёрти как. Пусть он этого не показывает: хрен с ним, я чувствую то же что и он, недаром же я с ним прожил столько лет. И я его поддерживаю. Я его всегда поддерживаю. Только я, в отличии от него, всё воспринял совершенно спокойно с самого начала. Рессавел говорил, что мой элемент вообще спокоен по своей природе: ему уже столько издевательств пришлось вытерпеть, что теперь его ничем не пронимешь. Но всё же, моё подсознание иногда вопило: почему, чёрт подери, он такой сильный?! Ну не хотело оно эту силу, не хотело даже в руки брать этот малахит. Но сознание победило. Я хотел это ощутить. Я хотел почувстовать силу. И спокойствие было к тому ключом, как я прекрасно знал после всех драк напару с Алексом.

Кевин Рэйдер.

Глава 2: Теперь мы вместе
Алекс и Кевин однозначно считали, что им далеко идти, и не ошиблись. Всю ночь они не спали, и когда Терропайр сказал, что они уже близко, парни уже чуть ли не валились с ног, потому что даже с их физическими мощностями, спать нужно было и им. А вот этому странному монаху всё было непочём — несколько раз он оборачивался к ним, чтобы ответить на вопросы (причём его ответы всё время сходились к тому, что «вы получите все ответы, когда мы придём», и это их уже порядочно достало), и всё время его лицо выглядело совсем бодрым. Первым на выдержал Кевин:
— Иван Сусанин! Ты сказал вроде, что тут недалеко!
Терропайр остановился и обернулся. Взгляд у него был странный — как будто он видел Алекса и Кевина насквозь. Причём во всех смыслах.
— Если я сказал, что недалеко, это значит, что мы прошли большую половину пути, — отозвался он с оттенком загадочности в голосе.
— А днём можно было пойти? — с видом мученика спросил Алекс.
Монах вздохнул, потом поджал губу, казалось, разрываясь между двумя вариантами ответа. Борьба была недолгой, так как уже через несколько секунд он протянул ребятам руки.
— Возьмите меня за руки, — сказал он.
— Зачем это? — после паузы подозрительно спросил Алекс.
— Вы устали, по вашим словам, — Терропайр поднял брови. — Я думал, что могу вам в этом помочь.
— Тогда вместо рук предложи мягкую кровать! — сказал Кевин.
Их спутник (или, скорее, проводник) мрачно посмотрел на него и не допускающим возражения тоном повторил:
— Возьмите меня за руки.
Алекс и Кевин переглянулись, но всё же протянули ему руки, как для рукопожатия, Алекс — правую, Кевин — левую. Едва они успели взяться за его руки, как обоих тут же отбросило на два метра. Самое неожиданное было в том, что они не почувствовали толчка, который это сделал, не почувствали, как Терропайр напрягается для того, чтобы их отбросить. Напротив, они даже ощутили, как прямо перед неведомым толчком он отдёрнул руки. Но факт остаётся фактом — их, кто столько раз выстаивал даже против сравнительно тяжеловесных парней, отбросили без малейшего усилия. Но самое удивительное было то, что и у Алекса, и у Кевина вся усталось мигом улетучилась. Они теперь чувствовали себя бодрыми, как и их сопровождающий, который либо хорошо выспался днём, либо вообще не умел уставать.
— Какого... — Алекс поднялся с земли. — Что это было?
— Небольшой заряд энергии, — честно отозвался монах, хотя его спутники сильно сомневались в правдивости слова «небольшой». — Сжигает молочную кислоту в суставах. Другими словами, уничтожает усталость. Да вы не волнуйтесь, вам опять захочется спать часов так через пять.
— Я ошибся, — признал Кевин. — Ты не Иван Сусанин. Ты Федька Крюков.
Терропайр прыснул:
— Почему это?
— Потому что ты меня пугаешь.
Терропайр широко улыбнулся и снова развернулся на 180 градусов, поманив парней за собой. Удивительно, но они и вправду не чувствовали ни малейшей усталости, как будто до этого уже крепко выспались. И ещё: оба ощущали своего рода заряд энергии и силы. Они чувствовали, что сейчас они куда сильнее, чем обычно, а ведь они и вовсе не были слабаками.
Ребята никогда не заходили туда, куда их завёл монах. Они ни разу не видели этой местности. Уже начинало светать, значит, они шли как минимум десять часов. За это время они вообще могли уже выйти за пределы Москвы, учитывая то, что Алекс и Кевин «жили» в основном недалеко от края столицы.
Алекс открыл было рот, чтобы снова, наверное, уже в двадцатый раз спросить, куда, собственно, они идут, но потом вспомнил, что в предыдущие девятнадцать раз провожающий их монах либо проигнорировал его, либо ответил, что они это узнают по приходу. Но сдаваться он не собирался, и поэтому построил вопрос по-другому:
— Ты нас за город ведёшь?
— Можно сказать, — отреагировал тот через секунду. — Если ты о государственной территории, то да. А почему ты спрашиваешь?
— Ну, знаешь, — Алекс пожал плечам в притворном безразличии. — Ты нам не говоришь, куда мы идём. Так нужно знать хотя бы, в Москве это или нет.
— Даже если и в Москве, то что с того? — возразил Терропайр. — Алекс, не волнуйся. Я ни приведу в вас в плохое место, можешь быть уверен.
— Волнуемся мы в основном за тебя, — сострил Кевин, которого все загадки Терропайра начали уже раздражать. — А то если ты действительно ведёшь нас в это, как ты сказал, «плохое место», то мы...
— Надаёте мне по морде, я знаю. — теперь уже и в голосе у монаха проступило лёгкое раздражение, и это, как ничто, успокоило Кевина. — Теперь можно потише?
Он спросил без интонации сарказма и без риторики. Судя по тону, которым был задан вопрос, он действительно интересовался, могут ли Алекс и Кевин перестать задавать ему вопросы. «Или, точнее, донимать его вопросами», мысленно поправился Алекс. Оба решили ответить на его просьбу — потому что это была просьба, а не приказ — молчаливым согласием. Но что парней удивило, так это то, что несмотря на их жизнь, о которой мало кто знал, этот необычный (потому что странным его назвать было просто нельзя) монах действительно знал о них если не всё, то очень много — начиная с их псевдонимов и заканчивая их боевым способностями. Ещё это взгляд, которым он на них смотрел: глаза у него были зелёно-жёлтые, светлые, и казалось, они протыкали парней. Всякий раз под таким взглядом обоим становилдось слегка неуютно. И взять хотя бы то, что он назвал «небольшим зарядром энергии» — ни разу в жизни, их не отбрасывали без малейших усилий. А он не только усилий не приложил, он даже поступил как раз наоборот.
Да, много странного было в этом малом. Странным было даже то, что Алекс и Кевин вообще за ним последовали, ведь они редко доверяли кому-нибудь, кроме себя самих.
Они шли по огромным полям, которые через определённые промежутки времени сменяли друг друга: теперь видно было сразу, что они вышли из города. Одно время вдоль их пути тянулась дорога, на которую Терропайр не обращал внимания: там всё время туда-сюда сновали машины, а обочины совсем не было, так что действительно лучше было бы, если бы эти трое туда не совались.
Потом на горизонте показались деревья, и скоро они вошли в лес. Асфальтовая дорога пропала из виду, как стих и лёгкий шорох колёс об асфальт, издаваемый машинами, когда те проезжали мимо них. Они шли уже очень долго. У Алекса уже давно имелись часы, очень красивые, с чёрным ремешком и оправой из настоящего золота, хотя для него имело значение только то, что они показывают точное время. Один раз ему даже пришлось собстенноручно набить морду панку, которому эти часы приглянулись. Так вот, эти самые часы словно сломались и стали идти очень медленно. Предыдущие десять часов прошли совершенно незаметно, и по их истечении небо было залито едва заметным на общем чёрном фоне розоватым оттенком. Сейчас Солнце только что появилось из-за горизонта, ещё самым краешком, а Алексу казалось, что прошло не полчаса, как показывали его часы, а двадцать часов. На стрелки его часов словно кто-то навёл заклятие замедления. Но когда Солнце, наконец, взошло полностью (а это было видно даже сквозь кромку леса), Терропайр вдруг остановился. Не ожидавшие этого Алекс и Кевин чуть в него не врезались.
— Привал, — объявил монах, чем привёл их в замешательство.
— Не понял, — озвучил свои и своего друга мысли Кевин. — Я думал, что мы ещё не пришли.
— Я и не говорил, что мы пришли, — пожал плечами Терропайр. — Просто надо кой-кого подождать. Инструкция была привести всех.
— Круто, значит мы не одни такие. — саркастически заметил Алекс. — И кого же, интересно, мы ждём?
— Наших спутников, — отстранённо ответил Терропайр, глядя куда-то вдаль. — Точнее, спутниц.
******************************************

