Там раздается детский плач...

[Starkom]

...Там раздаётся детский плач.

1. Здесь.
- … По данным метеорологов снегопад продолжится ещё две недели, - голос телеведущего то и дело прерывался помехами. Антенну на крыше совсем засыпало снегом. Местные каналы смотреть ещё было можно, а вот про столичные уже пришлось забыть. Я поудобнее устроился в кресле и отхлебнул чая из чашки. За окном завывал ветер и бушевала метель. Оторвав взгляд от окна, я вновь посмотрел на экран.
- Если это на самом деле случится, то наш город скорее всего отрежет от внешнего мира на неопределённый срок… - я в раздражении нажал на кнопку пульта и телевизор послушно умолк. В квартире воцарилась полная тишина, прерываемая только тиканьем настенных часов да завыванием холодного ветра за окном. Я допил чай и понёс чашку на кухню. Мама, скорее всего, доберётся до дома ближе к утру. Поставив чашку в раковину и включив воду, я вдруг понял, как мне не хватает отца. Даже по прошествии трёх лет. От моего отца не осталось ничего, кроме бесформенной груды плоти. Зимняя дорога опасна.
Звук телефонного звонка, разрезая тишину подобно острому лезвию, вывел меня из ступора. Я вздрогнул. Кто бы интересно это мог быть? Я двинулся через коридор к телефонному столику и поднял трубку.
- Алло…
- Денис, сынок, будь острожен… она… не та…- голос всё время прерывался и срывался на крик. – За кого себя выдает… будь осторожен…
- Что… Кто это?
- Будь осторожен!.. – короткие гудки.
Я недоумённо уставился на трубку. Что происходит? Возможно кто-то ошибся номером и я мог бы так себя успокоить, но голос… голос показался мне знакомым. Меня пробрал озноб, а мурашки побежали по спине. Как будто мне в лицо дохнуло могильным холодом. Трубка вывалилась из моих пальцев. Я опустил взгляд на пол и посмотрел на неё. Оттуда до сих пор доносились гудки и ещё какой-то непонятный звук. Движимый каким-то неизвестным порывом, я поднял трубку с пола и положил её на рычажок. Развернувшись, я нетвёрдым шагом (ноги были словно ватные) двинулся обратно в комнату, когда… Телефон зазвонил вновь. Дрожь опять прошла по моему телу, но я всё равно заставил себя вернуться к телефонному столику. Дрожащей рукой я взял трубку и, глубоко вдохнув, поднёс её к уху.
- Д-да…
- Что дрожишь, замёрз? – раздалось на том конце провода.
- А это ты Лер. Да не то слово…
- Ну, как дела, всё готовишься?
Я вспомнил о приближающихся зачётах и почувствовал, что у меня начинает болеть голова.
- Да так, потихоньку.
- Я тоже. Слушай, мне тут нужен один справочник по экономике. Сходим в книжный?
- А Интернет на что?
- Так вырубило же почему-то.
Да, она была права, Интернет почему-то не работал.
- Ладно сейчас надеваю телогрейку, валенки, беру своего верного Мухтара и идем.
- Давай, только поскорее.
Я вновь положил трубку.
Ошиблись номером, мёртвые не звонят по телефону и не предупреждают своих сыновей, о том, что она, дескать, не та за кого себя выдаёт. Что за вздор?! Всё этот снегопад виноват, - успокоив себя таким образом, я начал одеваться. И всё же, что это был за странный звук в телефонной трубке? Очень похоже на… но тут мысль ускользнула от меня.
Я и не догадывался, насколько сильно я тогда ошибался. И что вернусь я домой совсем иным человеком…

