Мост через невидимую реку

[kamaleika]

Я решила выложить нечто очень далёкое от фандома. Предупреждаю: вещь в работе, и чем всё закончится, я пока не знаю.
Внимание: Героев с мечами, эльфов, вампиров и магов здесь НЕТ!!! Всё происходит прямо здесь и сейчас.

Мост через невидимую реку

Глава 1
Реальная собака в виртуальном пространстве.

"Блюдитеся псов и блюдитеся злых делателей"
Евангелие. "Послание св. апостола Павла к Филиппийцам"

... Кристина сидела на скамейке и неторопливо так думала. Думала о том, как славно, что сегодня, судя по всему, будет погожий денёк, о том, как приятно пахнет свежей листвой, и как здорово просто так сидеть на скамейке в компании своих друзей, в тени берёзок и лениво думать о приятном.
Впрочем, так считали не все. Вика, её подруга, закончив обрабатывать свои коготки маникюрной пилочкой, вздохнула, отвела руку в сторону, чтобы полюбоваться, и спросила, ни к кому конкретно не обращаясь:
– Ну и долго мы будем тупо сидеть на лавочке? Где этот ваш главный «зелёный друг»? Стоило в такую рань подниматься.
Вика была красавицей и этим гордилась. Волосы она красила в розовый цвет, носила коротенькие кофточки «кислотных» оттенков, особенно любила одну – пронзительно жёлто-зелёного цвета, который Кристина про себя называла «вырви глаз»; а также мини-юбки, либо, как вариант, широченные шаровары, и, конечно, дивной красоты перламутровые босоножки на платформе. Об одном она жалела – что не уродилась блондинкой. Хотя Вика пыталась обесцветиться в начале года, все подружки сказали, что так ей хуже. После этого она, вздыхая, говорила: «Это правда, что все блондинки тупые. Я сама была блондинкой два месяца, так у меня пять троек за четверть вышло».
Вопрос Вики повис в воздухе. Кристина могла бы ответить, что, мол, тебя-то точно никто не заставлял так рано подниматься с постели, хотя и не такая уж рань – 10 часов. Но промолчала – потому что лень.
Борюсик Фёдоров, третий из присутствующих, с сосредоточенным видом терзал хитрый аппарат, который и назвать то не знаешь как. Банальное определение «мобильный телефон» тут явно не годилось, поскольку телефонная связь была в нём далеко не единственной и уж точно не главной функцией.
Кристина видела такие шедевры инженерной мысли только на витринах салонов сотовой связи. Они, как правило, размещались особняком и поражали воображение количеством нулей на ценнике.
Вику, похоже, посетили схожие мысли, потому что она, достав из крохотной сумочки (такая беленькая, в форме морской раковины, с огромной жемчужиной в качестве застёжки) кубик жвачки, распечатав и отправив его в рот, поинтересовалась:
– Вот интересно, сколько стоит такой мобильник? Под «штуку» баксов, наверное?
Борюсик оторвался от дисплея и бросил недоумённый взгляд на Вику, как будто только что обнаружил её присутствие.
– Что?
Вика выдула огромный пузырь, который лопнул, сделав «пок!» и повторила вопрос:
– Дорогая, говорю, игрушка, наверное?
Борюсик пожал плечами и снова уткнулся в дисплей.
– Да, дорогая. Тридцать две тысячи рублей. Только это не игрушка, а рабочий инструмент. Если ты всё время сидишь в сети, то тебе просто необходимо иметь…
– О, о, о! Что ты там делаешь, в сети-то, да ещё целыми днями? (Пок!) Тоже ведь удовольствие не из дешёвых!
Кристина вдруг фыркнула, вспомнив шутку, услышанную по «Русскому радио»: «В Интернет я хожу редко, только по нужде».
Вика же продолжала:
– Ещё бы! Вам же, дагдайцам, стипендию выплачивают, говорят, аж по три тысячи в месяц! Эх, Кристинка, почему мы с тобой не дагдайки? Угораздило же нас с тобой русскими родиться, вот непруха! Давай с тобой тоже какой-нибудь фонд организуем – поддержки и развития русских девчонок, например. Кокошники наденем, будем хороводы водить с балалайками и этими, блин, как их - бубенчиками! Пок!
Видимо, от избытка чувства Вика выдула пузырь размером с собственную голову, который лопнул, оставив на носу и щеках юной балалаечницы розовые заплатки.
Вика недовольно пробубнила: «Тоже мне, неприлипающие пузыри», после чего, деловито отколупав ошмётки жвачки с лица, скатала их в шарик, и, осмотрев его, тут же отправила его в рот, видимо найдя его слишком большим, чтобы разбрасываться.
Кристина не удержалась и вежливо хрюкнула в кулачок: у гламурной девушки Вики с манерами было туговато.
Вика нахмурилась:
– А ты чего ржёшь? Я ведь из чувства солидарности! Вы, ведь, «зелёные друзья природы», за чистоту экологии боретесь
Кристина вздохнула:
– Вообще-то наше движение называется «Green Nature’s Friends» и переводится как «друзья зелёной природы».
– Дурацкое название. « Зелёные друзья» лучше, хотя бы понятнее.
– Вот-вот. С твоей лёгкой руки нас теперь все так называют. Хотя Антон Чистяков ещё удачнее перевёл.
– Антоха? Перевёл? Да у него с английским хуже, чем у меня с дагдайским.
– И тем не менее перевёл: «зелёные, в натуре, друзья». Каково?
Вика фыркнула:
– Классно. Борюсик, тебе как перевод? Да оторвись ты от своей игрушки!
Борюсик сделал мученическое лицо:
– Полностью солидарен с Антоном. « Зелёные» - это друзья. В натуре. Зуб даю, – и с этими словами щёлкнул ногтем о передний зуб.
Девчонки, до сей поры подобных выражений от их ботаника не слышавшие, опешили.
Борюсик, довольный произведённым эффектом, хотел было вернуться к прерванному занятию, но передумал.
– Вика, чтобы раз и навсегда закрыть эту тему насчёт меня лично и дагдайского народа вообще. Первое: никому в нашем классе никаких стипендий не выплачивают. Выплачивают из фонда только пособие родителям за рождение детей. Ну и при поступлении в ВУЗ фонд берёт на себя часть расходов. Второе: в отличие от некоторых, я на шее у родителей не сижу и деньги зарабатываю сам, эту «Нокию», в частности, купил на свои. И в Интернете я сижу целыми днями не от безделья…
– А по нужде! – в тон ему поддакнула Кристинка, дабы немного сбавить пафоса.
Борюсик и вправду немного растерялся:
– Да! Э… по какой нужде?
– По большой! – торжественно произнесла Кристина.
Вика прыснула и захохотала:
– Ну конечно по большой, раз сидишь! Целыми днями!
Дошло и до Борюсика, который смеялся очень прикольно, похрюкивая, и Кристина тоже не избежала заразы – через мгновение вся троица заливалась жизнерадостным идиотским смехом.
– Алё, ботаники, вы тут чем занимаетесь? Клей втихаря нюхаете? – раздался сзади недоумевающий басок.
Кристинка оглянулась: Антон Чистяков пришёл.
Антон был здоровенный лось, и зелёная бейсболка на его голове смотрелась нелепой тюбетейкой, тем более что носил он её козырьком назад.
Он был высок, широкоплеч, с простецким лицом, к которому как нельзя лучше подходило определение «репа». Производил он впечатление этакого босяка, не испорченного интеллектом, и незамысловатого, как вышеупомянутый корнеплод. Хотя впечатление это было очень обманчивым.
– Я не понял, а почему все без формы? Один только я?
Он и вправду единственный, кто пришёл в официальной форме «зелёных»: белая футболка с рисунком – зелёная планета в форме яблока, с обозначенными контурами материков, и надписью – «GREEN NATURE’S FRIENDS. KEEP YOUR PLANET TIDY». На бейсболке та же эмблема, только наоборот – белым по зелёному и та же надпись.
– Вы что, не зелёные, в натуре, друзья?
– Прикольная бейсболочка. Дай поносить! – Вика протянула руку.
– Ага. Щас! Вот вступай в наше движение – такую же получишь, – ответил Антон, присаживаясь на скамейку.
– Да фу. За всякими придурками мусор подбирать. Бутылки всякие, банки пивные.
– И собачьи какашки, – дополнил Антон, здороваясь с Борюсиком. – Так ведь, Борис?
– А то! – подтвердил Борюсик. – Собачьи какашки в первую очередь.
Вику передёрнуло:
– Во-во. Бесплатных дворников нашли. Нет уж, я как-нибудь без ваших бейсболок обойдусь.
Кристина вдруг пожалела, что не надела утром форму – в самом деле, почему-то только один Антон догадался. Хотя сегодня планировали всего лишь организационное собрание актива, как сказал Валерий Петрович – минут на 15-20, всё равно.
- А где высшее командование? Я думал, что опоздал, а оказывается никого ещё нет. Что за бардак? Борис, я тебя спрашиваю?
Борис горестно покивал головой: бардак, мол, ничего не скажешь. А вслух произнёс:
- Я тут твою гитару продать пытаюсь. Двое интересовались.
Антон встрепенулся:
- Вот как? И кто же?
- Один какой-то спрашивал, чьё производство - Индонезия или Китай?
- Лох. «Фендер» - солидная фирма. Какой, нафиг, Китай? Какая Индонезия? Сделано в Малайзии! – с гордостью изрёк Антон.
- Понял. И что, цена в тридцать пять тысяч рублей – это нормально? Я просто никогда не сталкивался с подобным товаром.
- Шутишь! – возмутился Антон. – Да бас-гитара такого класса, как «Фендер» стоит тысяч 60-70, не меньше, просто деньги нужны срочно.
Кристина, которой родители выдавали на карманные расходы рублей 50, от таких сумм просто обомлела. 35 тысяч рублей! Ей стало немного не по себе.
- Ну а второй кто?
- Вторая. Вторую заинтересовал ты. Ты там весь такой из себя рок-звезда, такие пассажи выдаёшь!
- Серьёзно? – довольный Антон аж зарделся от удовольствия. – Ну а ты что?
- А что я? Я ответил ей, что у меня здесь не служба знакомств, а комиссионный магазин. И что тебе всего 15 лет, хотя и с виду не скажешь.
Антон от негодования аж не нашёлся, что сказать
- Ну ты дал ващ-ще! Ты что, ващще…?!
- Ну чего ты так подпрыгиваешь? ей, поди лет 30, и страшна она, как некрашеный танк!
Вика подвинулась поближе к Борюсику, у неё аж глазки заблестели.
- Ой, мальчики, а посмотреть можно? Вы что, клип сняли?
Антон невесело усмехнулся:
- Если бы. Скорее рекламный ролик. В главных ролях я и моя гитара. Вот Борис по старой дружбе разместил его бесплатно на своём сайте.
Вика удивлённо захлопала ресницами:
- А ты, Борюсик, оказывается мало того, что ботаник, ты ещё и мажорик! Личный сайт в Интернете! Что у тебя ещё припасено? «Феррари» в гараже? Давай уж, колись!
Борюсик пожал плечами, поправил очки и эдак скромненько изрёк:
- К сожалению, «Феррари» у меня нет. У меня «Порше». Папа подарил за успешное окончание девятого класса. Модель, конечно, прошлогодняя, стыдно даже на людях показаться. В Куршавеле на таких теперь даже бомжи не ездят. А «Феррари» у меня нет.
Антон заржал и дружески хлопнул Борюсика по спине, у бедняжки аж очки слетели.
- Ай молодца, Борис! Как ты её!
Борюсик водрузил очки на место, и сказал уже серьёзно:
- У меня в Интернете комиссионный магазин. Затрат почти никаких – кроме компа и вэб-камеры, конечно. Идея не моя и далеко не новая, но в нашем районе конкуренции почти нет. Беру на комиссию подержанные сотики, компьютеры, комплектующие, то да сё. Вот с музыкальными инструментами впервые столкнулся. А ролик, что ж, если хочешь, можешь посмотреть. Мне кажется, хорошо получилось. Подожди минутку.
Борюсик взял в руки свой мобильник и принялся давить на кнопки.
И тут что-то произошло: Борюсик вдруг дёрнулся и отбросил мобильник.
- Ты чего? Током что ли ударило? – испугалась Вика.
- Глупости, мобильники током не бьют… Э, да что с тобой?
Антон потряс его за плечо.
Борюсик вздрогнул и обвёл ребят совершенно диким взглядом. Кристинке вдруг стало не по себе: в глазах парнишки застыл настоящий ужас.
Повинуясь внезапному порыву, она наклонилась и подняла с земли Борин мобильник. Единственное, что она успела разглядеть – мелькание каких-то знаков (иероглифов? рун?) и вдруг строка по-русски: «собака. боишься. не поможет. повинуйся.»
И что-то ещё, но Борюсик выхватил мобильник и отключил. Повисла тяжёлая пауза. Немая сцена.
Кристинка первая пришла в себя.
- Э… а в самом деле, где Валерий Петрович?
- Может быть, он у себя в кабинете? забыл про нас? – предположил Борюсик, изо всех сил старавшийся делать вид, что ничего не было.
Кристинка поднялась со скамейки, потянулась, оглянулась на здание школы (дело происходило на школьном дворе) и предложила:
- Прогуляюсь я до его кабинета. А то так весь день можно просидеть. Не скучайте, я быстро.
Сказала и пошла. Не успела сделать и пары шагов, как следом поднялся Борюсик.
- Подожди, я с тобой.
Они пошли вдвоём. Какое-то время молчали. Потом Борис вздохнул и сказал:
- Я знаю, что ты хочешь спросить, но лучше не надо. Пожалуйста.
Кристинка промолчала.
- Чего молчишь? – забеспокоился Борюсик.
Кристинка усмехнулась:
- Ты же просил ни о чём не спрашивать. Я и не спрашиваю.
Ещё немного прошли, Борюсик опять сказал:
- Кристин, а мне можно спросить?
- Спрашивай, - пожала плечами Кристина.
- Что ты видела? То есть, ты видела что-нибудь?
- Видела. Какие-то иероглифы и буквы.
- Буквы?
- Да, буквы, из которых складывались слова.
- Что? Что было написано?
Кристинка остановилась, внимательно поглядела на Борюсика. Он опять был близок к панике. Чёрт возьми, да что происходит? Аж мурашки по коже.
- Там был какой-то бред. Сначала мелькали всякие крючочки, крестики, кругляшочки. Потом пошли слова «собака», «боишься», «не поможет» и ещё что-то.
Борюсик шёпотом повторял за Кристиной слова, потом задумался и отрицательно покачал головой.
- Нет. Должно быть так: «собака не поможет. Боишься?»
Кристина вздохнула.
- Борь, может это не моё дело, но я слышала, о каких суммах вы ведёте речь… Бизнес вообще вещь такая… опасная. Тебе что, угрожают? «Крыша», или как там это сейчас называется?
Борюсик отрицательно покачал головой.
- Нет, всё совсем не так. Совсем. Ладно, забудем. Пошли.