Если честно, к далёким переходам девушки не привыкли. Несмотря на то, что Аквафлай сразу предупредила — идти будет далеко. Энни и Джули сами сначала не понимали, почему они согласились идти с этой странной женщиной — было в ней что-то такое, от чего если не мурашки по коже, то во всяком случае, холодок пробегал. Пожалуй, единственная причина, почему они не отказались пойти с ней была в том, что она им сказала: «вам есть куда идти». Идти, в таком случае, у них было куда, а вот терять им было нечего. Почему бы не пойти? В любом случае, даже учитывая необычность поведения Аквафлай, они были уверены, что при случае смогут с ней расправиться. Ведь им, как никому другому, было известно, что их наружная слабость глубоко обманчива.
А Аквафлай между тем всё шла и шла, не оборачиваясь, разве что, отвечая на вопросы девушек. Хотя это и ответами трудно было назвать — в основном они сводились к тому, что все ответы Джули и Энни получат по приходу. Все попытки выяснить, куда они идут, также увенчались неудачей.
Пока девушки шли за таинственной незнакомокой, им было о чём подумать. Обе при этом думали, если можно так выразиться, хором: об одних и тех же вещах. Например о том, как они смогли выжить на улице, если учитывать то, что родителей своих они не помнили. Они точно знали, что они не сёстры, они точно знали, что их родители умерли. Но они понятия не имели, откуда им было известно всё это. В 11 лет их нашла прямо на улице тётя Галя, и пристроила к себе в ресторан. Там они стали получать еду, и хоть какой-то кров. А раньше им приходилось еду воровать, правда, они всегда делали всё, чтобы не оставить в обиде тех, у кого они воровали. И жили они на улицах до ресторана. Ещё оставалось что-то одно, о чём они вполне могли задуматься и гораздо раньше, но не думали, считая это само-собой разумеющимся. Это была, разумеется, их способность к драке, казавшаяся врождённой. Сколько они себя помнили, даже в совсем девичьем возрасте, они всегда могли побить плохих мальчишек, издевавшихся над девочками на улицах. С возрастом они превратились в невероятно сильных и ловких бойцов. У каждой сам собой развился стиль боя, известный ей одной. Джули отличалась ловкостью, лёгкостью движений, казалось иногда, что любая часть её тела может быть средством для удара, и что любая часть тела может в любой момент с молниеносной быстротой повернуться в любом направлении, причём уму непостежимо, как такие нежные на вид приёмы могли быть такими сильными, как и тот, каким она однажды отправила посетителя ресторана в полёт на пять метров, после чего достаточно было её фирменной милой улыбки, чтобы все приятели сочли за счастье, что им позволили убраться живыми и невредимыми. Произошло это ещё до того, как их уволили, разумеется.
Энни, как и подруга, была невероятно гибкой, но её гибкость носила несколько иной характер. Если её подруга только делала вид, что может выворачивать себе конечности, если хочет, то Энни могла делать это в совершенстве. Она могла повернуть кисть руки на 360 градусов без особой боли. Она была способна выгибаться как змея, хотя она сама так говорить не предпочитала. Понятно, кому понравится, если его называют змеёй. Хотя как-то та же тётя Галя подколола её, заметив, что в Японии сказать женщине, что она змея — значит сделать ей комплимент. Совершенно не понятно, что может быть хорошего в таком слове.
Джули и Энни терпели долго. Даже слишком долго. Обе пришли к молчаливом согласию, что, хотя далеко значит «долго», если это будет продолжаться и после восхода, они будут обязаны выудить из Аквафлай ответы. И вот, наконец, это время пришло. Джули заметила «зелёный луч», а потом появился из-за гора на горизонте краешек солнечного диска. Не сводя с него глаз и держась за руку Энни, чтобы не сойти с дороги, Джули терпеливо ждала. Краешек превратился в дугу, потом в полукруг. Наконец, по прошествии, казалось, четверти часа (часов у девчонок не было, а с Аквафлай они пока что не разговаривали), диск Солнца, отделившись нижним краем от горы, выглядевшей издалека синим холмом, взошёл полностью. И едва только он взошёл, как утреннюю тишину, не нарушаемую в последнее время даже шорохом проезжающих мимо машин, так как они давно ушли от проходившей километра за два отсюда дороги, прорезал звонкий голос Джули:
— Далеко ещё?
— По солнцу ориентируешься? — спросила в ответ Аквафлай, на что Джули порядочно удивилась: откуда она знала? — Да нет, не очень. Вот видишь, — она указала на виднеющиеся в 100 метрах от них деревья, к которым они и шли. — Придём в лес, там встретим наших спутников, а оттуда километров так 10, это вы пройдёте без труда.
— Особенно после такого путешествия, — сказала Энни, скорее от скуки, чем зачем-либо ещё. — А кто такие «наши спутники»?
— Увидите, — неопределённо отозвалась Аквафлай. — Мой брат, Терропайр, и с ним два паренька. По крайней мере, так должно быть.
— Мужчины с мужчинами, женщины с женщинами, — пробормотала Джули.
— А что тебе не нравится? — Усмехнулась Аквафлай, не оборачиваясь. — Хочешь, чтоб тебя изнасиловали или что-то в этом роде?
— Во-первых, не хочу, — Джули возмутилась, это было ясно Энни по её стальному спокойному голосу. — Во-вторых, меня не изнасилуешь.
— Аквафлай, тебе лучше ей поверить, — Энни прыснула, после чего торжественно объявила: — Согласно статистике, из 17 мужчин, пытавшихся это сделать, получилось это у нуля процентов.
— А ты что, подсчитывала? — с кислой миной спросила Джули, под смешок Аквафлай.
Пока они разговаривали, они зашли в лес. Там было уже светло — Солнце всходило довольно быстро, а Аквафлай всё шла и шла вперёд. Она как будто знала дорогу в лесу, как опытный экскурсовод. Вполне возможно, что так оно и было, только вот у Джули и Энни оставалось странное ощущение, что их проводница просто чувствует, куда идти. Они шли уже довольно долго — солнце явно уже взошло эдак полчаса назад. А может прошёл час или 15 минут? В такие моменты пропадает чувство времени.
*************************************
Алекс знал, что когда он заметил их «на горизонте», они его ещё не видели. Вот знал, и всё тут. Терропайр никак не отреагировал на появление других людей, но в отличии от Кевина, который просто сидел на земле, он как бы их почувствовал, что ли? Да, наверное, просто ощутил их приближение: такие мистические вещи были в его стиле, Алекс знал его достаточно времени, чтобы понимать это. Он рассмотрел как следует приближающихся людей. Общая картинка до странности напоминала их с Кевином, когда они вслед за Терропайром шли сюда. Их было три, и все три — женщины. Одна из них, в такой же монаховской рясе, как и Терропайр, вела двух других. Ими были две девушки, едва ли старше Алекса и Кевина, но вряд ли младше их больше, чем на год. И Алекс, сам себя за то ругая, тут же отметил, что они очень красивые. Знал этот парень толк в красавицах, и не любил себя за это, как и за то, что сейчас на его лице против его воли расползалась улыбка.
************************************
— По-моему, мы уже пришли, — заявила Джули. Она заметила, что метрах в ста от них, облакотившись о дерево, стоит парень в чёрном плаще, и с улыбкой косится на на них.
— Почти, — согласилась Аквафлай. — Вот, заодно и познакомитесь.
Джули вздохнула, а Энни, которая только сейчас заметила пристальный взгляд незнакомца, сочла за лучшее промолчать. По мере того, как они подходили, открылся вид на ещё двоих, один из которых, сидел на земле сложив руки на груди, а другой на пне, повесив голову. Этот человек был одет в точно такую же одежду, какую носила Аквафлай. У него были такие же, как у неё, зелёно-жёлтые глаза, только, разве что, более проницательный взгляд. Его волосы странным образом выглядели нормально при том, что взгляду они казались стоящими дыбом, как будто его только что ударили током. Он был довольно высок, но всё же на пол-головы ниже, чем тот, кого они заметили первым. У того были русые, немного кудрявые волосы, еле заметные усы, скорее всего, только пробившиеся, и ярко-карие глаза. Он улыбался, причём улыбка была такая, какой на девушек смотрели все парни. При этом мышцы лица странно двигались, как будто он пытался согнать улыбку с лица. Третий, который сидел под деревом, и, скрестив руки, думал о своём. У него были узкие тёмно-зелёные глаза, чёрные волосы, абсолютно прямые, в отличии от его друга. Он был куда более плотным — не полным, а именно плотным — и мускулистым, на его руках проступали могучие мышцы, которые, однако, тут же скрылись из виду, когда он заметил приход девушек и одел свою коричнево-зелёную куртку. Он встал, и выяснилось, что он всё-таки уступал «чёрному плащу» ростом, причём тот рядом с ним выглядел просто долговязым. Внимательно оглядев подошедших, он без единого слова закрыл высокому глаза ладонью. Алекс возмутился:
— Не понял я тебя, — и убрал его руку.
Кевин в ответ лишь пожал плечами:
— Я же знаю, как ты реагируешь на слабый пол, — сказал Кевин довольно тихо, пожав плечами, но от чуткого уха Джули это не ускользнуло.
— Слабый, значит, пол? — она мило улыбнулась. И удивилась, так как впервые в её жизни улыбка никого не расслабила.
Что ж делать, Алекс и Кевин привыкли жить настороже.
— Это только такое название, — буркнул Алекс, наконец-то сумев убрать с лица глупую улыбку. — Потому что теоретически женщины слабее мужчин.
— Хочешь проверить? — Джули слегка разозлило, как и всегда, когда её или Энни недооценивали.
Её рука взметнулась вверх, на лету сжалась в кулак, нацеленный точно в нос Алексу, но в каком-то сантиметре её перехватил Кевин — Джули и сама удивилась — ей встретился достойный противник, которой с невиданной силой сжимал её руку, но не пытаясь её поймать, а лишь мешая подвижению кулака.
— Спасибо, братан, — пробормотал Алекс, словно это было обычным делом.
— Джули, держи себя в руках, — решила вмешаться до сих пор робко стоявшая встороне Энни.
— Отличный совет, — поддакнул Кевин, которого ввела в молчаливое поражение сила такой худой девушки, как Джули.
— В этом ты прав, — раздался весёлый голос Терропайра: пока ребята были заняты, он и его сестра успели поговрить.
— Ээээ, — очень убедительно изображая недоумение, сказал Алекс. — А что, собственно, происходит?
Никто не удосужился ответить на вопрос, так как Терропайр встал на невысокий пенёк, и с видом оратора заговорил, частично таки отвечая:
— Я думаю, что самое время представить вам друг друга. Алекс, Кевин, познакомьтесь с моей сестрой — Аквафлай.
— Я так и думал, что у них странные имена «в крови», — донёсся до Алекса еле слышный голос Кевина.
— Девушкам представляюсь сам, — продолжил монах, сделав вид, что ничего не слышал, или на самом деле ничего не услышав. — Меня зовут Терропайр. Девочки, — он посмотрел на Джули и Энни. — Познакомьтесь с Алексом и Кевином, а вы, ребята, скажите привет Джули и Энни.
Возможно, получилось немного по-детски, тут же решил Терропайр, но ораторским искусством он ведь не отличался.
Алекс протянул руку той из девушек, у которой были русые волосы, настолько светлые, что она казалась блондинкой, и яркие светло-зелёные глаза. Она смотрела на него довольно смущённо. Роста она была небольшого, не то что её высокая подруга.
Энни, как ни верти, хороших и плохих людей отличала за версту, как говорится, и почему-то в присутствии хороших людей она всегда терялась, тогда как на всяких бандитах, вроде тех, которых она и Джули встретили незадолго до того, как пошли вместе с Аквафлай, могла продемонстрировать чудеса боевых искусств. А вот когда на неё смотрел с улыбкой (и причём на этот раз — отнюдь не похотливой) хороший человек, а долговязый Алекс был хорошим, она всегда чувстовала смущение. Как будто она была недостойна дружбы такого человека. Да какой там дружбы — у неё никогда не было друзей, кроме её верной подруги Джули, с которой она была вместе с детства.
Алекс, заметив, что девушка на колеблется, назвал своё имя:
— Алекс. — Помолчал немного, и добавил: — Терен.
Энни решила, что ничего страшного нет, и приняла руку, которую Алекс пожал, несильно, но вполне ощутимо. Рука у неё казалась очень нежной, но Алекс, которому только благодаря Кевину не заехали в нос, понимал, что вполне возможно, что нежной она не была.
— Энни, — представилась она, и в его же манере через несколько секунд назвала и фамилию: — Райнс.
Аквафлай прыснула, Терропайр посмотрел на неё со снисходительной улыбкой.
— Что смешного? — недоумённо спросил Кевин, которому, казалось, единственному из четверых её смех не показался издевательским.
— Просто меня всё время интересует — почему у вас, россиян, — американские имена?
— Во-первых, не тебе говорить о странных именах, — с видом учёного ответил Алекс, попытавшись сделать умную физиономию. — А во-вторых...
— ... американские имена нужны для крутости. — закончила Джули, мило улыбнувшись, и все тут же рассмеялись.
Когда все закончили смеяться, что произошло довольно быстро, Терропайр, продолжая улыбаться, шутливым голосом заявил:
— А теперь довожу до вашего сведения: мы ещё не пришли.
— Оооой, — выдохнул Алекс, изобразив на лице гримасу отвращения.
Остальные молодые люди на это прореагировали нормально — Кевин, Джули и Энни чего-то подобного ожидали. Алекс тоже ожидал, но уже начинал надеялся, что с приходом «спутниц», о которых говорил Терропайр, их поход закончился. И сейчас его вздох был от разочарования.
— Ой не ой, ты не волнуйся, — подбадривающим голосом сказала Аквафлай. — Нам осталось-то всего ничего.
— Всего ничего — это километров пятьдесят? — отозвался Алекс мученическим голосом.
— Пессимизм лечится, — как бы невзначай сказал Кевин, легонько ткнув друга кулаком в плечо. — Пошли давай.
Алекс улыбнулся.
— Ну пошли.
— Идите за мной, — попросил Терропайр, театрально взмахнув рукой в призывном жесте.
Он тронулся с места, а за ним прошли Аквафлай и Четверо.
На этот раз часы Алекса исправно показывали время, причём слово «исправно» означает и то, что часы вернулись из «сломанного» положения в нормальное, и то, что время шло быстро. Продвигались он тоже быстро. Сначала было не до разговоров, но не могут же люди — монахи не в счёт — вообще не разговаривать!
— Поговорим? — предложил Алекс идущей возле него Энни.
Девушка снова робко улыбнулась:
— О чём? — в свою очередь спросила она.
— Начинайте с чего угодно, и разговоритесь, — сообщил им Кевин с видом знатока.
— Ну, я не знаю, — усмехнулась Энни. — Откуда такие имена — Алекс и Кевин?
Вопрос был явно выдуман исключительно для поддержания разговора, но другого никто не нашёл.
— Аналогично, — Кевин пожал плечами. — Почему Джули и Энни?
— Энни Райнс? — добавил Алекс, вспомнив, что Энни назвала ему и свою так называемую фамилию.
— Это элементароно, Ватсон, — певучим голосом сказала Джули, шедшая скраю. — На самом деле меня зовут Юля.
— А меня Аня, — добавила Энни.
— Какое поразительное совпадение, — в голосе Алекса слышались одновременно и театральность и искреннее удивление. — Меня зовут Алексей, для своих просто Алёша. — он улыбнулся. — приятно с вами познакомиться.
— Кирилл, — сказал Кевин. Это было в его духе — просто.
Алекс и Энни вновь пожали друг другу руки. Оба улыбнулись, и продолжили идти быстрее, так как во время их знакомства они слегка отстали от Терропайра и Аквафлай.
В общем и целом, никакого разговора не получилось, так как ребята почему-то чувствовали, что лучше молчать. Это было так же, как и когда их вели в лес — мужчины с мужчинами, женщины с женщинами, как сказала Джули. Монахи указывали путь, а Алекс, Кевин, Джули и Энни шли за ними, до сих пор не особо понимая, почему они, собственно, так верят этим несколько чудным незнакомцам. Для Джули и Энни Аквафлай явно выглядела необычной, а что говорить об Алексе и Кевине, которых Терропайр «подзарядил» энергией простым прикосновением.
Прошёл час, и вот наконец, выйдя из леса, шестеро идущих увидели вдалеке небольшую гору. Судя по тому, что монахи пошли быстрее, когда пик показался на горизонте, именно к этой горе они и вели Алекса, Кевина, Джули и Энни. Вскоре они подошли ближе, и у ребят чуть не перехватило дыхание: гора оказалась вовсе не маленькой, просто издали видно было лишь вершину. Она возвышалась, стремясь в поднебесье, посреди огромной равнины, что делало совершенно непонятным, каким образом они не замечали величины горы. Вершина горы едва-едва не упиралась в облака.
Терропайр и Аквафлай пошли ещё быстрее, и ребята чуть не бежали за ними. Судя по всему, на гору придётся карабкаться, понял Алекс. Но после того, как они придут, он намеревался первым делом любой ценой получить ответы на интересовавшие его вопросы.