***
Вот это снегопад! Нет, холодная и снежная улица явно проигрывает тёплому и уютному дому, - прищурив глаза от снега, я вышел из подъезда и направился к соседнему. Мы с Лерой живём в одном доме, в соседних подъездах. Она ждала меня там.
Увидев меня, она приветливо помахала мне рукой. Несмотря на снегопад, одета она была совсем не по-зимнему. Мода! Что с неё взять! Я, наверное, никогда не перестану восхищаться, какая она у меня красавица. Вязаная шапочка скрывала средней длины светлые волосы, щёчки на морозе покрылись румянцем, красивые зелёные глаза смотрели приветливо и слегка лукаво.
- Привет лапочка. Как дела? Всё путём? Ну и отлично, тогда в путь! На улице такой снегопад, что если мы не поторопимся, то в скором времени превратимся в добрых Дедов Морозов!
Я лишь хмыкнул, не успев вставить и слова в сплошной поток Леркиных слов. Она же и бровью не повела и, лихо схватив меня под руку, повела в книжный магазин, который, кстати, располагался прямо через дорогу, рядом с автобусной остановкой. Надо было выйти из нашего двора, на развилке свернуть направо, перейти дорогу в одну полосу, затем пересечь небольшую территорию автостоянки, затем перейти большую, в две полосы, дорогу, которая проходила через весь город. И вы у цели! Вообще нам повезло с расположением дома. Совсем рядом находился сквер, в котором мы с Лерой любили прогуливаться по вечерам. Прямо под боком был большой продуктовый магазин с прилежащей к нему маленькой автостоянкой. Ну, а пока мы преодолевали наш небольшой путь до книжного магазина, Лера как всегда болтала без умолку, я же был в своём репертуаре, то есть отмалчивался.
- …идём мы, значит, а Светка тут говорит, мол нет, не может быть, мне ведь никогда, ни-ни, а он…
ГОСПОДИ, БОЖЕ МОЙ! До книжного всего ничего, а она уже выложила мне Светкину биографию со дня её рождения и, если продолжит в том же духе, то и до Светкиной смерти.
Я мысленно себя одёрнул. В самом деле, что это со мной. Раньше меня никогда не раздражала Леркина болтовня, наоборот даже забавляла. Чего это я такой нервный?
Чего? Ты ещё спрашиваешь?! Тебе только что позвонил твой три года как канувший в лету папаша, нет, нет, не обманывай себя, ты слышал его голос в трубке. И ещё какой-то звук от которого можно сойти с ума. Вот поэтому ты немножко не в себе.
- … и тут… эй, Денис, ты что… спишь?!
- Нет, нет ты остановилась на том, что Света долго плакала, потому что эта КОЗЛИНА её БРОСИЛА!
- Мм да… так вот сидит значит и плачет! А ну её, эту Светку! Солнышко, поговорим о нас? Что ты всё молчишь, да молчишь? Сказал бы хоть что-нибудь. Я тебе вообще нравлюсь или нет?
- Что за глупые вопросы? Конечно да.
- Но что же тебя так тревожит? Что-то не так? Ну, скажи, не молчи!
- Да всё этот снегопад. Тебе не кажется странным, что вот уже семь дней непрерывно идёт снег?
- Вообще-то кажется, но что поделаешь? Ты слышал, в новостях сказали, что он будет длиться ещё несколько недель. А что тебя так в нём волнует? Снежок он и есть снежок.
- Да ко мне в голову, в последнее время, лезут странные мысли. Я почему-то начал вспоминать отца. А ведь он погиб тоже зимой, и тоже в снегопад. Не странно?
- Ты прав, это очень странно.
До самого книжного мы (наконец-то!) шли молча. Я остался один на один со своими тревогами.