[kamaleika]

Лю-ю-юди! Ну разве так можно? Уже 18 просмотров, а отзывов - никаких.
Ладно, я вторую главу сегодня-завтра выложу, а там - посмотрим.

[kamaleika]

Глава 2.
О несомненной пользе дагдайского языка и высшего образования

Школа – любая – в начале каникул никогда не бывает пустой. Экзамены, практика, пришкольные лагеря. А родная школа Кристинки и Борюсика и подавно. Ещё бы – экспериментальная площадка, авангард, так сказать, национального проекта! Целых два национальных класса – татарский и дагдайский. Новейшее компьютерное обеспечение, Интернет, зимний сад, бассейн.
Впрочем, так было не всегда. Ещё лет десять назад это была обычная унылая средняя школа. До тех пор, пока в славном городе Ковыкташ не объявился американский благотворитель – миллиардер Александр Зечин, а точнее – Alexander Zechin, сын эмигранта, уроженца здешних мест, дагдайца по национальности, родившийся уже в Соединённых Штатах. Так вот, жил себе мистер Zechin в благословенной своей Америке, деньгу зарабатывал, богател. И вдруг проснулись в нём патриотические чувства, да настолько сильные, что бросил он все дела и приехал в разорённую перестройкой Россию, взглянуть на историческую, так сказать, родину. И вот тут-то и пролился золотой дождь и на город Ковыкташ вообще, и на среднюю школу №12 в частности. Причём масштабы благотворительности поражали настолько, что отцы города немедленно произвели мистера Зечина в почётные граждане города Ковыкташа, со всеми причитающимися сему званию льготами, включая бесплатный проезд в общественном транспорте.
Но основным объектом внимания мистера Зечина были дагдайцы. Народность эта была когда-то весьма многочисленной, и основная масса дагдайцев проживала как раз в этих местах. Но увы, с течением времени дагдайцы превратились в исчезающий народ. Причин тому масса – репрессии, ассимиляция другими народами, в основном русским. По правде говоря, господин Зечин прибыл в аккурат, во время, поскольку людей, называющих себя дагдайцами осталось от силы человек 500. Это именно его усилиями был создан Дагдайский культурный центр, это он учредил Фонд поддержки и развития дагдайского народа, и идея открыть в средней школе №12 класс с преподаванием дагдайского языка была тоже его.
Впрочем, к дагдайцам мы ещё не раз вернёмся.
Итак, несмотря на каникулы, жизнь в школе не замирала. Даже наоборот – Кристина с Борюсиком, не успев даже толком войти в вестибюль оказались свидетелями безобразного скандала.
Естественно, они не видели, с чего всё началось, застали представление в самом разгаре. Действующими лицами были: с одной стороны – директриса Елизавета Рафаэлевна, классный руководитель «дагдайского» класса Альберт Как-его-там-по-отчеству, более известный в ученической среде как «Альбертик» или «таракан», поскольку был рыжеват и голенаст, не говоря уже об усах. Вместе с ними выступали неизвестный Кристине официального вида мужчина и руководитель «зелёных друзей» Валерий Петрович. Причём, если неизвестный был в тёмном костюме и при галстуке, то Валерий Петрович, словно бы в противовес ему, был в легкомысленных шортах, «фирменной» футболке и сандалетах на босу ногу.
Им противостояла группа родителей, а точнее – родительниц, числом трое. Несмотря на численное меньшинство, троица была в положении атакующей стороны. Одна из них, внушительного вида дама в бирюзовом, - Кристинка даже помнила, как её зовут, да забыла: она была председателем родительского комитета, - размахивала перед Альбертиком свёрнутой в трубочку газетой и вещала голосом, для столь крупной женщины несколько визгливым:
- Даже если вы утверждаете, что в этой статье всё враньё, мы настаиваем на проведении проверки указанных фактов! Причём на самом высоком уровне – вплоть до области!
Ей вторила худенькая чернявая женщина в очках:
- Тем более, я сама видела, что вы там преподаёте детям на так называемой «этнографии»! Я собственными глазами читала у сына в тетради текст «заклинание рогатого бога Рагдаша». Это какой ещё «рогатый бог»?! Вы тут что, секту сатанистов устроили?!
Третья женщина – весьма стильная особа в элегантном костюме и с мелированной бело-розовой причёской не отставала:
- Да вообще, я с самого начала была против этих, с позволения сказать, нововведений! На математику нужно упор делать, а то безобразие, у Вадика за год тройка вышла по алгебре! Да и вообще, класс съехал! На математику, а не на дурацкие заклинания и эти ваши жутковатые байки! Тоже мне, мифы и легенды! Вадику в институт надо поступать, а как он экзамены будет сдавать? Древние небылицы нараспев читать, под бубен?! Экспериментаторы, блин! Превратили школу в чёрт знает что! Нет, решено, я Вадима забираю. Мальчику нужно нормальное образование!
Альбертик-таракан аж чуть не подпрыгнул:
- Да послушайте же вы! Разве вы не понимаете – нельзя верить всему, что пишут сегодняшние газеты! Им что – лишь бы рейтинг поднять! А по поводу «заклинания рогатого бога», всё совсем не так! Речь идёт всего лишь о быке! Священный бык Рагдаш, воплощение верховного бога Ирмана…Да если хотите знать, у большинства народов бык был священным животным, хоть в Древнем Египте, хоть в Вавилоне. Даже древние эллины считали это животное…
- Да мне плевать, что там считали древние египтяне! – взвилась элегантная дама, обнаруживая вдруг неприятные черты базарной торговки, - Я вам толкую, что детям нормальное образование надо получать, а они, вместо того, чтобы усиленно заниматься математикой, забивают себе мозги всякой дурью! Я вот не знаю дагдайского языка – и что, мне от этого хуже живётся, что ли? Да я вообще, если честно, не могу припомнить ни одного случая из жизни, где бы он мне пригодился!
Тут официальный мужчина, мягко улыбнувшись, поинтересовался:
- Извините, а вот у вас какое образование – высшее?
- Да! – с вызовом ответила элегантная мелированная дама.
- И что, простите, оно вам в жизни пригодилось? Что вы заканчивали, если не секрет?
- Институт культуры… Но какое это имеет отношение… - начала было несколько обескураженная таким поворотом дама, но мужчина, по-прежнему мягко улыбаясь, продолжил:
- Институт культуры? Замечательно. Но, если я не ошибаюсь, работаете вы в сфере торговли?
Директриса Елизавета Рафаэлевна оживилась и подтвердила, светски улыбнувшись мужчине в костюме:
- Именно так. В сфере рыбной торговли. На рынке.
Мужчина изящным жестом ладони как бы отсёк уточнение директрисы, и в его тоне появились извиняющиеся интонации:
- Не важно. Всякий труд уважаем и достоин вознаграждения. Я просто хотел обратить ваше внимание на то, что нам не дано предугадать, что в жизни нам пригодится, а что – нет. Поверьте, уважаемая…
- Татьяна Викторовна, - подсказал Валерий Петрович несколько поспешно и даже, увы, немного подобострастно.
- Да, Татьяна Викторовна. Поверьте, нам не безразлично будущее наших детей. Что же касается Вадима… - тут он грустно улыбнулся, - у него и в самом деле проблемы с математикой, но, может быть, дело вовсе не в дагдайском языке? Альберт Германович (вот какое, оказывается, у Альбертика отчество!), вот вы, как классный руководитель, как считаете?
Альбертик, как все рыжие, краснел быстро и по любому поводу. И в этот раз, зардевшись от обращённого на него начальственного взора, он откашлялся и изрёк:
- Ну… на эту тему мы уже беседовали с его мамой, но, к сожалению, взаимопонимания так и не нашли. Дело в том, что Вадим, на мой взгляд, явный гуманитарий. Ему очень хорошо даются языки, история, литература. А вот с математикой всё гораздо хуже. Я убеждён, что в этом, по большому счёту, нет большой беды. Ведь очень важно уловить в ребёнке его скрытый талант, его природные склонности, и дать им развиться в полной мере. Из паренька получится хороший историк, учитель, может быть, даже писатель. А вот математика из него, увы, не получится. Так стоит ли мучить ребёнка понапрасну?