[Венера Таро]

[Алекс Терен]

Хорошо пишешь!

Хочется верить. Только вот никто вообще не отзывается. Люди! Что вас пугает в моём рассказе? Если длина, так это ж хорошо? Скажите, почему не читаете, и я попытаюсь это исправить! А то обидно - пишу, выходит, только для себя... а я хотел не только для себя.

[stumper]

Не знаю. По-моему достаточо людей читает. Кстати, не надоело называть это рассказом. Это минимум повесть.
Отзывы не пишу, потому что огорчать не хочется.

[Хэл Кэйлис]

А я просто забываю написать отзыв. Твой рассказ очень хорошо читается, может другие как и я под впечатлением обо всем забывают?

[Yazva]

Алекс Терен, в силу мерзкого характера я люблю говорить гадости, но сейчас не стану - ибо понравилось.
Нет, правда. Пишете Вы очень хорошо, весьма литературно, про мелкие недочёты я говорить не стану. Это очень сложно - заинтриговать читателя, не давая ему понять, как станет развиваться сюжет. Но у Вас это вышло. Что будет дальше - представить мне пока очень сложно, но вот рассказ (повесть? роман? эпопея?) очень заинтересовал. Надеюсь, продолжение не заставит себя долго ждать.
Желаю успехов в творчестве.

[Мелиан]

Мне тоже понравилось
В самом начале герои кажутся перманентными, но это проходит ближе к середине, если это можно назвать серединой...
Хорошая игра с именами.

[Венера Таро]

Хочется верить. Только вот никто вообще не отзывается. Люди! Что вас пугает в моём рассказе? Если длина, так это ж хорошо? Скажите, почему не читаете, и я попытаюсь это исправить! А то обидно - пишу, выходит, только для себя... а я хотел не только для себя.

Алекс, многие в библиотеке просто читают и редко оставляют отзывы, но это отнюдь не значит, что им не нравится. Если заходят, следовательно, интересуются.
Вот, например, где-то на 2 или 3 странице есть мой роман "Валентиниан-полуэльф". Читают много, а отзывов мало.

[Мелиан]

Сжигает молочную кислоту в суставах. Другими словами, уничтожает усталость.

Молочная кислота в мышцах.

[Алекс Терен]

Мелиан, понял, учту, исправлю. Спасибо

Вот это я понимаю! Спасибо, народ. Завтра выложу следующую главу!

[Мелиан]

Ждемс с нетерпением

[Алекс Терен]

Встретила я её, будучи в состоянии полного отчаяния. Но оно было секундным, потому что каждую секунду я напоминала себе, что рядом Энни. Это ведь из-за подруги я пошла с Аквафлай — не люблю работать под чьим-то началом. Вот Энни — настоящий ангел во плоти, умеет и подчинятся, и командовать. А я всегда была абсолютно неуправляемой. Ведь именно я всегда начинала драки, без меня Энни никого бы пальцем не тронула. И я этому безмерно рада! А ещё больше я обрадовалась, когда узнала, что дышала той же самой неупровляемостью, которой была я сама. Теперь, когда аметист побывал у меня в руках, я счастлива. Не знаю, что по этому поводу думают Алекс, Кевин или даже Энни. Но лично я счастливее чем тогда никогда себя не чувствовала.