Татьяна Викторовна, поначалу несколько растерявшаяся от такого резкого перехода на личности, видимо, обрела второе дыхание:
- Да о чём вы вообще говорите?! Какой историк? Какой писатель? Я хочу, чтобы мой сын поступил в нормальный ВУЗ и получил нормальную, высокооплачиваемую работу! Кому сейчас нужны историки?! Вот я, как идиотка, пять лет… - тут нервы у вадиковой мамы сдали, и она разрыдалась.
- Пять лет… господи… чего ради… рыбой торговать… простите. Простите…
Всем стало неловко. Татьяна Викторовна промакивала потёки туши со щёк и боролась с рыданиями.
Мужчина коротко приказал:
- Альберт Германович, принесите воды.
После чего мягко обнял Татьяну Викторовну за плечо:
- Успокойтесь, прошу вас. Ваш сын никогда не будет торговать рыбой. Елизавета Рафаэлевна пригласила меня на эту встречу, и я рад, что пришёл. Я хочу сказать, что дагдайский класс – это наше общее дело. Наш фонд и я лично позаботимся о том, чтобы все наши дети получили достойное образование и прославились на избранном ими поприще. Ни один из них не останется без нашего внимания. Вы знаете, что наш фонд готов даже оплачивать высшее образование тех ребят, чьи родители, в силу жизненных обстоятельств, не в состоянии делать это сами. Что же касается этой статьи в газете… Я могу сказать, что, пожалуй, мы подадим на них в суд за распространение материалов, направленных на разжигание межнациональной розни…
Голос мужчины возвысился, он стал чудо как хорош, даже Кристинка, тише воды, ниже травы стоявшая в вестибюле у самых дверей, залюбовалась.
- Друзья мои, мы должны понять, что это провокация. Гнусная провокация со стороны тех людей, что стремятся с новой силой разжечь вражду между русским и дагдайским народом. Бытовой национализм – вещь отвратительная и заразная. И питательной средой для этой заразы являются невежество, лень и зависть. Но я уверен, что с этим можно и нужно бороться! Нам нужно больше открытости. Мы должны продемонстрировать всему миру, что дагдайцы – дружелюбный, трудолюбивый и трезвый народ. И те, кто пытается представить нас, как сборище тупых, злобных, вечно пьяных язычников, вынуждены будут замолчать!
Кристинке очень захотелось зааплодировать, она даже удивилась, что никто до сих пор не догадался этого сделать.
Впрочем, речь мужчины произвела должное впечатление. Гневные женщины враз растеряли свой пыл. Все трое смотрели на мужчину с немым обожанием. Татьяна Викторовна держала в руках стакан с водой, заботливо принесённый Альбертом Германовичем, и тихонько всхлипывала. Миниатюрная чернявая женщина сняла старомодные очки и немного нервно теребила их в руках.
Крупная дама – председательница родительского комитета – пребывавшая, как видно, в сильном смятении чувств, всё-таки нашла в себе силы вставить реплику:
- Но не стоит забывать, что в нашей школе учатся дети и других национальностей…
Мужчина лучезарно улыбнулся:
- Рад, что вы это заметили, любезная Ольга Владимировна! И каждому ребёнку, вне зависимости от его национальности, пола, расовой или какой иной принадлежности, каждому достанется частица нашей заботы, нашей любви. Я верю… нет, я глубоко убеждён, что все наши дети – особенные, каждый из них несёт в себе божью искру таланта, и задача педагогического коллектива, возглавляемого многоуважаемой Елизаветой Рафаэлевной – вовремя эту искру заметить и не дать ей погаснуть, а напротив, помочь разгореться, чтобы…
Кристинка не удержалась и шепнула на ухо Борюсику:
- Слушай, кто этот симпатичный дядька?
В ответ Борюсик посмотрел на неё немного странно и чуть слышно произнёс:
- Это мой отец. Пошли отсюда. Им не до нас.
Мда. Как говорит Бритни Спирс, - «oops!» Вот только как он это сказал… Интонация у него была какая-то… Кристинка не поняла: то ли злость, то ли обида. Неприятная такая интонация.
- Подожди, мы вообще-то к Валерию Петровичу пришли. Э, постой, а что, он тоже из ваших? Ой, извини, - она осеклась, вспомнив слова Бориного отца о бытовом национализме.
Борюсик искоса глянул на Кристинку, слегка скривился.
- Не стоит. Меня уже тошнит от разговоров о дагдайцах, национализме и интернационализме. А что касается Валерия Петровича – да, он из «наших». Активист движения за возрождение дагдайского народа. Кристин, мы здесь явно лишние. Пойдём. Валерий Петрович придёт, когда его отпустит отец.
Слово «отец» царапнуло слух – опять эта неприятная интонация. Как-то официально очень: «отец». Не «папа», не «батя», даже не «папик » или «предок », как выражаются некоторые. Она вдруг почувствовала, что Фёдорова-младшего и Фёдорова-старшего разделяет пропасть. С такой интонацией говорят о посторонних: «вон тот мужик – отец Бори Фёдорова». Странно, Кристинка на месте Борюсика гордилась бы, будь у неё такой… не отец, папа!
- Ну пойдём тогда. Ребятам-то чего скажем?
Борюсик хотел ответить, но его самого окликнули.
Оказалось, что они не заметили ещё одного персонажа. Седой дедуля всё это время стоял недалеко от них, возле гардероба, и тоже, судя по всему, наблюдал за происходящим.
Борюсик смутился.
- Извини, Кристин, я сейчас, - и направился к дедуле.
- А это кто? Не иначе, дедушка твой? – не удержалась Кристина от закономерного вопроса.
Борюсик остановился на мгновение и, полуобернувшись, ответил:
- Угадала.
И улыбнулся – улыбка у него получилась очень открытой и доброй.

***
Они покинули здание школы втроём – Кристинка, Борюсик и его дедушка. За это утро Кристина, волею случая, познакомилась с тремя поколениями Фёдоровых – так ей казалось вначале.
Борюсик с дедушкой шли чуть впереди и тихо беседовали на непонятном наречии – судя по всему, по-дагдайски. Причём Борюсик явно не был силён в своём родном языке: то и дело переспрашивал и сбивался на русский. Дедушка укоризненно качал головой и говорил по-русски: «Чаще нам говорить надо. Совсем языка не знаешь. Чему вас в школе учат?»
Кристина шла, особо не вслушиваясь в разговор, но одна фраза, сказанная дедушкой, сильно её озадачила: «Да он что, с ума сошёл?! Муж твоей матери не понимает, во что ввязался! На него мне наплевать, но тебя в это дело впутывать не позволю! Сегодня же с ним поговорю!». Далее дед снова перешёл на дагдайский.
Кристинке стало очень интересно. «Муж твоей матери» - каково? Иными словами – неродной отец. Отчим. Тогда всё понятно.
Кстати, лицо этого дедушки показалось Кристинке знакомым. Точно – она встречала его в школе. Однажды в очень забавном прикиде – в длинной рубахе, расшитой бисером, подпоясанной широким красным поясом с кистями; пояс был украшен затейливым орнаментом. Почему-то именно это пояс врезался в память особенно отчётливо. Может, оттого, что основным элементом орнамента были свастики?
Между тем, дедушка с Борюсиком продолжали беседу. Точнее, говорил дед, Борюсик молча слушал. Потом сказал что-то, возмутившее дедушку до такой степени, что тот вскричал по-русски:
- Да о чём ты говоришь?! Ты сегодня видел его?! Видел в чём его голова? Руки его видел? Видел?
Борюсик промолчал.
- Вот и я не видел. Потому что нельзя их увидеть – они в чёрном.
Борюсик с дедом остановились. Дед пребывал в жутком волнении. Борюсик наоборот, впечатление такое, что впадал в апатию. Дед схватил его за плечи и встряхнул, а потом выдал страстную речь по-дагдайски. Говорил он горячо и убедительно (для убедительности даже время от времени встряхивая Борюсика за плечи), но Борюсик ответил ему короткой фразой, и дед оборвал свой монолог на полуслове. Они вдвоём взглянули на Кристину, которая скромно стояла поодаль. От взгляда деда ей стало очень неуютно, даже немного стыдно, будто она специально подслушала разговор, для её ушей не предназначенный вовсе.
Но взгляд дедушки вдруг смягчился. Он вздохнул по-стариковски, смущённо кашлянул. Затем сказал по-русски
- Ну… ладно. Пора мне.
После чего ласково погладил внука по голове и двинулся прочь.
Кристина смотрела ему вслед – и удивлялась, насколько лёгкая походка у древнего на вид старичка.

Ну и... Я очень жду комментариев. Одинаково как положительных, так и отрицательных.

[Daria1214]

Прочла первую главу. Неплохо, даже интересно) Только, по всей видимости, это не то, что я люблю читать(

[kamaleika]

Ух ты!!! Daria1214, вы мой первый читатель! Жаль, однако, что вам не понравилось...( А что вы любите читать, если не секрет?

[Daria1214]

kamaleika, я не сказала, что мне не понравилось) Просто не мое. Во всяком случае, так мне показалось по 1-ой главе.
Не секрет. Уклон в сторону мистики, психологии, философии, фантастики, классики 19в.

[kamaleika]

Daria1214, хм, мистика здесь тоже будет присутствовать. Как-никак о древнем народе рассказ.
А что касается того, что "не ваше"... Что ж, каждому своё, вам решать...)
Кстати, вы не читали вторую главу?

[kamaleika]

Глава 3 (короткая)
Фейерверки и петарды

Борюсик выглядел очень подавленным после разговора с дедом. Похоже, получил от него изрядную выволочку. За что, интересно? И на кого дед больше был сердит – на Борюсика или мужа его матери? «Его руки и голова в чёрном», - это что, такой дагдайский оборот речи? Определённо, сегодняшнее утро било все рекорды по непоняткам. «А я не люблю, когда я чего-то не понимаю», - мысленно процитировала Кристинка одного медведя из голливудского фильма и решила задать вопрос, в другой ситуации, может, даже и бестактный:
- Борь, что происходит?
- Где? – тупо спросил Борюсик, погружённый в свои мысли.
- Ну… вообще, - не нашлась, как сформулировать свои мысли Кристинка.
- Если вообще, то… бардак в стране. Демократия в России под угрозой. Положение на Ближнем Востоке тревожное.
- Ага, и у Саддама Хусейна большие проблемы с американцами.
- Нет у Хусейна никаких проблем, потому как повесили его, - хмуро парировал Борюсик.
- Приятно слышать, что хоть у кого-то нет проблем, - сказала добрая девочка Кристинка. – Зато у тебя, как я посмотрю, их навалом. Может, поделишься?
Борюсик насупился, хотел что-то сказать, но передумал.
- Ладно, как хочешь. Хотя глупо. Может, я могла бы тебе помочь.
Борюсик с сомнением посмотрел на неё, но ответил решительно:
- Нет, Кристин. Спасибо, конечно, но помочь себе могу только я.
- То есть ты признаёшь, что проблемы есть, и, судя по твоему кислому виду, серьёзные? Что, отчим достает? Кстати, кто он такой? Как я поняла, какая-то важная персона?
Борис даже остановился и посмотрел на неё с весёлым удивлением:
- Ты что, не знала? Мой отчим – великий и ужасный Михай Верге, председатель Дагдайского Культурного центра и вице-президент Фонда поддержки и развития дагдайского народа. Кстати, не люблю я это слово – отчим. У дагдайцев обычно говорится «татай-лоо». Слово «лоо» имеет два значения: «обязательство» или «долг», а также «наказание».
Кристинка мысленно присвистнула.
- И, как я поняла, этот «татай-лоо» тебя чем-то донимает?
- Это Михай-то? - он даже изобразил смешок, - Да он голоса на меня повысить не смеет! Старается угождать во всём как может. Скажешь тоже! Да они все передо мной бисером рассыпаются! Пока, во всяком случае.
- Они - это кто?
- Неважно… - буркнул Борюсик. – Пошли к ребятам, они там заждались, наверное. Если не разошлись ещё.
- Как это – «разошлись»?! – возмутилась Кристинка. – А как же поход? В смысле, экологическая экспедиция?
Они двинулись дальше. Кристинка вздохнула и проворчала:
- Валерию Петровичу, видно, пока не до нас. Зря только всполошил всех. Как бы вообще не отменили.
На что Борюсик ответил с какой-то тоскливой обречённостью в голосе:
- Не отменят. Я подозреваю, что они и не смогут отменить, даже если очень захотят…
- Почему? – Кристинке стало даже немножко не по себе от интонации Борюсика
- Потому что они не могут отменить то, что отменить уже невозможно. Хотя и надо бы.
- Слушай, может хватит говорить загадками и намёками?! – возмутилась Кристина. – Если хочешь что сказать, так говори прямо, нечего тут умника строить!
Борюсик остановился. Пристально посмотрел на Кристину и вдруг замер, улыбнувшись.
- Чего лыбишься? – продолжала Кристинка. – Развёл тут тайны Мадридского двора! Крестики, нолики, собаки какие-то!
Борюсик смотрел на неё во все глаза, будто только что увидел, продолжая глупо улыбаться. А потом медленно произнёс:
- Знаешь, что дедушка про тебя сказал? «Это хороший человек. Вокруг неё искорки летают. Дружи с ней».
Кристинка немного опешила.
- Он вообще странный, твой дед, - проворчала она. – У твоего отчима руки в чёрном, а вокруг меня искры летают. Приду домой – первым делом «Антистатиком» побрызгаюсь, а отчиму твоему скажу, чтоб руки вымыл.
Борюсик не обиделся, даже ещё больше заулыбался.
- Дед у меня хоть и странный, но никогда не ошибается. Просто, он видит то, что от других людей сокрыто. Он – последний из известного рода дагдайских шаманов! Вообще-то и я должен был унаследовать этот дар, но, видимо, гены не так сложились. Вернее, я так думал до сегодняшнего дня.
Кристинка посмотрела на Борюсика с некоторой опаской.
- А что сегодня? – осторожно поинтересовалась она.
Борюсик вдруг расцвёл, и, глядя куда-то поверх её головы, благоговейно произнёс:
- А сейчас вижу! И вправду, искорки…
Он замедленно, как лунатик, протянул руку к её голове, осторожно попытался взять пальцами какую-то невидимую пушинку с её волос.
- Слушай, Кристинка, это просто чудо! Сколько времени было потрачено, сколько дед со мной бился, я уж думал – бесполезно всё, и вдруг… вот так, внезапно… Боже, как красиво…
Кристинка ничего не сказала. Она попыталась представить величину тараканов, что обитали в голове Борюсика, и ужаснулась их размерам.
Парнишку словно подменили. Он смотрел на Кристинку с обожанием и сам прямо-таки рассыпал вокруг фейерверки невидимых искр и радуг. Кристинке даже на какой-то краткий миг показалось, что она их реально видит!
«Тьфу ты, сумасшествие – штука заразная, оказывается! Фейерверки, блин, петарды», - испуганно подумала она.
- Посмотри, Кристинка, посмотри! – продолжал Борюсик. – Ты видишь это? Мои руки?
Кристинка, уже окончательно впавшая в панику и лихорадочно соображавшая, как правильно вести себя с психом, и откуда быстрее всего позвонить в «скорую», бросила быстрый взгляд на его ладонь и…
И увидела. Тонкие светящиеся линии сплетались в ажурные узоры, опоясывали пальцы, свивались в шнуры, и, срываясь с кончиков пальцев, уходили в пространство. Это наваждение длилось долю секунды, потом Кристинка моргнула и всё прошло. Перед ней была обычная мальчишеская ладонь, не очень ухоженная, с обкусанными ногтями.
Она испытала лёгкий озноб, аж мурашки по коже пробежались.
- Это что было? Массовый психоз? Сеанс гипноза? – голос её предательски задрожал. Очень странное чувство. Ужас и восторг. Как на «американских горках».
Борюсик тоже, видимо, пришёл в себя, но, в отличие от Кристинки, пребывал не в шоке, а в полнейшем восторге.
- Ты тоже это видела? Честно? Ну надо же, получилось! Представляешь? Мне очень захотелось, чтобы ты тоже увидела, и у меня получилось! Так просто!
- Ага… - ошалевшая Кристинка не нашла ничего лучше, чем просто кивнуть.
- Жалко, дедушка уже ушёл. А то я бы ему рассказал… Дедушка… - улыбка вдруг сползла с лица Борюсика, и он задумался, будто вспомнив о чём-то неприятном. – Дедушка говорит, что отец чернеет. Причём, буквально на глазах. Я ещё не видел, но он так сказал…
Повисла тягостная пауза. Наконец, Кристинке надоело и она спросила:
- А это плохо?
- Плохо. Но пока поправимо. А вот когда он станет прозрачным, тогда всё станет ещё хуже. Причём, для всех.
Кристинка постаралась унять противную дрожь в ногах. Ей вдруг стало очень страшно, непонятно от чего. Хотя, как тут не испугаться? Не каждый день узнаёшь подобные вещи.
Кристина тряхнула головой. Да ну всю эту чертовщину! Она огляделась по сторонам: погожий денёк разгорался, родная школа стояла, обласканная солнечным светом, с визгом носилась малышня из пришкольного лагеря. Эх, хорошо бы сегодня на пляж, да вода ещё холодная.
- Ребята! Подождите меня!
Они обернулись. Шлёпая сандалетами на босу ногу, к ним бежал Валерий Петрович
- Уф, извините, пожалуйста! Непредвиденные обстоятельства, будь они неладны! А где все остальные?
Запыхавшийся руководитель протянул крепкую ладонь Борюсику:
- Здравствуй, Борис! И тебе, Кристинка, привет! Пойдёмте скорее. Наших много пришло?

[kamaleika]

Хех, люди, вы такие странные. Число просмотров растёт геометрической прогрессией, а отзывов нет. Вы вообще читаете?
Я бы ещё поняла, если бы никто не заходил, но ведь уже 182 человека! Вы уж определитесь - нравится вам или нет. А то я вас не понимаю.
И вообще, мне продолжение выкладывать?

[Actani]

Понравилось, как выписаны характеры. Лёгкий стиль речи. Насчёт бесплатного проезда в общественном транспорте здорово вспомнили. Не совсем ясно, что объединяет этих учеников и откуда взялась идея с экологическим обществом. Просто школа?)
Из надочётов - замечала что-то в пунктуации; "Культурный дагдайский центр" - наверное, первые два слова лучше поменять местами.
Кажется, появляется уклон в сторону не очень любимой мною мистики, но читать увлекательно, а писать продолжение в любом случае стоит. Столько нитей - будет жаль, если нам даже не покажут, куда они ведут.