Джули Айро

Глава 3: Настоятель Храма

— Только не это, — с видом мученика произнёс Алекс, когда, не обращая внимания на размеры горы, Терропайр и Аквафлай принялись на неё карабкаться.
Монахи ничего не ответили.
Алекс оглядел других. Лицо Джули было слишком спокойным, Энни была явно не в восторге. А вот Кевин, вздохнув, безропотно пошёл дальше и начал подниматься по почти отвесному склону. Следующими за ним пошли девочки, а потом и Алекс. Теперь ему было что делать: он не собирался давать Джули и Энни добраться куда надо раньше него. Да и потом, он же парень, а значит, он должен в таких трудных делах помогать прекрасному полу. Хотя, тут же подумал он, Джули и Энни вряд ли приняли его помощь. Да и вообще, выглядело бы это по-идиотски.
Впереди, как всегда без малейшего признака усталости, лезли вперёд Терропайр и Аквафлай. Лезли вместе и рядом, что на густо усеянном камнями склоне было довольно проблематично. Прямо за ними, тоже без устали, быстро карабкался Кевин. Не обгонял он их только потому, что не ставил себе такой цели. Ведь ему это было даже проще, чем монахам: у них не было его мускулов. К сожалению, не было их и у Алекса. Тот лез прямо за Кевином, часто дыша. Дрался он хорошо, даже отлично, а вот на разнообразные физические упражнения был не очень охоч. Поэтому и имел такое телосложение: худоба и длина, вот и все дела. С девочками дело обстояло аналогично. Они тоже лезли по очереди: сначала Джули, как более лёгкая, а потом Энни, более устойчивая, которая и поддерживала подругу, если той вдруг приспичивало упасть. Иногда случалось, что Алекс таки подавал руку одной из девушек — когда им было это нужно, но в основном он заботился только о себе.
Наконец вдали показалась долгожданная цель в виде Терропайра и Аквафлай, вставших наконец не на склон, а на, судя по всему, ровную площадку, и предлагающих руки тем, кто лез за ними. Кевин было сунул Терропайру руку, но с его девяноста килограммами Терропайру было сложновато его вытянуть, и Кевину пришлось выбираться самостоятельно. Киллограммы, кстати, были исключительно внутри мышц. Алекса оказалось вытянуть проще, но он тоже вылез сам — слишком гордым он был. Зато он оставил Аквафлай без работы: он помог Энни, а Терропайр — Джули.
Только удостоверившись, что все в порядке, Кевин наконец огляделся. Они стояли на сравнительно прямой площадке, которая словно была вырыта прямо внутри горы кем-то, кому жутко приспичило провести в ней туннель. И сам туннель тоже имелся: зияющая пещера, ровная, полукруглая, словно отверстие было выравнено по линейке для измерения углов. Вокруг ровной поверхности, на которой они стояли, поднимались стены, увеличиваясь по мере приближения к отверстию пещеры: отсюда и предположение, что туннель был вырыт прямо в склоне. Вопрос был в том, кому вообще понадобилось делать этот туннель?
Вот и ещё один вопрос появился, подумала Джули. Их уже накопилось слишком много: ещё чуть-чуть, и она просто взорвётся, и тогда Аквафлай с Терропайром пожалеют, что вообще с ней связались.
— Где мы? — решилась спросить Энни, хотя совсем не была уверена получить ответ.
Терропайр посмотрел на неё, улыбнулся, и, снова повернув голову к пещере, загадочно ответил:
— Мы почти у конца нашего пути. Осталось только пройти не больше километра по пещерам.
— Побыстрее бы, — тихо пробормотал Алекс.
Кевин его понял: судя по всему, тот самый заряд энергии, за который им так не понравился Терропайр, был на исходе, и оба уже вновь начинали чувствовать себя немного усталыми, тем более после трудноватого подъёма. Но только физически, мыслили они вполне ясно. Без единого слова Терропайр поманил их за собой. Аквафлай шла через полшага после него, а сзади семенили ребята. Шли они рядом, никто никого не обгонял. Кевин и Алекс шли со стороны Терропайра, рядом с Алексом шагала Энни, а скраю, как и в прошлый раз, была Джули.
Войдя во тьму пещеры, молодые люди не сразу освоились. Пещера была ещё более мистической, чем монахи, который уводили ребят в неё. Глаза Алекса первыми привыкли к темноте. Выяснилось, что пещера шла внутрь по линейке, но по какой-то неведомой причине свет дня снаружи гас сразу же после входа, как будто чётко разделяя границу света и тьмы. Как и во время предыдущего путешествия, Терропайр и Аквафлай шли вперёд, словно чувствуя дорогу. Во тьме разглядеть их было частью того, что приходилось делать ребятам. Хотя они уже и привыкли к темноте, казалось, она сгущалась с каждым их шагом.
— Не нравится мне это, — прошептала Джули, и тут же закрыла рот, испугавшись: её голос многократно отразился от стен и тут же стал куда более громким; её шёпот услышали все.
— Не говори, — выдохнул Алекс. Его голос почти не усилился, это было ещё одной загадкой таинственной пещеры: только тихий голос звучал в ней гораздо более громко.
Монахи никак не прореагировали на эти две фразы.
Наконец, после около пятнадцати минут ходьбы, вдали показался свет. Но не белый, какой они видели до того, как вошли в пещеру, не дневной свет. Подойдя поближе, они различили, что пещера раздваивается, и каждый коридор вновь поворачивает в ту же сторону, куда он «отошёл» вначале: стена правого коридора была освещена ярким жёлто-оранжевым светом, стена левого — бело-голубым.
Терропайр остановился.
— Нужно было встречаться здесь, — произнёс он. — Только бы сэкономили время.
— Да прямо уж, — Аквафлай усмехнулась в ответ. — Каких-то несколько секунд. Если ты это называешь временем. — Она повернулась к идущим за ним Четверым. — Девочки, за мной.
— Мы не девочки, — зло буркнул Алекс, и уже собирался идти, как Терропайр взял его за плечо, и улыбнулся:
— Поэтому вы двое идёте со мной, — сказал он, и Алекс слегка покраснел, хотя, по счастью, в относительной темноте этого никто не заметил.
Они разделились вновь. Пройдя по короткому коридору, они вышли из него, увидев источник света.
И тут у них просто захватило дух.
Даже примерно представляя себе не просто гору, внутри которой они находились, а девять таких гор, им казалось невозможным, что внутри может вместиться помещение такого размера. Они вышли из коридоров, и их взору открылась громаднейшая пещера, такая большая, что никто даже не видел ни потолка, ни стен. Пола тоже не было как такового: Алекс и Кевин, идя за Терропайром, обнаружили, что идут по огромному мосту, шириной пять метров, другой конец которого едва угадывался вдали. Мост был сделан из камня, и всё вокруг было залито тем самым, жёлто-оранжевм цветом.
Но даже при всех этих чудесах, внутри необъятной пещеры было ещё кое-что, что затмевало их все остальное, вместе взятое. Не всё пространство было залито жёлто-оранжевым светом, уступая место бело-голубому. Алекс, Кевин и Терропайр словно находились в одном мире, и Джули, Энни и Аквафлай, две первых из которых во все глаза смотрели на то, как простиралась вперёд пещера, находились совсем в другом измерении. Там, где они были (они шли по мосту, такому же, по какому шли парни, каменному, широкому и длинному), словно бушевала погода, хотя совершенно непонятно, как погода могла быть ВНУТРИ горы. Там выл ветер, теребя одежду девочек и рясу Аквафлай, и как из ведра лил мощный ливень, который тут же намочил всех там присутствующих. Джули и Энни чувствовали холод, чувствовали мощный ветер, они промокли на сквозь, но — вот чудо! — они словно совем не страдали от этого. Вот ещё им возможность удивлятся — почему разыгравшаяся погода не действует на них?
Капли дождя, шедшего там, где шли девочки, волшебным образом исчезали в месте, где, обозначая границу двух «миров», светло-голубой свет переходил в оранжевый. Тут ситуация была совершенно иной. С невидимого потолка довольно часто падали мелкие камешки, которые уже прилично достали Алекса — казалось, Кевина они вообще не волнуют. Было жарко, но Алекс совершенно не мог понять, отчего, пока не наклонился над краем моста без перил — тоже самое сдала и Энни — и увидел ещё одну вещь, которую тоже было невозможно объяснить естественными законами природы. Под мостом, по которому шла Аквафлай с девочками, было безбрежное море воды. Капли дождя создавали на ней рябь. Но вот задача: там где шли мальчики, под каменным мостом была раскалённая лава! Теперь стало понятно, почему им было жарко (собственно говоря, особенную жару чувствовал лишь Кевин, для Алекса это словно было обычным делом). Но всё ещё оставалось совершенно не ясно, каким образом вода и лава, соприкасаясь абсолютно и непосредственно, не уничтожали друг друга? Ведь по всем известным человеческим законам, либо магма должна была остыть и превратиться в камень, либо вода должна была испариться!
Едва ли не больше, чем все эти чудеса, удивило ребят то, насколько равнодушными остались к ним их проводники-монахи. Они всё ещё шли вперёд, всё той же уверенной поступью, которую они демонстрировали с тех пор, как нашли ребят. И те шли за ними, боясь отстать: несмотря на то, что в этом огромном месте было всего две дороги — два моста — они боялись, что могут и заблудиться. Вскоре они перешли пещеру — как оказалось, мосты были далеко не такими длинными, как казалось, — и вновь вступили в туннели. Потом они вновь встретились в едином туннеле, но не заговорили, слишком уж были потрясены увиденным в большой пещере. Довльно быстро они вышли в другой грот.
Он был гораздо меньше, чем гигантская пещера, через которую они только что прошли. Да скорее всего, и не было ничего огромнее в мире. Но этот грот был большим, даже очень большим, уходя на сто метров в длину и столько же в ширину, и как минимум десять метров было от пола до потолка. А это уже были внушительные размеры. В обоих углах были установлены довольно странные машины: на довольно большую скалу, которая медленно погружалась неизвестно куда, скальную породу, лились из двух желобов вода и лава. Соприкасаясь, они меняли форму: магма становилась камнем, и добавляла на глыбу то, что ушло вниз, а вода испарялась, из-за чего всё помещение было в лёгком тумане.
Терропайр и Аквафлай устремились вперёд очень быстрым шагом, и ребята поспешно последовали за ними. В дальнем конце зала было возвышение, а на нём был отчётливо виден человек в той же монаховской рясе, которые были у их проводников. Стоял он спиной к ним, заложив руки за спину, а несколько впереди него (то есть, по отношению к нему впереди) из земли возвышались четыре прямоугольных бугорка, выглядевших, как маленькие «столики». Хотя вряд ли Алекса, Кевина, Джули и Энни привели сюда в кафе.
Как только они подошли на достаточно близкое расстояние, монахи остановились. И как всегда, сдалали они это так неожиданно, что их спутники чуть не уткнулись носами в их спины.
— Мы привели их! — громким и звучным голосом, которого ни парням, ни девочкам ещё не доводилось от него слышать, провозгласил Терропайр.
Немного помедлив с ответом, и немного нерво перебирая пальцами за спиной, тот, кто стоял на возвышении, отозвался.
— Спасибо, — сказал он; голос был не особенно низкий, но несомненно мужской, и с очень мягкой интонацией. — Теперь, Терропайр, Аквафлай, мне бы хотелось поговорить с Четверыми наедине.
Монахи поклонились спине своего «командира» и ушли через двери, ведневшиеся тут же, за возвышением.
Взгляды всех молодых людей перешли на человека, который отсюда казался ещё более странным, чем те, кто привели их в это место. Он помедлил ещё секунду, после чего обернулся, и снял капюшон, который закрывал его лицо. Ребята ничуть не удивились. Его внешний облик очень подходил к его голосу. Волосы каштанового цвета явно были длинными, а теперь их словно состригли так, что свешивалась только малая часть. Он был чисто выбрит, хотя кожа была потемнее на висках на подбородке. Он поджимал губы, словно волновался. Но едва ли не самыми выразительными были его глаза: ярко-синие, большие, хоть и прикрытые. Терропайр просто щенок рядом с ним, когда речь идёт о таких делах, как «смотреть насквозь». Роста он был довольно значительного, но всё же длинного Алекса не перегнал. Он снова заложил руки за спину и скинул с лица гримасу волнения.
— Приветствую вас, — ровно произнёс он.
Алекс и Кевин переглянулись. Девочки продолжали недоверчиво смотреть на оратора.
— Перейдём сразу к делу, — заявил он после очередной секундной паузы. — Я прекрасно понимаю, что существую вопросы, которые должны быть заданы. Мои монахи обещали вам, что вы получите все ответы после того, как они приведут вас сюда. Теперь вы здесь. Я вас слушаю.
Это было немного неожиданно, ведь ребята только-только успели слегка «отойти» от вопросов.
Первым опомнился Алекс:
— Где мы?
Монах вздохнул и начал:
— Вы находитесь внутри самой интересной в мире горы. Интересной по мнению таких как вы, и всех остальных людей. Однако другие люди никогда бы не смогли найти это место.