[kamaleika]

Actani, большое спасибо за хороший отзыв.
Что касается вопросов и критики, то:
1)По недочётам - что ж, не отрицаю, пунктуация у меня хромает немного. Про центр - исправила. Спасибо.
2)По вопросам - не совсем поняла, что значит "Что объединяет этих учеников?" Они друзья, если это имелось в виду.
Экологическое движение - оно неспроста. Потом увидите по сюжету.
Что же касается продолжения, то оно в работе: уже написано, но пока только заношу его в компьютер.

[F.B.I.]

Слушай, правда здорово!) И интересно, и легко читается (хотя за совсем уж корявые конструкции глаз все же цепляется. Но про них быстро забываешь). Давно я не читал такого интересного рассказика, с нетерпением жду продолжения!)

[kamaleika]

Ну вы прям засмушшали. . Спасибо, F.B.I.. Я наконец-то собралась выложить четвёртую главу. Есть ещё и пятая, но катострафически не хватает времени, чтобы занести её в компьютер. Жду - не дождусь, когда начнутся каникулы. Пока же приходится печатать урывками. Что уже набрано - представляю на ваш суд.
Кстати, F.B.I. можно на счёт "корявых конструкций" уточнить? Некоторые хотя бы?

***

Глава 4
«Дай, Джим, на счастье лапу мне».

Проводив взглядом удаляющиеся спины Кристинки и Борюсика, Вика обернулась к Антону:
- Слушай, а что это с нашим Борюсиком? Как он подпрыгнул!
Антон, вальяжно развалясь на скамейке, пожал плечами:
- Откуда я знаю? Он вообще в последнее время какой-то странный.
У Вики загорелись глаза, и челюсти, перемалывающие жвачку, заработали интенсивней.
- Слушай, Антон, а может он влюбился?!
Антон с изумлением глянул на Вику:
- Борюсик?
Вика, секунду поразмышляв, поскучнела.
- А, ну да вообще-то…
Антон продолжил:
- Борис и ему подобные живут в виртуальности. «Паутина» затягивает.
Вика скептически заметила:
- А тебе-то откуда знать? Ты компьютер включаешь, наверное, только для того чтобы в «Дум» или «ГТА» поиграть.
Антон всплеснул руками:
- Вика! Ты меня поражаешь! Тебе знакомы даже названия таких игр!
Вика от возмущения даже жевать перестала:
- Да ты что, меня вообще за дуру держишь? Я, между прочим, в сеть частенько захожу – початиться, например, - тут она замерла, а потом воскликнула, - Точно!
- Что «точно»? Початиться?
- Отстань. Я просто подумала – Борюсик нашёл себе в интернете подружку! Он ведь, когда мобильник свой бросил, в сеть зашёл?
- Ну… наверное. Клип хотел показать, вернее рекламный ролик.
- Вот! Я и говорю. И случайно увидел её сообщение – какое-нибудь типа, «между нами всё кончено» или…
- Или её фотографию! То-то его так перекосило от ужаса! – подхватил тему Антон. – Бедный Борюсик, какой удар по психике! Мне кажется, - добавил он озабочено, - не скоро он оправится. А ведь ему ещё гитару мою драгоценную продавать.
- Да ну тебя, - Вика надулась. – Никакой в тебе романтики, Чистяков. Заладил про свою гитару. Тоже мне, «рокстар». И правильно, что из группы вашей дурацкой тебя выгнали. Вообще всех разогнать надо было. Песни какие-то жуткие поёте: «Аллигаторы хватают зулусов за задницы», или как там у вас? Идиоты.
- Что бы понимала! – возмутился Антон. – Это же метафора, аллегория! И вообще – слушаешь свою попсятину, и слушай!
- Ну и буду! Там, по крайней мере, музыка нормальная, и тексты понятные!
Оба отвернулись. Вика, того не зная, наступила на Антонову больную мозоль. Дело в том, что в школе была своя рок-группа. Руководителем, как водится, была учительница пения. Нет, на баяне она не играла, а напротив, была дамой весьма продвинутой, обожала «Queen» и «Scorpions», млела от Шевчука и Кинчева. До прихода Антона группа занималась тем, что перепевала чужие хиты и обслуживала школьные вечеринки. И название было скучное: «Пилигримы».
С его приходом всё изменилось – оказалось, что у Антона талант к сочинению музыки, ещё бы: пять лет музыкальной школы по классу гитары – это вам не шутки! Помогло и знакомство с Кристинкой, с которой они оказались в одном классе, - раньше Антон учился в другой школе. Ему понравилось, как Кристина легко рифмует слова, сочиняя забавные кричалки для соревнований и незлые, прикольные эпиграммы на одноклассников. Да и с фантазией у неё было всё в порядке.
Для начала они придумали название – после массы вариантов остановились на «Море Квакина». Название родилось спонтанно, в кабинете географии. Проходили северные моря: море Лаптевых, Баренцево море – тут Кристинку и осенило. Причём, как оказалось потом, Квакин – фамилия отрицательного персонажа из повести Гайдара «Тимур и его команда». Хулиган, разорявший сады добропорядочных обывателей. Но в тот момент Кристинка этого не знала.
Название понравилось руководительнице: непонятно, масштабно и несколько по-хулигански. В аккурат для рок-группы.
Дальше – больше. Как-то Антон, к тому времени уже прочно обосновавшийся в группе в качестве бас-гитариста, сочинил одну, по его словам, «шедевральную вещь». Кристинка, забежавшая к ним на репетицию, была первой слушательницей.
Антон признался, что текст, даже примерно, себе представить не может. Кристинка, прослушав исполинские, мрачные аккорды и пронзительные «запилы» соло-гитариста вдруг произнесла: «Это песня про аллигаторов».
Публика подобралась творческая, мыслящая нестандартно, поэтому идея была тут же подхвачена. Всеми, кроме солиста Эдика, который скривился. (Этот гнида Эдик потом сыграет свою гнусную роль, но об этом позже).
Итак, идея была подхвачена, и Кристинка под дружный хохот и всеобщее одобрение за полчаса выдала совершенно «чумовой текст» - по определению руководительницы группы.
В нём рассказывалось о том, как в зловонной реке Лимпопо живут коварные аллигаторы, а на её берегах обитают беспечные зулусы. Иногда аллигаторы выползают на берег и хватают бедных зулусов… ну да, за задницы. Просто рифма такая подвернулась: «в пятницу – за задницу».
В общем, ахинея полнейшая, но всем понравилось, кроме Эдика, который заявил, что подобный бред он петь не будет. Ну да ничего, уговорили. Эдик в те поры был «фронтменом», т.е. лицом группы.
И что вы думаете? Песня моментально стала хитом. Руководительница так и заявила: «Хит ну прямо в духе БГ!»
Трагедия разыгралась позже. Ребята приехали в Екатеринбург, на рок-фестиваль, где сыграли «Аллигаторов», и на них обратил внимание один продюсер. Казалось бы, вот она, удача! Но не тут-то было. Продюсер, обещавший сделать из ребят звёзд российского масштаба, начал с того, что заявил: «Музыка должна рождать положительные эмоции, дарить позитивный настрой». Поэтому первым делом пригласил хореографа, чтобы ставил сценическое движение, обещал нанять профессионального композитора, чтобы писал хитовую музыку, востребованную на радио и телевидении («форматную» - как он выражался), ну и профессионального поэта, чтобы сочинял соответствующие музыке стихи. Мало того, собирался провести кастинг, дабы набрать в группу фотогеничных, привлекательных ребят.
Антону в новой группе стало скучно. Он явно не вписывался в «формат». Кристинке его было откровенно жаль, как жаль и прежнего «Моря Квакина». Учительница пения тоже переживала – её отстранили от руководства группой. Она даже поднимала вопрос перед директором школы – мол, ребят затягивают в тенёта шоу-бизнеса, а это дурно сказывается на успеваемости. Однако, известность группы работала на престиж школы в целом, и её жалобы оказались не услышанными. Антон рассказывал, что новый продюсер весьма негативно отозвался об их совместном творении: пока слушал от души смеялся, а потом, отсмеявшись, поинтересовался, на какой «дури» сидит автор этих строк. Сказал, что это никуда не годится, что это уже не в моде, что скоро у них будут новые, куда более качественные песни. Кристинка, оскорблённая в лучших чувствах, сказала на это: «Ага, знаю, «о любви немало песен сложено, мы слажаем вам ещё одну».
Короче, Антон ушёл, зато торжествовал Эдичка. Этот гнида прямо таки пресмыкался перед новоявленным добродетелем и мечтал поскорее попасть на экраны телевизоров и в хит-парады.
Теперь Антону надо было продавать бас-гитару, причём срочно. На волне эйфории он уговорил родителей купить ему «приличный инструмент», и они, скрепя сердце, согласились – денег лишних в семье не было, пришлось залазить в долги. Летний отдых был под угрозой. Ни о какой поездке на юг в сложившихся обстоятельствах, речи быть не могло.
От таких мыслей настроение у Антона испортилось окончательно. Он мрачно глянул на бестолковую Вику и сказал:
- Ладно, пойду я, гляну, где они пропали. Надоело сидеть.
Вика возмутилась:
- Хорошенькое дело! Сначала будят ни свет ни заря, а потом бросают одну.
- Так пошли вместе.
- Неохота. Да они придут сейчас, вот увидишь!
- Пройдусь. Кстати, тебе-то что не спалось? Ты же не член совета, и вообще – не из наших.
- В смысле, не из ваших? – Вика собралась обидеться.
- Ну, в смысле не из зелёных. Или всё-таки собралась вступить в ряды «бесплатных дворников»?
- Я думаю. Да и в поход сходить охота. Не все же у вас такие зануды, как ты и Борюсик!
- Ах, даже так? Ну, тогда не смею обременять Ваше высочество своим нудным присутствием.
С этими словами Антон встал со скамейки и направился к школе.
Вика, демонстративно надувшись, ничего не ответила. Однако, когда Антон отошёл на приличное расстояние, одарила его спину таким взглядом, что удивительно, как не прожгла в его фирменной футболке дыру размером с тарелку. Потом вздохнула. Какой всё-таки этот Чистяков бесчувственный. И недогадливый.
Вздохнула ещё раз, посидела и успокоилась. Вика вообще в силу своего непосредственного характера не могла на чём-то слишком заморачиваться. И в самом деле – лето, каникулы только-только начались, погода дивная, красота!
Она с облегчением скинула перламутровые босоножки, такие красивые, но неудобные, и закинула ноги на скамейку. Оперлась спиной о шершавый берёзовый ствол, устраиваясь поудобнее, и обратила внимание на небольшую книгу, оставленную кем-то на скамейке.
Взяла её в руки, прочитала на обложке: «Культура, быт и верования древних дагдайцев». Понятно, это Борюсик оставил. В их дагдайском классе это был один из учебников. Была ещё «История дагдайского народа» и «Легенды и мифы дагдайского народа» - всё на русском языке, как ни странно. Хотя, чего странного – современные дагдайцы своего языка почти не знают. Да и сам язык какой-то… На этой почве у Вики с Борюсиком уже была стычка. Она как-то взяла у него ради интереса толстенный русско-дагдайский словарь, аж на 150 тысяч слов. В его составлении активное участие принял сам мистер Зечин.
Так вот, она открыла наугад – оказалось, на букве «Р». Первой парой было «ремонт – ремонтын». Затем шли «ремонтировать – ремонтлян», «ремонтник – ремонтчи» и т.д. Вика тогда фыркнула и съехидничала: «Хороший язык – берёшь русское слово, добавляешь «ын», и вот тебе дагдайское!»
Борюсик обиделся, выхватил словарь и разразился целой лекцией о происхождении слов. И слово «ремонт» вовсе не русское, оказывается, а заимствованное, как и многие другие. «Вокзал», «скамья», «топор», «дуршлаг» и даже «глаз», - все были заимствованы из других языков. И процесс этот – вещь совершенно нормальная, и дагдайский язык в этом плане не исключение.
Еле успокоился.
У Вики было одно невинное увлечение – она любила гадать на незнакомых книгах. Открываешь наугад страницу и читаешь, а потом толкуешь. Особенно забавно было гадать компанией – кому что выпадет.
Она мысленно сформулировала вопрос (какой – уточнять не будем) и открыла книгу. Её ждало разочарование – весь разворот занимала фотография. На снимке была наскальная живопись или что-то в этом роде. Хорошо различима была центральная фигура – человек верхом на рогатом животном, вероятно, быке. Над ними распростёрла крылья неведомая птица – то ли орёл, то ли птеродактиль. Страшненькая такая птичка. Вокруг – другие изображения, некоторые понятные – собака, рыба, олень, другие непонятные вовсе.
Она присмотрелась: собака была обведена карандашом в кружок, и рядом – жирный восклицательный знак. Были и другие пометки: под символом, похожим на гантелю было написано «мост?», под другим – похожим на череп – было слово «дурак». Ну и как прикажете толковать? Собака, мост, дурак. Секунду поразмышляв, Вика решила, что это не считается – слово написано от руки и карандашом.
Она закрыла и снова открыла книгу. Уже лучше, есть текст. Прочитала с самого верха: «…священной рощи. В отличие от других народов дагдайцы считали кощунством…» Тьфу ты, везде эти дагдайцы. Вика опустилась на два абзаца, прочитала: «Таким образом, священная роща, или «Ирма Верекс», была запретной территорией. Простым людям, не шаманам, посещать её разрешалось только раз в год, на праздник летнего солнцестояния, для совершения коллективного моления».
Вика зевнула. По такой книге много не нагадаешь. Она перелистнула страницу, снова прочитала: «…после длительных поисков. Главным критерием было наличие отдельно стоящего большого дерева, засохшего на корню. Оно должно быть без коры, не тронутое огнём, выбеленное солнцем и ветром. Такое дерево называлось «Бырчало-татай», «отец деревьев». После совершения необходимых ритуалов и жертвоприношений дерево украшалось резьбой – родовыми символами и магическими знаками. Зачастую рядом с деревом устанавливали деревянных идолов, которые выполняли роль своеобразного почётного караула. Внешность их была устрашающей, дабы отпугнуть злых духов и непрошенных гостей».
…Огромная поляна в дремучем лесу была покрыта мхом. Мох был странный – не зелёный и не седой, а бурый, как шерсть. И запах от него был тоже странный – сразу не поймёшь, то ли приятный, то ли противный. Посреди поляны – корявое белое дерево, как скелет древнего чудовища. Его ветви похожи на разведённые в стороны костлявые руки с цепкими когтистыми пальцами. Оно ждёт. Его ствол покрывает затейливый орнамент, и знаки тускло светятся в сгущающейся тьме.
Что она здесь делает? Отсюда нужно уходить. Она делает шаг назад, не в силах повернуться к дереву спиной, и упирается во что-то твёрдое и высокое, как столб. Оборачивается – это истукан. Незрячие глаза без зрачков, длинный и узкий жабий рот. Во рту настоящие человеческие зубы, пожелтевшие от времени. Из него, потревоженные ударом, выползают красные извивающиеся многоножки, бледные жирные жуки, мохнатые пауки, и что-то ещё – крупное, нетерпеливое, подталкивает всю эту мерзость из прогнившего нутра истукана.
Она хочет закричать, но не успевает – слышит рядом идиотское хихиканье. Оборачивается – откуда-то появился человек в белой рубахе, его лицо похоже на лицо Вити-дауна из их подъезда: коническая голова, бессмысленные глазки, слюнявый рот. Он смеётся – тупо, механически и вдруг замирает. Начинает что-то бормотать, грозить кулаком. А тварь из истукана между тем уже выпустила наружу то ли щупальца, то ли лапы, уже бьётся, мельтешит в узкой щели рта, пытаясь высвободиться, повизгивает в нетерпении.
Она в ужасе отскакивает, бежит прочь, но ноги вязнут во мху, он всё глубже, всё мягче. Вопли Дауна всё громче, уже можно разобрать слова: «Зачем пришла? Сюда нельзя ходить! Поздно! Поздно! Ай, поздно! Они видят, они следят! Нельзя! Нельзя сюда ходить!
И тут она слышит собачий лай. Это Джим! Её милый Джим! Он знает дорогу домой, собаки всегда находят дорогу домой!
- Джим, Джим! Ко мне, мой хороший! Ко мне!
Даун забился в истерическом припадке. Он истошно вопил что-то непонятное, однако кое-что разобрать было можно:
- Поздно, поздно! Собака не поможет! Это не собака! Видишь! Не твоя собака!
Она замерла, увидев выскочившее чудище. Оно совсем не походило на её Джима, да и собаку напоминало лишь отдалённо. В ярко-зелёных глазах кипела ненависть, из усеянной клыками пасти вырывался хриплый лай. Не сбавляя скорости, зверь кинулся в атаку, намереваясь вцепиться в шею. Она инстинктивно вскинула руки в попытке защититься, истошно закричала…
…И проснулась. По-прежнему разгорался солнечный денёк. Берёзки негромко шумели листьями под ласковым ветерком.
- Джим! Иди ко мне! Иди ко мне, хороший!
Ещё не отошедшая от кошмара, Вика испуганно повернулась в ту сторону. Десятилетний мальчишка гонялся за лохматым щенком неопределённой рыжей масти. Тот носился, как угорелый, припадал на передние лапы, взлаивал и опять удирал во все лопатки, напрочь игнорируя приказы малолетнего хозяина.
Сзади послышались голоса:
-Что-то не видно… Где она? Ушла, наверное?
- Да нет, вон она – дрыхнет, поди.
Вика торопливо уселась, с лёгкой паникой оглядела босые ноги – дивной красоты перламутровые босоножки одевать она явно не успевала. Обернулась – это подходили «зелёные друзья природы» во главе с их предводителем, Валерием Петровичем. Рыжий щен, совершив круг, стремительно подбежал к «Главному Зелёному Другу», коротко облаял и бесцеремонно вцепился в сандалету.
- Ух ты, какой шустрый! – умилился Валерий Петрович, пытаясь вырвать обувь. – Как звать-то?
- Его Джим зовут! – ответил хозяин за своего питомца, поскольку рот последнего был занят нанесением максимального ущерба летней обуви руководителя экологического движения.
- Хорошее имя – Джим, - сказал Валерий Петрович. – Как там у поэта? Дай, Джим, на счастье лапу мне!
Вика механически продолжила:
- Такую лапу не видал я сроду, - и болезненно поморщилась. Так папа, когда был в хорошем настроении, обращался к их Джиму. Ах, Джим, Джим. Славный был пёс. Вика на секунду попыталась вспомнить довольную мохнатую морду своей собаки, но вместо этого вдруг всплыла картинка из недавнего кошмара: оскаленная пасть, горящие жаждой убийства глаза хищника. Вика содрогнулась и подумала: «Да уж, это точно не Джим, это собака Баскервиллей какая-то».