— Спасибо за честь, — проворчала Джули. — А поконкретнее можно? Кстати, как тебя зовут? — быстро прибавила она.
— Меня зовут Рессавел, — голос монаха несколько посуровел. — И я не желаю, чтобы меня перебивали, если ты не против.
— Как скажешь, Рессаел, — Джули подняла руки с растопыренными пальцами и улыбнулась.
— Рес-са-вел, — по слогам произнёс, поправляя её, главный монах, с которым, как Джули выяснила, лучше не спорить. — Запомни. Теперь. Алекс, ты хотел знать, где вы находитесь. — Это был не вопрос, а утверждение, но всё же Алекс едва заметно кивнул. — Как я уже сказал, гору, внутри которой мы сейчас пребываем, почти невозможно найти обычным людям. Лишь те, кому она была предназначена, в состоянии набрести на неё. Так когда-то произошло всё со мной. Магии самой горы...
— Магии? — спросил Кевин, выглядя так, словно Рессавел нарочно строит из себя дурака.
— Ты не веришь в её существование? — Мгновенно, словно ожидав этого вопроса (скорее всего, так и было), откликнулся Рессавел.
— Да уж, после того, что мы видели внутри горы по пути сюда, можно было бы и поверить, — глубокомысленно изрёк Алекс.
— Но временно, — Кевин кивнул.
— С этим разобрались, — Рессавел дружелюбно улыбнулся. — Итак, я продолжаю. Магия горы оказалась достаточной, что привести сюда одного человека. Этим человеком был я. Я знаю мало, что может вам объяснить что-либо. Я могу лишь сказать, что это место я называю Храмом. Я пришёл сюда десять лет назад. Так же как и вы, я не мог понять почему. Так же как и вы, я восхищался чудесами Храма, такими, как гигантская пещера, через которую вы прошли по пути ко мне. А ведь это далеко не всё, что можно назвать чудесным.
Он сделал паузу. Его собеседники слушали внимательно.
— Здесь всё и началось. Я выяснил, что у меня в жизни есть цель, и цель эта гораздо выше, чем цели всех других людей. Здесь я нашёл эту комнату, и здесь я нашёл тот источник магии, который привёл меня сюда. Внутри Храма, бордя по его бесконечным пещерам и коридорам, я отыскал библиотеку. Там было очень много книг, но все на каком-то странным языке. Пока я переводил, прошло очень много времени, и в переводе не обошлось без помощи магии. А вот после того, как я в совершенстве овладел этим языком, я смог прочесть одну книгу, которая, пожалуй, была самой короткой из всех, но и при этом и самой важной. В ней описывалось моё собственное предназначение, а также в ней записана одна древняя история, которую я смогу рассказать вам позже, но которая, — я уверен в этом — правдива. Кроме того, если книга сначала говорила о настоящем, — тон Рессавела на этих словах заметно замедлился и приобрёл более таинственный оттенок. — а потом — о прошлом, то логично, что заканчиваться она будет сообщением о будущем.
— Каким таким сообщением? — рискнул спросить Алекс, которого, как обладателя буйного воображения и фантазии, история уже начала слегка захватывать.
— Пророчеством, — сказал Рессавел. — Пророчеством о возвращении в наш мир Зла.
— Я так и думал, что всё к этому шло, — заявил Кевин. — История старая, клише для голливудских фильмов.
— Хотел бы я, чтобы ты был прав, — Рессавел поднял глаза. — Но я чувствую, что то, о чём говорит книга — правда.
— И мы сейчас здесь, чтобы спасти весь мир? — задал Алекс вопрос, вполне продолжающий спор Кевина с Рессавелом.
Рессавел поджал губы, после чего задержал дыхание, а потом выдохнул:
— Да.
— Ясно... — еле слышно пробормотал Алекс в ответ.
Как-то всё неуклюже складывалось. Рессавел говорил о них так, словно они действительно должны были спасти весь мир. Он и правда верил в это, и именно за этим он и послал Терропайра и Аквафлай к ним четверым, чтобы те привели их к нему.
Только-только Алексу пришла в голову мысль, которой можно было нарушить наступившее молчание, как её тут же озвучила Джули:
— Я не поняла, как это мы можем быть спасителями мира? И вообще, кто сказал, что ты говоришь правду?
— Вам решать, говорю я правду или нет, — Рессавел повесил голову, и в его голосе проскользнула такая искренняя печаль, что ребятам даже стало его немного жаль. — Я не вправе вас здесь удерживать. Я обрадовался, когда выяснил, что вы пошли вместе с Терропайром и Аквафлай. Я знаю, что то, что я говорю, звучит нереально, даже дико, но я вынужден был рассказать вам это, ибо другого пути я не вижу. Я знал, что это будет так, и что скорее всего, вы мне не поверите, но другого выбора у меня не было. Всё, что осталось делать согласно пророчеству — это привести сюда вас.
Он сделал паузу, давая ребятам обдумать то, что они только что услышали.
— Сейчас вы можете отдохнуть, — неожиданно заявил он, и все четыре взгляда уткнулись в него. — вот в за этой дверью, — он показал на дверь, через которую ушла Аквафлай, правую по отношению к ним. — Второй поворот направо. Там вы найдёте четыре комнаты. Посмотрим, наведёт ли их обустройство вас на что-нибудь. Завтрак завтра в десять часов, столовая, если можно это так назвать, находится слева от выхода из комнат.
Эта информация, данная так неожиданно, сперва слегка выбила их из колеи. Но потом все собрались.
— После завтрака я объясню вам всё остальное, и после того, как я закончу, вы уже сами решите, оставаться здесь или нет.
Каждое слово он произносил так, словно очень этого не хотел.
Ребята вновь переглянулись, и без единого слова пошли в дверь, оставив Рессавела наедине с самим собой.
За дверью было, в общем, не совсем то, что они ожидали. После пещеры логичнее всего было поместить здесь коридор, освещённый факелами. Но оказалось, что комната вся выложена керамичной плиткой светлых цветов и хорошо освещена электрическим освещением дневного света. Единственное, что оставалось непонятным, это откуда в горе, в которой полно таких магических чудес, взялось электричество. Ребята продвинулись дальше, и увидели три ответвления: два из них шли направо, во второй они и прошли, как указал Рессавел. В конце было тупик, но в стороны расходились четыре двери: две слева и две справа. Обнаружив свои имена на этих дверях и лишний раз удивишись, Четверо вошли каждый в свою комнату.
Алекс распахнул дверь. Ничего примечательного, тут же пронеслась мысль. После того короткого сообщения, которое Рессавел сделал по поводу этих комнат, его смотрелась не очень впечатляюще. Собственно, кровать с пологом, деревянный стол, четыре таких же стула — вот и всё убранство. Ничего примечательного, есди не считать, что его комната, в отличии от светлого коридора, освещалась не электричеством, а горящими факелами, которые были прикреплены к стенам поближе к потолку, из-за чего прямо над ними уже давно образовалось пятно чёрной копоти. И ещё примечательным можно было назвать то, что из-за чего-то (скорее всего, именно из-за факелов, но не только), общее освещение комнаты было красноватого цвета. Цвет заряжал энергией, но всё же Алекс был уже уставшим — заряд Терропайра израсходовался почти до конца. Но он всё же нашёл силы зайти в комнату Кевина — прямо напротив.
Не говоря ни слова — не дело это, у собственного лучшего друга разрешения спрашивать, — он раскрыл дверь.
Комната Кевина была вовсе не такой, как его комната. Та же таинственная подсветка неизвестно откуда, только светло-зелёного, успокающего цвета. Те же предметы мебели — стол, стулья и кровать под пологом. Только вот освещение было явно электрическое, хотя и не было понятно, откуда оно идёт. Факелов не было, стены были не из белого бетона, а больше напоминали обычный серый камень, просто отшлифованый до полной плоскости. А вот вместо пола там и вовсе была голая земля. Не камень, виднелся и песочек, но всё же. Что ж, подумал Алекс, Кевина это устраивает.
Когда он зашёл, Кевин уже лежил на кровати, вытянув ноги, и положив руки под голову. Внезапный визит друга его не удивил. Они слишком долго жили вместе, и Кевин не видел ничего необычного в том, что Алекс зашёл к нему — как и в том, что через секунду тот скомандовал:
— Слышь, приведи-ка девчонок ко мне. Поговорить надо.
Кевин без единого слова встал и обогнул Алекса в дверях, а тот вернулся к себе.
Кевин первым делом зашёл к Энни. Её комната была обставлена почти так же, как и комнаты парней. Во всяком случае, в плане мебели. А вот пол, потолок и стены комнаты были как будто полосатыми. Приглядевшись, Кевин понял, что это застеклённые, чтобы быть на одном уровне с поверхностью, желобки, в которых протекает вода. Оттуда-то и лился свет, тот же самый, который был у Кевина в комнате. Только в этом случае опять поменялся цвет: комната Энни словно отливала светло-голубым.
Кевин передал её сообщение Алекса. Потом зашёл к Джули. Та же картина. Та же мебель, тоже никаких окон. Неизвестно откуда льющийся свет приобрёл розоватый оттенок. В стены справа и слева от двери были вмонтированы пластмассовые вентиляторы, которые медленно, но постоянно вертелись.
**********************************
— В общем и целом, ребята, — заявил Алекс, сидя на стуле задом наперёд, положив руки на спинку и смотря на своих собеседников. — Можете назвать меня параноиком, но я Рессавелу не доверяю. Но вас никто не заставляет, что хотите, то и делайте.
— А поконкретнее? — выдала Джули спокойным голосом, но по тому, как покосилась на неё при этом Энни, Алекс понял, что это впечатление обманчиво.
— Поконкретнее, — он ухмыльнулся. — Поконкретнее — значит решайте за себя, кто здесь остаётся, а кто смывается.
— Я остаюсь, — тут же сказала Энни.
— Аналогично, брат, — заявил Кевин, обращаясь, разумеется, к Алексу. — Как минимум для того, чтобы отдохнуть. — И как бы в подтверждение своей усталости, он потянулся, совершенно невзирая на приличия.
— Я остаюсь с Энни. — Высказала своё мнение с Джули.
— Аналогично, сестра, — отозвался Алекс в той же манере, что и Кевин.
**************************
Он стоял на балконе одной из самых высоких комнат в Храме. Балкон выдавался примерно на десять метров за пределы общего склона горы. Его перила были резными, их опорами служили каменные изваяния. С этого балкона открывался живописный вид на ночной мир. Лишь тем был доступен этот вид, кто сумел найти Храм, а ведь он оставался несуществующим для большинства людей. С огромной высоты можно было видеть леса, поля, озёра, холмы, а на одном участке — даже факелы, да, факелы, которые никогда не гаснут, которые образуют круг огня. В Храме всегда была атмосфера гармонии. Абсолютно каждая деталь его, даже простой кусок камня, жила в совершенной связи и одновременно независимости от всех остальных. Но только не сейчас. Сейчас древнему Храму прийдётся привыкнуть к наличию внутри него другой силы, не такой могущественной, но более совершенной.
Рессавел и не подумал, что гора так отреагирует на их появление. Надо будет как-нибудь поискать в библиотеке, подумал он, может быть, что-то и всплывёт.
Годы, которые он провёл в Храме, не прошли для него просто так. Он не только многое узнал, он сам овладел магической силой, но при этом прекрасно понимал, что такого потенциала, как у Четверых, у него нет и никогда не будет. Но гора и его кое-чему научила: он услышал шаги двоих приближающихся к нему людей, и был уверен, что знает, кто они.
— Я по-прежднему не уверен, — высказал он им своё сомнение.
— А я — да, — возразил ему Терропайр. — Рессавел, даже при всей полученной тобою силе ты не можешь этого чувствовать.
— А мы можем, и мы не могли ошибиться, — поддержала брата Аквафлай. — Мы знаем, что они и есть Четверо.
— Да я не об этом говорю, — процедил Рессавел со всё той же неуверенностью в голосе. — Я имею ввиду, а вдруг они пошлют нас куда-нибудь, и просто смотаются отсюда?
Терропайр лукаво улыбнулся.
— Не боись, — сказал он. — Я за этими ребятами следил. Они ничего не любят больше, чем спасать. Покажи ты им это с такой стороны, они за тобой на край света пойдут.
— С девочками ситуация совершенно аналогичная. — Аквафлай улыбалась в точности, как её брат. — за исключением разве что того, что у них в таких делах, как «спасать», нет опыта.
— Хоть бы вы были правы, — пробормотал Рессавел.
У него в руках был полупрозрачный мешочек, а в нём четыре красивых драгоценных камня: ярко-красный рубин, угрюмо-зеленоватый малахит, большой ярко-розовый аметист и маленький (меньше всех) сине-голубой аквамарин.
— Хоть бы вы были правы, — повторил Рессавел, глядя на камни, которые предвещали либо полный провал во всём, что есть, либо величайшую битву.
Настоятель Храма отвернулся от своих монахов и посмотрел в небо, на звёзды. Он совсем не был уверен, что по ним можно читать будущее. Нельзя его читать и вообще никаким способом. Ведь будущее никогда не определено заранее, и вариантов у него всегда больше одного.