[kamaleika]

Та-та-там! Приветствую всех незримых читателей. Я наконец-то нашла время выложить пятую главу. Заранее благодарна всем, кто оставит отзывы=) Итак, наслаждайтесь

Глава 5
Капуччино – излюбленный напиток шпионов.

…Часа два спустя Вика с Кристинкой прогуливались по улице Карла Маркса, по району, именуемому местными обывателями ласковым словом «Карлýшка». Слово это, впрочем, происходит не от названия улицы, как это могло бы показаться человеку приезжему. Кстати, забавная деталь: вплоть до 60-ых годов название улицы писалось через дефис: Карла-Маркса. Как закон Бойля-Мариотта или Ломоносова-Лавуазье. То есть Карл и Маркс независимо друг от друга дали название этой улице. Как ни странно, доля истины в этом была. Дело в том, что в Ковыкташе, как и во многих других уральских промышленных городах, проживало немалое количество иностранцев, в основном немцев, приглашённых на заводы в качестве специалистов. Селились они отдельно, и такие посёлки назывались повсеместно «немецкая слобода». В этих немецких слободах всё было устроено на европейский манер: и дома поаккуратнее, и дороги почище, да и всякие цветочки-палисаднички присутствовали. Иногда им даже разрешалось построить кирху – лютеранский храм. Так вот, немецкая слобода в Ковыкташе располагалась как раз в этом районе. Немцы жили здесь довольно долго, с конца XVIII до сороковых годов XX века. Самый значительный след в истории города оставил Карл Мюнц, и давший название этому району. Предприимчивому немцу принадлежал огромный магазин, торговавший готовым платьем, галантерей и аксессуарами, говоря современным языком – бутик. Здание этого магазина, построенное в стиле русского модерна до сих пор является украшением города, в своё время там располагался Дворец пионеров, ныне – коммерческий банк.
И ещё одна деталь. В городе до сих пор бытует прилагательное «мюнцевый», особенно в среде людей старшего поколения. Означает оно – шикарный, модный.
Так что название «Карлýшка» появилось раньше, чем большевики, взявшие власть в городе в 1918 году переименовали бывшую улицу Немецкую в улицу Карла-Маркса.
Район этот считался местом культовым, здесь располагались самые приличные в городе увеселительные заведения, в том числе ночной клуб «Кохинхина», в котором отметился проездом сам DJ Грув, а также шикарные магазины, кинотеатр со стереозвуком «Спутник» и единственная в городе гостиница с оригинальным названием «Центральная».
Итак, Кристинка с Викой прогуливались по Карлушке и беседовали. Хотя беседовала, в основном Вика, Кристинке же, как обычно, отводилась роль слушательницы.
- Я поверить не могу, что всё-таки еду в поход! – в который раз восклицала Вика. – Так классно!
Кристинка, хотя и искренне радовалась за подругу, пыталась улучить момент и вставить реплику относительно того, что это будет не увеселительная прогулка, а очень серьёзное и ответственное мероприятие – экологическая экспедиция. Что им предстоит провести мониторинг состояния реки Ковыкча в её среднем и нижнем течении, что предстоит определить уровень загрязнённости, степень экологического ущерба и всё такое, да куда там! Вику распирало от восторга, и слова лились непрерывным потоком. Огорчало её только одно:
- Блин, мне совершенно не в чем ехать. Нет, есть у меня один классный костюмчик, помнишь такой, с кармашками, в стиле «милитари», но он мне уже маловат. Слушай, а вам униформу выдадут? Интересно, купальник стоит с собой брать? Хотя, что за вопрос, конечно стоит. В чём же я тогда буду загорать?
- Ага, а ещё захвати надувной круг с уточкой, пляжный зонт и бадминтон. Ты лучше подумай, в чём ты будешь бутылки из воды вылавливать и шины автомобильные, - Кристинка попыталась несколько охладить курортное настроение подружки.
Вика посмотрела на неё с крайним изумлением:
- Какие бутылки?
- Пластиковые. Знаешь, такие полуторалитровые. Их там полно плавает.
Вика захлопала ресницами:
- Ни про какие бутылки ваш Валерий Петрович не говорил. Про пробы воды и донных отложений говорил, про изучение флоры и фауны…
Кристинка безнадёжно махнула рукой. Изучение флоры и фауны… Наверняка Вика себе это так представляет: бежит она такая, вся в розовом, по залитому солнцем лугу и радостно ловит сачком стрекоз и бабочек. Или, лёжа на уютном надувном матрасике лениво обдувает сотый по счёту одуванчик. «Ой, Кристин, подай мне, пожалуйста солнцезащитный крем!» При этом все кровососущие насекомые – комары, слепни, мошки – разом объявили голодовку.
М-да. Кристинка опасалась, что Вику ждут жестокие разочарования на этот счёт.
- С нами же едут взрослые! Эти, как их… специалисты из городского отдела охраны этой… окружающей среды! Неужели они заставят детей выуживать из реки всякий мусор?! – привела Вика железный, на её взгляд, аргумент. – Да, кстати, как тебе этот археолог? Такой симпатяга! К тому же, москвич!
Тут Кристинка нахмурилась. Действительно, в разгар обсуждения деталей предстоящей экологической экспедиции, как чёртик из табакерки, выскочил пресловутый археолог. Никто не слышал, как он подошёл, поэтому в первый момент все даже немного испугались. Потом, правда, от души посмеялись над этим, тем более что незнакомец оказался человеком не страшным, а вовсе даже наоборот. Он был… Кристинке вспомнилось вычитанное где-то определение – «как свежий редис». Такой же крепкий и румяный. Спортивная фигура, доброжелательная белозубая улыбка, смеющиеся голубые глаза. Добавьте сюда волевой подбородок, лёгкий загар и светлые, почти белые, уже успевшие выгореть волосы, и вот вам Мистер-Пожиратель-Девичьих-Сердец собственной персоной. И это не учитывая того факта, что он по профессии археолог, а по происхождению москвич!
Нет, сначала он Кристинке тоже очень понравился. Она никогда не встречала настоящих археологов, даже сморозила глупость, сказав, что впервые видит живого археолога. На что тот, естественно, отшутился, мол, что, до сих пор встречались исключительно мёртвые? Снова посмеялись. А вот потом…
Кристинке и вправду не доводилось общаться с живыми археологами (да и мёртвых, слава богу, ни разу не видела), хотя очень много читала о людях этой славной профессии. Как и многие, смотрела фильмы про Индиану Джонса, играла на компе в «Томб райдер», а ещё она любила историю, особенно древнюю. И когда их новый знакомый, Максим Анатольевич Кочубеев (так он представился), рассказал, что едет с ними, чтобы попутно провести археологическую разведку на предмет целесообразности отправки в их края полномасштабной археологической экспедиции, Кристинка не удержалась и принялась расспрашивать нового знакомого о его работе вообще, и о стоянках первобытных людей в частности. Именно эти стоянки и собиралась исследовать предполагаемая экспедиция из Москвы.
И вот тут-то, не сразу, конечно, Кристинка поняла, что перед ними – самозванец. Археолог Максим не знал элементарных вещей из курса средней школы… Ну, не совсем, конечно, элементарных, но не мог же он не знать, что неандертальцы жили раньше кроманьонцев, что кроманьонцы соответствуют современному типу людей, а палеоантропы – это вовсе не разновидность первобытных людей, а общее название для всех древних предков современного человека. В общем, новый знакомый нёс вдохновенную околесицу на околонаучную тему, и самое удивительное, что все остальные внимали ему с благоговением. Видимо, кроме Кристинки больше никто в таких тонкостях не разбирался. Ей же было совершенно непонятно, с какой целью этот субчик маскируется под археолога.
Всё это накладывалось на туманные намёки Борюсика, и Кристинке стало даже страшновато. Она вдруг ощутила, что ей уже не слишком хочется ехать в эту экспедицию. А ещё она поняла, что количество непоняток переросло в качество, и что если она прямо сейчас с кем-нибудь не поделится, то просто свихнётся.
- Вика, а куда мы вообще-то идём? – спросила она подружку, довольно бесцеремонно прервав её монолог – она, вроде, жаловалась на Антона, мол, совсем зазнался, корчит из себя звезду.
- Да какая разница, просто гуляем. Давай в кофейню зайдём! Ты там хоть раз была? Там такие пирожные делают – м-м-м! а какой капуччино! Уверена, ты ни разу в жизни не пробовала настоящий капуччино!
Кристинка, если по совести, и ненастоящего-то не пробовала, она вообще слабо себе представляла, что это за напиток такой. Хотя идея была хорошей – посидеть, обсудить новости, поделится сомнениями. Вика была, конечно, особой весьма взбалмошной, иногда легкомысленной, но при этом была хорошей подругой, и, если надо, умела держать язык за зубами. Хотя Антон, язва этакая, выразился как-то: «Вика может быть или прелесть, какой глупенькой, или ужас, до чего дурой». Но это он сгоряча, конечно. У них вообще с Викой какие-то странные отношения – постоянные словесные пикировки, переходящие в мелкие потасовки. Впрочем, психолог сказал бы, что это всего лишь форма неравнодушия.
- Да, хорошо бы, конечно, капуччино попить, - согласилась Кристина и добавила, - Жалко, денег мало.
- А много и не надо, - возразила Вика. – На одну чашку кофе и одно пирожное хватит, а больше и не надо. Мы же туда не жрать идём, в конце концов.
- А зачем? – наивно спросила Кристинка.
- О, как всё запущено… - Вика закатила глазки. – Нет, подруга, тебе определённо стоит чаще выходить в свет. Совсем одичала. Зачем люди ходят в кафе? Да, покушать в том числе, но главное – на людей посмотреть, себя показать. Новые знакомства завести. Потусоваться красиво. В общем, долго рассказывать. Всё, пошли, пошли. Здесь недалеко, напротив гостиницы. Сколько у тебя с собой?
Кристинка сказала, что мама ей утром дала 100 рублей с тем, чтобы она положила их себе на мобильный, а то вот-вот заблокируют.
- Ха, можно ведь положить и 50, а потом растянуть на месяц. Я всегда так делаю. Мне мои родители тоже только «стольник» в месяц на мобильный выдают. Но я же выкручиваюсь! – поделилась опытом находчивая Вика.
«Да уж, выкручивается она», - недовольно подумала Кристинка, - «Дозванивается и сбрасывает, или маячки шлёт: «Вас просит срочно позвонить абонент Вика», приходится ей перезванивать».
- Кстати, в вестибюле гостиницы стоят терминалы, там платежи принимаются без комиссии. Всё по дороге.
На том и порешили.
По дороге Кристинка решила выложить свои подозрения относительно Кочубеева Максима Анатольевича, самозваного археолога.
- Ты уверена? – только и смогла произнести Вика, поражённая её рассказом.
- Вика, я, может быть, с трудом представляю себе, что такое настоящий капуччино, но, кто такие палеоантропы, знаю наверняка! В отличие от нашего нового друга.
- Ну и что бы это значило? К чему этот маскарад? – продолжала недоумевать Вика, толкая мелодично звякнувшую гостиничную дверь.
- Вот бы знать, - ответила Кристинка, проходя вслед за Викой в просторный гостиничный вестибюль и осматриваясь.
Ей нечасто приходилось бывать в гостиницах, а в их единственной на весь город гостинице Кристинка так и вовсе была впервые в жизни. Справа располагалась полированная стойка, за которой возвышалась полная дама с лакированной причёской. Выражение лица у дамы было скучающе-надменным. Слева располагалась пара бэушных кресел и диван, тоже знававший лучшие времена. Научно-технический прогресс был представлен в виде трёх бездушных автоматов: банкомат для снятия наличных, терминал для приёма платежей и аппарат с охлаждённой кока-колой. Девчонки направились к терминалу, и Кристинка достала уже деньги, как дверь снова дзынькнула. Вика обернулась и вдруг очень проворно юркнула за массивный банкомат, рванув за собой опешившую Кристинку.
- Это он! – страшным шёпотом произнесла она в самое ухо Кристинке. – Твой самозванец!
- Добрый день! Мне бы ключик! – послышался жизнерадостный баритон.
Сомнений не оставалось – это был именно лжеархеолог.
- Пропуск ваш покажите, - довольно нелюбезно отозвалась дама за стойкой. – Кочубеев? Максим Анатольевич?
- Он самый, а что?
- Вас спрашивали недавно, по телефону.
- Кто?
- Извините, он не представился. Хотя сказал, что вы в курсе.
- И что вы ему сказали?
- А что я могла сказать? Сказала, что вас нет. Чтобы позвонили попозже.
- Ну хорошо, спасибо. Если ещё раз позвонит, переведите звонок на мой номер.
- Обязательно.
Дождавшись, пока археолог уйдёт, девчонки вышли из укрытия.
- Он в гостинице живёт, – сообщила Вика заговорщическим тоном.
- А где ж ему ещё жить по-твоему? – буркнула Кристинка, осматривая блузку. – Ты мне чуть все пуговицы не поотрывала. Предупреждай хоть в следующий раз.
- Извини, некогда было. Он мог нас заметить!
- И что с того? Мы что, банкомат грабить собирались?
- Я чего-то не пойму, кто хотел прояснить на счёт этого археолога?!
Кристинка, кстати говоря, ни словом не обмолвилась, что собирается чего-то там прояснять. А что приезжий москвич остановился в единственной на весь город гостинице – и так можно было догадаться.
Ответить Вике она не успела – дверь в очередной раз мелодично дзынькнула. Девчонки как по команде оглянулись – в вестибюль вошёл какой-то пенсионер в коричневом костюме и бежевой летней шляпе, подошёл к стойке.
Кристинка снова достала деньги и приступила к процедуре оплаты услуг мобильной телефонии, но вдруг замерла.
- Кочубеев Максим Анатольевич у себя? Из 26-го?
- Да, вот только перед вами пришёл.
- Могу я…
- Нет, у нас строго по пропускам. Можете ему позвонить. Набираете 99 и его номер.
- Хорошо, спасибо.
Девчонки замерли. Кристинка тупо глядела в монитор, не в силах даже ткнуть пальцем в окно «далее».
- Алло, Максим Анатольевич? Добрый день… Да, это я. Я шёл за вами, окликнуть постеснялся, а догнать не смог, где уж мне за молодыми гоняться… нет, я думаю, гораздо удобнее будет вам спуститься. Здесь рядом есть замечательная кофейня, я вас там подожду. Кстати, капуччино там подают просто отменный, не хуже чем в столице! Хорошо, я буду ждать.
Трубку положили на аппарат.
- Спасибо большое!
- Не за что.
Шаги. Звякнула дверь.
Кристинка перевела дух. И дался им этот капуччино! Самой, что ли, попробовать?
Она вдруг почувствовала странное волнение. С чего бы? Ну, старичок какой-то приходил. Ну, о встрече договорились.
- Ты чего, уснула? Давай быстро за ним, в кофейню. Деньги потом положишь. А нам нужно место поудобней занять.
- Зачем?
- Да чтобы слышать, о чём эти двое разговаривать будут, балда ты этакая!

***
В кофейне было и впрямь хорошо. Стоял умопомрачительный запах свежесваренного кофе и свежей выпечки. Интерьер был выдержан в шоколадных тонах – от светлого, почти кремового до густо-коричневого, и в восточном стиле – затейливая резьба, низкие столики. Зал был разбит на мини-кабинки ажурными решётками, украшенными вьющимися растениями.
Пенсионер сидел в одной из таких ниш. На столике перед ним белела крошечная чашка с кофе. А ещё – солидная кожаная папка.
- Идём спокойно, на дедусика не смотрим, улыбаемся, - зловещим тоном прошептала Вика, глядя в сторону от Кристинки, на расписанные восточным орнаментом стены. Затем добавила уже громче, обращаясь к ней напрямую, - Смотри, как красиво!
Кристинка, с трудом передвигая почему-то одеревеневшими ногами, послушно осмотрела стену, одновременно выслушивая очередную инструкцию от старой шпионки Вики.
- Повезло. Кабинка рядом пустая. Садимся спиной к нему. И сделай лицо попроще.
Девчонки заняли соседнюю кабинку и заказали два капуччино у подошедшей официантки.
Кристинка немного расслабилась. Вика же и так чувствовала себя как рыба в воде и явно испытывала удовольствие от предстоящего приключения. Прямо Мата Хари на задании.
- Хорошо здесь, правда? – непринуждённо сказала она. – И народу мало.
Кристинка, пристальнее вглядевшись в меню, ответила:
- Неудивительно. Чашка кофе – 52 рубля! Они его что, в пол-литровых кружках подают?
- Деревня. Это же тебе не растворимая бурда из пакетика за 3 рубля, а капуччино!
- Я уже сгораю от нетерпения наконец попробовать, что это за волшебный напиток такой.
Подошла официантка. С улыбкой поставила на столик две чашки, отнюдь не пол-литровых. В чашках горкой возвышалась пышная масса, густо посыпанная тёртым шоколадом.
- Это что? – Кристинка подозрительно показала ложкой на белую субстанцию.
- Это взбитые сливки, - с расстановкой ответила Вика. – А вот эти коричневые крошки – это шоколад. Не отравят, не боись.
Подавая пример, она взяла чашку, манерно оттопырив мизинчик, и сделала глоток, по мнению Кристинки, несколько громче, чем следовало бы.
- Вот видишь – ничего страшного, - ехидно сказала Вика, ставя чашку обратно. На верхней губе у неё образовались пышные усы из взбитых сливок, которые та с удовольствием слизнула.
- Э-э… Может быть, это как-то по-другому пьют, - с сомнением сказала Кристинка, глядя на свою чашку. – Может быть, эту фигню надо сначала ложкой вычерпать?
- Не умничай, пей! – отрезала Вика и, в качестве наглядного примера снова приложилась к чашке.
Делать нечего. Кристинка тоже сделала глоток, после чего нахальная Вика сделала ей замечание:
- У тебя усы, как у Тараса Бульбы.
- У тебя не меньше были, - произнесла Кристинка, облизывая губы, и сделала ещё глоток.
Было как-то неожиданно вкусно и прикольно. Некоторое время они просто молча пили кофе, глядя друг на друга, и улыбались. Капуччино и вправду оказался хорош.
Вдруг из соседней кабинки они услышали уже знакомый жизнерадостный баритон.
- Доброе утро, ещё раз. Я не слишком задержался?
- Нет, что вы. Я даже кофе допить не успел. Закажите капуччино, рекомендую.
«Вот интересно, как они его пить будут?» - мелькнула мысль у Кристинки.
Несмотря на лёгкую музыку, доносившуюся из динамиков, слышимость была приемлемая. Девчонки обратились в слух. Какое-то время собеседники обменивались общими фразами о погоде, о здоровье, пока, наконец, старичок не произнёс решительным тоном:
- Давайте ближе к делу. Это у вас, молодых, впереди целая вечность, а я должен беречь каждую минуту, оставшуюся в моём распоряжении.
- Что-то вы пессимистично настроены. Выглядите превосходно, вам ещё жить да жить.
- Как знать, как знать… Помните, как у Булгакова: идёшь себе, никого не трогаешь, радуешься жизни, а тут тебе кирпич на голову – бац!
- Ну кирпич-то, если вы помните, тоже просто так не упадёт.
- Оставим литературный диспут. Вы ознакомились с документами?
- Да, признаться, товар стоящий. Один вопрос: резолюция красным карандашом, подписанная «товарищ Кузьма» – подлинная? Я имею в виду, это действительно собственноручно подписал Глеб Иванович Бокий?
Пауза. Затем старичок сказал с укоризной:
- С одной стороны меня радует, что нынешняя молодёжь знает, кто носил партийный псевдоним «товарищ Кузьма», но с другой меня обижает ваше недоверие. Неужели я похож на мошенника?
- Извините, но вы можете, что называется, добросовестно заблуждаться. Откуда, кстати говоря, у вас, здесь, такие раритеты? Ещё раз извините, но речь идёт о довольно крупной сумме, а я так и не видел подлинников. Ксерокопии, знаете ли, вещь ненадёжная. При нынешнем развитии печатной техники, как говаривал Остап Бендер, изготовить можно любой документ.
Снова пауза. В этот раз продолжительная.
- Документы подлинные, за это я ручаюсь. А откуда он у меня, это, уж извините, не ваше дело. Ознакомиться с подлинниками вы можете…(Ехидный смешок) Молодой человек, не надо так хищно смотреть на эту папку. Не думаете же вы, что я принесу на встречу подлинники такой исторической важности. А в папке, если вам интересно, безобидные документы на дом, для БТИ. Собираюсь дом продать и уехать отсюда подальше.
- Что ж так? Чувствуете угрозу для себя?
- Да с чего вы взяли?
- Не забывайте, я читал документы, пусть даже в копиях. И если то, что там написано – правда…
- Стоп, молодой человек. Мы углубляемся в нежелательную тему. Здесь не время и не место её обсуждать.
- А где и когда?
Очередная пауза. Наконец старичок довольно промолвил:
- Что ж, я вижу, что не ошибся в вас. Если вам и правда интересен этот предмет, то мы можем встретиться ещё раз и обговорить всё подробнее. Заодно, вы наконец увидите подлинники. Я думаю, что удобнее всего сделать это у меня дома. Вот моя визитка, а на ней адрес и телефон. Я буду свободен сегодня вечером. Где-то после пяти часов. Держите, а я, пожалуй, пойду.
- Постойте. Я пока плохо ориентируюсь в вашем городе, Загородная, 15 – это где?
- На автобусе №2 до конечной, а там спросите. До свидания, молодой человек.
- До свидания.
Старичок вышел, а за ним, немного погодя, ушёл и Кочубеев.
- Ну, что я тебе говорила? – торжествующе воскликнула Вика. – Археолог-то наш не так прост.
- Не ори на всё кафе, - одёрнула её Кристинка. – Во-первых, это я тебе говорила, а во-вторых, ты адрес запомнила?
- Загородная, 15… Это где-то в районе Сельхозхимии, у чёрта на куличиках.
- Надо будет у парней спросить. У Антона, по-моему, там родственники живут, - задумчиво произнесла Кристинка, а потом, улыбнувшись, добавила. – Кстати, капуччино и в самом деле стоил того.
- А то! Я тебе плохого не посоветую! – сказала Вика и расплылась в довольной улыбке.