[A. Moriel]

...

[A. Moriel]

...

[Yazva]

Ну что я могу сказать? Не разочаровалась. Алекс Терен, потрясно! Интересное начало сюжета и, что немаловажно, довольно частые обновления. Многие авторы ограничиваются первой главой, у тебя же за довольно короткий срок вышло три. Единственное, что могу посоветовать, это завести редакторо-корректора, потому как мелкие орфографические, грамматические и стилистические ошибки всё-таки присутствуют, но, впрочем, это не сильно бросается в глаза. Поздравляю, ты приобрёл почитательницу твоего таланта)) Уже просто жалею, что в своё время не записалась в Вашу (твою?) ролевую.))
A. Moriel, герои – не Мери-Сью, по крайней мере, на мой взгляд. Они – необычные ребята, что в книгах случается довольно часто, и поэтому наделены такой силой. Конечно, по принципу уравновешивания можно было бы им слегка поубавить красоты или ума, но, по-моему, перебора пока нет.
P.S. Мне правда очень трудно угодить, так что сама себе удивляюсь))

[Мелиан]

Немного непроработана, как мне кажется, первая глава. Не понятн, почему ребята так просто пошли за монахами. Не знаю как у всех, а у меня не сложилось такое впечатление, что они очень уж страдали в Москве. Не хватает чего-то. Не знаю.

[A. Moriel]

...

[Алекс Терен]

A. Moriel, уже написал. Хотя мне что-то кажется, что эта глава будет не такой удачной. И, народ - мне бы не поиешал редактор. Я сам перечитываю свои главы по три раза, перед тем, как их отправить (исключение - первая), но помощь извне не помешала бы.

[Алекс Терен]

Я ощущала это внутри себя с самого детства, с тех пор, как я себя помню. Чувствовала, что что-то сидит внутри, и жаждет освободиться, но не знает, как. А вот насчёт Джули я не уверена. Она всегда была активной, не такой, как я. Мудрый Рессавел совершенно правильно о нас сказал: Джули — это мозг, а я сердце. Мне вся эта история нравилась. Да и вообще, я всегда старалась получать удовольствие даже от нашей жизни, которая была так же далеко от идеала, как и то, насколько мы четверо ушли от обычных людей. Аквамарин был предназначен для меня. Логично, это больше всего меня дополняет. Он и дал выход тем самым силам.
После нескольких недель жизни вместе с Рессавелом я открыла в себе необычайные таланты, а присмотревшись к Алексу и Кевину, к их простому отношению к жизни и к их отношениям друг с другом, я узнала много нового и о мире, который меня окружает, и об истинной крепости моей с Джули дружбы, и о себе самой.

Энни Райнс.



Глава 4: Сила чужих и сила своих

Когда Алекс открыл глаза, он первым делом недоумённо осмотрелся вокруг — за несколько лет он успел привыкнуть просыпаться на свалке. Но всего через полсекунды мозги себя отформатировали, и в памяти восстановились всё, что произошло вчера. Он закатил глаза, зажмурив веки, хотя никто этого и не видел. Он даже сам не понимал, зачем зажмурился — выражая обречённость или отвращение.
Дверь в комнату приоткрылась, туда просунулась двольно-таки лохматая голова Кевина. Заметив, что его друг не спит, он улыбнулся, и распахнул дверь полностью. Из одежды выше пояса на нём была только его защитного цвета майка — это верный признак того, что он только что выполнил свою ежедневную норму по зарядке — но почему-то он был сух, тогда как обычно в таком положении он просто был весь покрыт потом.
— Ну слава Богу, — сказал Кевин. — Я уж думал, что ты не проснёшься. Пять раз хотел тебя разбудить, да Рессавел сказал, что лучше не стоит. Прикинь, первый раз мылся в душе за...
— За всю твою жизнь, — подхватил Алекс, остановив словоизвержение Кевина, который явно не собирался умолкать. Это было правда, так как Кевину всегда приходилось мыться в реке — на такие удобства, как душ, у ребят средств не было. — Блин, сколько времени?.. — он посмотрел на часы, которые, разумеется, не снял. Они показывали половину десятого. Алекс взглянул на Кевина с довольно нелепой имитацией удивления на лице. — Это ж сколько мы спали?
— После ночной прогулки мы проспали весь день и всю ночь. Но, — Кевин достал откуда-то свою привычную куртку и одел её. — Мы, то есть я, Джули и Энни встали часа так три назад. А вот ты до сих пор...
— Я обожаю поволятся в кровати.
— Ага! — Кев усмехнулся. — Как будто у тебя когда-нибудь до этого была кровать!
В коридоре Алекс, в сопровождении Кевина, встретил девушек.
— Доброе утро, — с ангельской улыбкой сказала Джули, но чувствовалось, что она раздражена. — Как прошла ночь, товарищ соня?
— Нормально, товарищ Джонни Кейдж, — буркнул Алекс, вспомнив про Мортал Комбат.
— Пошли завтракать? — предложила Энни. — Если это слева от выхода из комнат, то должно быть там, — она указала направление, по которому они пришли. Эта дорога вела в грот, где они впервые встретили Рессавела.
Ребята без возражений пошли туда. Когда они открыли дверь, то обнаружили, что в зале, вопреки их ожиданиям, не было ни одной живой души. Зато на тех возвышениях, которые они приняли за столы, и в самом деле стояла еда.
С радостным ожиданием вкуснятины все четверо тут же подошли к столикам. Стулья были тут же, и четвёрка с благодарностью Рессавелу и всем остальным уселась на них. Все четыре завтрака были одними и теми же: мясо, по вкусу напомянающее говяжье, картофельное пюре — небольшая порция для каждого, ну и стакан чая. Странное дело — в таком огромном магическом месте чтобы была самая обычная еда. «А с другой стороны, какой ещё она могла быть?» — шумно выпустив носом воздух, подумал Кевин.
Покончив с едой, ребята принялись осматривать зал. Первым делом они, естественно, заинтересовались странными машинами, которые, казалось, были частью самого зала. Но они быстро перестали их интересовать, так как совершенно непонятно было, чему они служат, как и то, куда умудряется опускаться скала, если под ней был твёрдый каменный пол без каких-либо вариаций отверстия. Если не считать этих двух машин, в одиночестве стоящих в разных концах зала, двух дверей и возвышения, с которого с ними говорил Рессавел, грот казался абсолютно «голым».
Услышав звук, сопровождающий обычно открытие и закрытие двери, все четверо инстинктивно обернулись. Вошедшим был никто иной, как Рессавел. Легко запрыгнув на свой пьедестал, он улыбнулся.
— Доброе утро.
— Доброе, — согласился Кевин.
— Только откуда известно, что сейчас утро? — слегка недоумённо спросил Алекс.
— Посмотри на свои часы, — шепнул ему на ухо Кевин, лукаво улыбаясь. Алекс признал свою оплошность с достоинством — в его случае молчание уже считалось таковым восприятием.
Рессавел немного помолчал, а потом начал с некоторой театральностью в голосе:
— Итак. Я обещал вам вчера, что расскажу всё, что вам будет интересно от меня узнать. Если говорить точнее, то я расскажу вам всё о том, зачем вы здесь. Но прежде — вам лучше присесть. Заодно и проведём небольшую демонстрацию.
Ребята недоумённо переглянулись.
Рессавел достал из складок своего плаща, который он, скорее всего, не снимал, маленький мешочек, после чего извлёк оттуда нечто, что он нарочно прикрыл от них рукой. Кевин вздрогнул: он почувствовал что-то странное в этом предмете в руках у Рессавела, как будто тот испускал почти неощутимую энергию. Кевин даже не был уверен, что кто-нибудь другой почувствовал это, точно как он и не был уверен, что вообще «это» такое.
Рессавел закрыл неизвестный предмет в «замке» из ладоней, так и не открывая его на показ. Глаза монаха закрылись. Он тихо что-то заговорил нараспев, медленно гладя некоторый предмет на одной своей ладони другой рукой, сверху. Несколько секунд никто не понимал, что он делает, но потом Кевин ощутил, что исходящая от этого артефакта энергия усилилась, и все заметили, что закрытые на замок руки Рессавела осветились изнутри ярким светло-зелёным светом. Энни взвизгнула, осткочив в сторону, Джули отошла, изобразив на лице отвращение, Кевин отступил в сторону совершенно спокойно, а Алекс сделал это с удивлением. Земля под ними словно заходила ходуном и превратилась в песок. Через секунду прямо из-под земли начали подниматься каменные пластины, но даже не прорубая на ходу землю, а как будто проскальзывая сквозь пол с нижнего этажа, не причиняя этому полу никакого ущерба. Рессавел не переставал говорить, и вертикальные пластины продолжали подниматься. Через десяток секунд из земли показалось ещё кое-что, а потом, когда «подъём из глубины» наконец закончился, обнаружилось, что каменные плиты на самом деле — каменные кресла, которые Рессавел «вырастил» специально, чтобы им не пришлось стоять.
Молодые люди посмотрели на монаха: тот ухмылялся, засовывая обратно в мешочек то, чем, судя по всему, и создал эти четыре кресла. Мельком взглянув, Кевину всё-таки удалось разглядеть, что у него там такое: это был тёмно-зелёный драгоценный камень.
— Садитесь, пожалуйста, — произнёс Рессавел спокойным голосом, как будто уже совершенно забыл о том, что только что сделал. С другой стороны — внутри Храма, как он его называл, было так много вещей и явлений, относящихся к категории «нереального», что вполне возможно, что Рессавел видит подобное каждый день.
Повиновавшись ему, Четверо сели. И именно сейчас предстояло им узнать, что они за Четверо.
Рессавел помолчал несколько секунд, но за эти секунды очень многое пронеслось в его голове. Он готовил эту речь, которую собирался сейчас произнести, больше месяца, с тех пор, как ему удалось обозначить и найти местонахождение этих ребят. И теперь, вполне возможно, они откажутся от того, что он для них приготовил. Откажутся — и весь мир погрузится во Тьму. А возможно — ещё хуже. Как известно, для тех, кто знает истинный смысл существования души, смерть — далеко не самое страшное, что может случиться с кем бы то ни было. Отогнав эти тягостные думы, он попробовол сконцентрироваться на положительном исходе, он глубоко вдухнул и начал:
— Десять лет назад я был таким же, как и вы. Простым человеком, живущим на улице, и имеющим большой физический потенциал. Знакомая вам история? Но это было до того, как я пришёл сюда. Однажды ночью, во время своих бесконечных скитаний, я увидел вдалеке пик Храма. Гора манила меня, хоть я этого и не понимал. Я так же как и вы нашёл туннель, и увидел чудеса пещеры, но для меня они были иными, нежели для вас.
— Что это значит? — перебила Энни.
— Вы шли по двум мостам. А я шёл только по одному. Он висел прямо на пересечении одной половины пещеры с другой. Хорошо хоть, что тогда там не было бури. Мост был верёвочный, и поэтому врядли выдержал бы того, что там творится сейчас. Камни падают, буря — нет, такое верёвкам не под силу.
— Почему это? — на этот раз вопрос задал Алекс.
— Ты бы видел тот мост, так не спрашивал бы. — Рессавел улыбнулся. — Но это не очень-то относится к делу. Хотя, сам тот факт что я говорю о себе, тоже не самый правильный. — Он сделал паузу. Слушатели мочали. — Давным-давно... Похоже на начало сказки, верно? Этот рассказ уже превратился в легенду, да и почти никто из людей эту легенду не помнит. Так вот, давным-давно жил один человек. Жил хуже никуда. Он был в общем в том же положении, что и вы до сих пор — ни дома, ни еды, ни родителей... ни самой жизни как таковой. Всё у него шло неудачно, нигде не было ему покоя. Только водка да свалки рядом с королевским дворцом, вот всё, что он знал в этой жизни. Но всё же, из этого положения он не выбирался и не хотел выбираться. В этом его главное отличие от вас — вы продолжали жить, несмотря не на что. А он считал, что все люди должны делать то, что он желает, что остальные обязаны работать на него. Вообщем, у него было развитое воображение. Он постоянно рисовал себя на фоне короля, причём король в этих «рисунках» всегда был коленопреклонённым, а сам этот человек стял над ним, поставив ногу на спину, и смеялся. Он хотел от жизни одного — мести. Мести всем простым людям, за то, что якобы они забрали у него жизнь.
— Ну и дебил, — непроизвольно высказался Алекс, и тут же добавил: — Извини, продолжай.
— Ничего, — Рессавел кивнул. — Я даже рад тому, что ты это сказал. Я продолжаю. Упомянутый герой, всеми покинутый и несчастный, жалеющий лишь себя, и ненавидящий всех людей за то, что они не пресмыкаются перед ним, не раз замечал, что с ним творится что-то странное. Он не раз замечал, что мог продерживаться без еды и сна очень много времени. Да, он страдал, да, его организм не выдерживал этого, но он не умирал. Люди смеялись над ним, они издевались и не видели в этом ничего плохого. А когда он в ярости бросался на них, пытаясь избить за такое к себе, любимому, отношение, они со смехом отталкивали его, ведь даже десятилетний мальчик был физически сильнее, чем он. Люди вели себя с ним просто издевательски, но он сам был в этом виноват. Ведь всегда, когда шумный народ пытался дружелюбно вести себя по отношению к нему, он возмущался, почему они обращаются к нему, как будто он им ровня. Он считал их слизняками по сравнению с собой, но он ошибался. Ведь он не только не был им ровнёй, но пал граздо ниже, чем они. Один раз его «в шутку» заперли в горящем доме, но он не сгорел, ко всеобщему удивлению. Он вышел оттуда обугленный, в почти полностью сгоревшей одежде, но вполне живой. Его много раз пытали, усиливая его ненависть. Тот же самый народ, над которым он хотел властвовать, пытался утопить его, но он не тонул, а выбирался на берег. Потом они даже пытались похоронить его заживо, но он выбрался из могилы, ровно как и слез с петли, на которой его повесили, проболтавшись там до этого три дня, ушедших у него на то, чтобы освободить руки от верёвки.
— Зачем ты на всё это рассказываешь? — спросила Джули подозрительным голосом.
— Потому что необходимо было начать сначала. — заявил Рессавел и без помех продолжил повествование. — Однажды он проявил невероятную для себя ловкость и везучесть. Он сумел пробраться в хорошо охраняемый королевский дворец, в опочивальню самого короля, чтобы убить его, а завтра занять место на троне, как, по его мнению, ему и подобало. Но его всё же поймали, и попытались вновь повесить. Но он исчез прямо с виселицы.
Тут и начинается самая мрачная страница в истории. Выяснилось — к сожалению, не для него — что во всём, что было в его жизни, виноваты высшие тёмные силы. Они заставили его в раннем детстве потерять родителей. Именно они заставляли его желать всего наилучшего, а получать только наихудшее. Именно они заставили его страдать, не умирая без еды, выбираясь из лап самой смерти против собственного желания. Таким образом зло растило его целых двадцать лет. И когда он попал в мир Тьмы, и странный голос шёпотом спросил его, хочет ли он получить силу, которая может поставить на колени весь мир, он, не раздумывая, сказал «да». И эту силу он получил. Он получил её, потому что силы Тьмы знали, насколько разрушительно он будет её использовать.
— Что это была за сила? — тихо спросила Энни.
— Сила, которая ввергла в этот мир страдание. Он получил возможность нарушать естественный порядок вещей одни мановением мысли, и таким образом уничтожал предметы. Ведь всё, что вы видете и чувствуете, весь этот мир, всё существует только благодаря тому, что всё упорядочнено, всё подвластно определённому контролю. Он же обладал немыслимыми способностями нарушать этот порядок.
— Что плохого это могло вызвать? — недоумённо спросил Алекс.
— Больше, чем ты можешь себе представить. Он прекращал существование людей, лишая их костей, путая их суставы, заставляя их собственный желудок растворять весь организм. Приятно звучит? — последний вопрос был задан с сарказмом.
С отвращением на лицах четвёрка помотала головами.
— Вот и я от том же. Он мог нарушить естественные процессы природы, мог заставить цветы вдыхать кислород, а выдыхать углекислый газ, убивая этим и их, и людей. Он мог заставить мысли людей путаться, заставляя их ненавидеть любимых и обожать своих врагов. Он мог одним махом разрушить любое здание или предмет так, что от него не остовалось даже пыли.
Учинив великое множество несчастий, он взял себе имя, которое совершенно закрыло его старое, как и всю его сущность. Он стал называть себя Тохован, Воин Хаоса.
— Вот это слово я и искала, хаос! — вдруг воскликнула Джули, и все посмотрели на неё. — Он получил возможность создавать хаос, верно, Рессавел?
— Совершенно верно! — обрадованно сказал монах. — В этом и была заключена его великая сила. Её невозможно было использовать в добрых целях, и поэтому её надо было дать человеку, который не способен творить что-либо кроме зла. Таким образом, силы тьмы надеялись использовать Воина Хаоса для уничтожения всего мира.
— Но им это не удалось. — провозгласил Кевин с улыбкой.
— Да. Воина Хаоса удалось победить алхимикам. Они знали, что существует особый состав, самый секретный во всей науке алхимии и являющийся её основой. Едва этот состав коснулся кожи Тохована, как тот тут же исчез из нашего мира. После этого, память о нём стёрлась, поэтому ни один человек не помнил, что он сделал. Но алхимик Джордж Виктор, служивший при короле, не забыл написать книгу, после чего с помощью магии, секреты который были и остались известны только ему одному, и умерли вместе с ним, сделал эту гору Храмом — то есть тем, в чём вы находитесь, Храмом назвал её я, — и приготовил книгу к прочтению человеком, которому будет суждено стать учителем для других, раскрыть им глаза на то, что говорится в этой книге.
— И этим человеком стал ты, — сказал Алекс, отличавшийся иногда сообразительностью.
Рессавел кивнул.
— В книге говорится, что настанет день, когда Тохован вернётся в наш мир. Настанет день, когда он вновь объявится и начнёт совершать свои чёрные дела. Настанет день, когда весь мир окажется либо под его властью, либо будет уничтожен его невероятными силами. И этот день настанет, только если не найдётся кто-нибудь, кто сможет остановить его.
— То есть мы, — обречённо сказал Алекс.
По-прежнему присутствовало у всех четверых то самое чувстово, которое не отпускало их почти всю дорогу сюда, когда их вели Терропайр и Аквафлай. Они вполне сознавали своим разумом, что то, что говорили монахи, не имело никакого смысла, а рассказ Рессавела выглядел тупой бредятиной. Но в то же время подсознательно они чувствовали совсем другое. Рессавел говорил правду, и каждый из них не мог избавиться от этого чувства. И всё же... Нечто неуловимое проскальзывало в речах этого Настоятеля Храма, нечто не менее странное чем он сам, и уж тем более, чем сам Храм. Эта была обитель чудес, где магия становилась возможной. Кроме этого, Рессавел, пожалуй, был единственным, кроме его монахов (которые тоже были кадрами этого типа), кто знал о них, кто знал почти всё об их именах и об их жизни. Потом, здесь они получили кое-что новое для себя вроде кроватей и уюта, и хотя это было для них не самое главное, это всё же было приятно. В храме они видели необъятную пещеру, разделённую на два параллельных измерения. Здесь же они видели, как вода и лава на уничтожают друг друга.
Много чудес было внутри Храма, но большую часть из них Четверым только предстояло понять. Сейчас перед ними была важная задача: остановить злодея, вернувшегося в наш мир после долгого отсутствия. Ребята и не представляли, насколько силён может быть Тохован. Ясно было им только одно: Рессавел говорит чистую правду, а значит, исходя из его слов, им придётся сразится с самым могущественным созданием на всей планете, с Тохованом, Воином Хаоса. Кроме всего прочего, слова Рессавела звучали, как хорошо проверенные факты: может быть, поэтому у них в душах возникла вера?
Все эти мысли молнией пронеслись в голове у Алекса. Он открыл рот и выдавил из себя:
— Мы... значит... подожди... ты хочешь сказать, что нам... нужно будет сражаться с Воином Хаоса, будь он неладен?
— Именно это я и хочу сказать. — Рессавел улыбнулся.
Ребята переглянулись.
— Но вы же не будете прямо сейчас собираться на великую войну во имя спасения всего мира? — хмыкнул монах.
Резкая перемена в его тоне — вся серьёзность ушла, вместо неё появился сарказм — вызвала у ребят лёгкое удивление.
— Тохован ещё не вернулся, но это случится относительно скоро, — сказал Рессавел успокаивающим голосом. — Но вам будет за это время чем занятся.
— Может быть, объяснишь поподробнее, — просто так для разнообразия? — чуть не взорвался Алекс, раздражённый резкой сменой поведения Рессавела.
— Вы похожи на Тохована, — начал Рессавел. — вы тоже росли без родителей и без средств к существованию. Вы никогда не подвергались смертельной опасности, но свершись она, вы бы пережили её. Вас тоже выбрали, как и его, для получения особых способностей, единственных, с помощью которых можно победить Воина Хаоса в случае, если он вернётся. Но вас выбрали силы Света. И в отличии от Тохована, в вашу жизнь не вмешивались какие-то силы. Это правда, что вы были избраны ещё до рождения, что вам было предначертано вырасти сильными и выносливыми. Но всего этого вы добились сами. И у вас никогда не было желания повелевать другими, как было с Тохованом до того, как он получил свои разрушительные способности. Вы бессмертны, как и он, но... Вы смотрели когда-нибудь фильм «Неуязвимый»?
Алекс и Кевин кивнули.
— Ну так вот, если Тохован — разумеется, до появления Воина Хаоса на свет, — был Элайджей, то вы четверо такие же — как и главный герой. По крайней мере, это сравнение мне кажется наиболее удачным.
— А о чём фильм? — спросила Энни слегка недоумённо.
— Ну было на свете два человека, — заговорил Алекс, ведь он был главный по части цитирования фильмов. — Один из них — чёрный, вечно на инвалидном кресле. Какой-то гормон у него там не вырабатывался, поэтому его кости ломались от малейшего усилия. Кроме этого он часто болел и т.д. но никак не мог умереть. Он был вынужден терпеть жуткие боли и операции, но даже перелом черепа и сотрясение мозга не убили его. А был ещё один человек, которого Рессавел отождествляет с нами. И он был неуязвим. Он не болел, у него никогда не ломались кости. Да что там — у него даже и царапины никогда не было.
— Спасибо за красочное описание, — прервал его Кевин, прекрасно понимая, что если друга не остановить, он будет распространяться ещё очень долго. — Рессавел, к чему ты клонишь? Скажи напрямик, если мы сможем драться с Тохованом, то как мы будем это делать?
— Я думаю, это понятно, — сказала Джули. — Нам надо приготовить тот самый состав, которым воспользовался этот, как его, Джордж Виктор, верно?
— Если бы всё было так просто, —вздохнул Рессавел. — Состав был утерян. Написав книгу, Джордж Виктор не указал, что надо делать с этим составом, опасаясь, как бы он не попал в злые руки, ведь это снадобье могло натврить много бед, если неправильно им воспользоваться. Передавать его рецепт в книге было очень опасно, по тем же причинам. Но он написал книгу не просто как историю или как пророчество. Он так же сказал, что нужно сделать, чтобы победить Тохована раз и навсегда — ведь даже зелье, которое он приготовил, сумело лишь отсрочить его новое появление.
— И как же это сделать? — нетерпеливо спросил Алекс.
— Нужно воспользоваться тем, на основе чего было приготовлено снадобье, но в другом виде.
Ребята промолчали.
— Ну прямо вам! Неужели никто не знает, чем занимается алхимия? На чём она основана?
— Мне только известно, что алхимики пытались превратить металл в золото, — буркнула Джули.
— Слушай, мужик, — взорвался Кевин, хотя по его внешнему виду этого нельзя было сказать: он всегда выглядел спокойным. — Ты можешь перестать говорить шарадами? Выкладывай всё, что есть, будь проще, и к тебе потянутся люди. Господи Ты Боже мой...
— Вот за это я и не люблю всякие фильмы с элементами востока, — Алекс почесал голову. — Старые мудрые учителя всегда говорят загадками.
— Значит я — старый и мудрый? — усмехнулся Рессавел. — Ладно, рассказываю всё, как есть. Дело в том, что Тохован не только создаёт хаос, но и вовсе являет собой его. А наш мир — это то, что заполняет хаос. И наш мир, как многим извстно, держится на четырёх элементах. По мнению алхимиков, всё, что существует, создано из определённых пропорций четырёх стихий — огня, земли, воздуха и воды. Именно это и было задачей алхимиков — смешивая эти элементы в разных пропорциях, как и сказала наша Джули, создать из одного вещества другое. Именно эти силы были предназначены для вас.
Он помолчал немного. Четверо глядели на него слегка ошарашенно, но ещё не совсем понимая, что он хочет сказать.
— Вы были избраны. Так же, как и я. Вы с рождения обладаете потенциалом, который не снился ни мне, ни кому-либо другому. Ваша сила — эта сила основы этого мира, сила всемогущих стихий. Если я могу лишь управлять этой магической силой, используя её с помощью артефактов, то вы можете получить её, сделать так, чтобы источник этой силы был внутри вас, и пользоваться ей. В этом ваше предназначение. За этим Терропайр и Аквафлай привели вас сюда. Вы здесь, чтобы получить в собственное распоряжение силу, которая просто невероятно по своей мощи.
На этот раз, когда Рессавел замолчал, он замолчал надолго, терпеливо ожидая, пока заговорят ребята. А они обдумывали то, что сейчас услышали. Наконце, после продолжительного молчания, Алекс выдавил:
— Сила Стихий? То есть, мы станем в буквальном смысле управлять огнём, водой, воздухом и землёй?
— Именно так. Но вы сможете не только ими управлять. Не случайно привели сюда именно вас, ребята. Тохован победил натиск силы только благодаря своей злости. В вас же этого нет и не должно быть. Но, в отличии от Тохована, и от всех людей, ВАС эта сила не разорвёт изнутри. Дело в том, что Стихии могущественны, они в состоянии убить вас. Если они входят внутрь тела человека, то последнее просто не выдерживает напряжения. С вашим случаем всё иначе. Вы родились с уникальным генетическим кодом, благодаря которому стихии не смогут напрямую атаковать ваше тело.
Он достал тот самый мешочек, из которого прежде вынул артефакт, с помощью которого буквально «вырастил» четыре кресла. Снова вздухнув, словно не будучи готовым к тому, что он собирался сделать, он высыпал на ладонь всё его содержимое. Все четыре героя тут же ощутили всплеск энергии, и ясно было, что эта энергия исходила с ладоней Рессавела. А он, с очередным вздохом, разложил неизвестные предметы, которые оказались, против всяких ожиданий, обыкновенными драгоценными камнями, на четырёх столиках. После этого он, слегка опустив голову, и одев капюшон своей рясы, пошёл между креслами, и встал позади них, в проёме между Кевином и Джули.
— Теперь слушайте меня внимательно. — Рессавел заговорил тихо, но очень отчётливо. — То, что вы видите сейчас перед собой — это Камни Стихий. Их создал сам Храм, когда сюда пришёл я и прочёл книгу. Я сам понял, как их использовать, но делать это, я уверен, предназначено не мне. Каждому из вас соответствует свой камень, как и своя стихия есть у каждого. И сейчас, — голос его зазвучал даже серьёзнее прежнего. — Перед вами стоит окончательный выбор. Либо вы берёте свой камень, получаете посредством него определённую силу, уготованную для вас, и остаётесь здесь на обучение пользованию этой силой. Либо же вы идёте отсюда куда подальше.
Для всех стало большим сюрпризом то, что первым поднявшимся с кресла и направившимся к камням, был Алекс.
— Всю жизнь мечтал иметь сверхъестественные способности, — весело заметил он.
— Я с тобой, дружище, — улыбнулся Кевин, и направился к другу.
— Я тоже, — сказала Энни.
— И разумеется, я, — сказала Джули, улыбаясь своей милой улыбкой. — Иначе кто же вас всех будет защищать от Тохована?
Ребята рассмеялись от сознания того, насколько легко им дался выбор.
Они подошли к камням: Алекс остановился перед ярко-красным рубином, Кевин устремил взгляд на тёмно-зелёный малахит, вызвавший у него такое необычное ощущение, Джули смело встала напротив розового квадратного аметиста, а Энни любовно посмотрела на голубой аквамарин.

[Алекс Терен]

И ещё - новую главу я выложу либо как обычно, недели через две, либо уже через два-три дня.