***
Внутри книжного было во-первых светло, а во-вторых тепло. Эти два качества меня более чем устраивали.
- Только побыстрее, мы сегодня пораньше закрываемся. Этот снегопад меня просто достал, - сказал нам продавец, мужчина средних лет с уже начавшими седеть короткими волосами и небольшим пивным животиком.
- Конечно, конечно. Мы быстро.
Вообще книжный магазин наш мне очень нравился. Большой выбор книг и продавец просто замечательный.
- Я пойду, что-нибудь себе пригляжу, - сказал я Лере.
- Хорошо, солнце моё, - она уже склонилась над какой-то книгой.
Пока Лера искала свой справочник, я пробежался взглядом по стеллажам с книгами. Я уже собирался вернуться к Лере, как вдруг взгляд мой упал на книгу, стоявшую в разделе «Мистика, ужасы». Книга называлась «Звонок с того света», а написал её некто Бен Мейрс [Бен Мейрс, писатель – главный герой романа Стивена Кинга «Жребий» (прим. Автора)]. Интересно, никогда о таком авторе не слышал. Я взял книгу в руки и, пролистав несколько страниц, прочёл:
«…Молодому человеку было очень страшно, но он всё равно снял трубку. «Алло», - сказал он. – «Я вас слушаю». На другом конце провода кто-то сказал: «Это случится сегодня вечером, и ты ничего не сможешь сделать, ты сможешь только смотреть, как она…»
Я раскрыл книгу где-то на середине и прочёл ещё:
«…В ногах не осталось сил и он сел на пол. Ужас приковал его взгляд к тому, что творилось прямо перед ним. У него не было сил, но ему очень хотелось встать и бежать, бежать куда угодно, лишь бы подальше от этого проклятого места. Бежать, бежать… БЕГИ, ДЕНИС!»
Я чуть не выронил книгу из рук, но в последний момент смог совладать с собой. Я несколько раз моргнул, но надпись, призывавшая меня бежать, никуда не исчезла. Я закрыл книгу. Открыл её на той же странице - надпись осталась там же где и была. Вдруг я понял, что очень хочу курить. Я закричу сейчас на весь магазин и буду кричать ещё долго, пока не приедет скорая и меня не упекут в психушку. Но ничего этого не случится, если я сейчас выкурю сигарету. Тогда я сразу пойму, что мне делать и всё будет хорошо. Наверное, на меня так действует погода. Я поставил книгу на место и обернулся в поисках Леры. Она стояла в разделе «Справочная литература» и листала какую-то книгу. И судя по её лицу, ей сегодня не звонил мёртвый отец, а в книге, которую она сейчас смотрит, не написано: «Беги, Лера, беги! А не то тебе крышка. Так что беги, сматывайся!». Интересно, как она отреагирует, если я ей всё расскажу. Она, наверное, ничего не скажет, а на следующий день попросит меня сходить к врачу. А если я откажусь, она скажет что нам лучше всего расстаться. Так что я лучше помолчу.
Сигарета. Как же хочется курить! Я подошёл к Лере и сказал:
- Я пойду на улицу, покурю.
Она оторвалась от справочника и озабоченно посмотрела на меня:
- Денис, ты себя хорошо чувствуешь? Что-то ты бледный.
Да всё просто ништяк! Представляешь, я сегодня разговаривал со своим отцом. Да-да, мой отец погиб в автокатастрофе три года назад, я знаю. Но он всё-таки прозвонился мне с того света! Я его спросил как ему там. А он ответил, нет, ну ты представь себе, нормально, говорит, с нетерпением жду тебя и маму здесь. Так что ты, говорит, не забывай меня, а я буду звонить тебе почаще. А я ему говорю: «Конечно, отец, звони в любое время! Ну всё, пока». Так это ещё не всё! Я тут смотрел одну книгу. Так в ней, представь себе, есть моё имя! И мне там говорят: «Беги, Денис, спасайся!». Прямо как Форесту Гампу [Форест Гамп – главный герой одноимённого фильма. Один из ключевых моментов фильма – нападение хулиганов на главного героя и крик его подруги: «Беги, Форест, беги!»] Так что, прощай Лерка, я побежал.
- Да нормально всё. Просто я пойду, подожду тебя на улице.
- Ну, давай, я скоро.
Я вышел из книжного магазина.
На улице снегопад и ветер усилился. Прохожих практически не было, город казался заброшенным и пустым. От созерцания безлюдных улиц меня начало охватывать уныние. Дорогу совсем засыпало, и машин на ней тоже не было видно. Не повезло тому, кто ещё не успел добраться до дома. Я достал из кармана пачку «Marlboro lights». Прикрывшись рукой от ветра, я прикурил. Ах, этот сладкий сигаретный дым! В голове сразу прояснилось, и ко мне вернулась способность связно мыслить. Допустим это всего лишь цепочка совпадений. Не спорю очень удивительных совпадений, но тем не менее. В самом деле, где это видано! Всё это похоже на какой-то очередной рассказ Стивена Кинга. Сегодня попрошу Леру остаться у меня на ночь. А что, весьма неплохая идея. Мама доберётся до дома к утру. Почему бы ни устроить романтический ужин. Идея мне понравилась, тем более то, что остаток вечера я проведу не один, меня успокаивало. Я в последний раз затянулся и «выстрелил» окурком подальше от себя. Описав дугу, окурок упал в снег на тротуар. Я уже развернулся, чтобы вернуться в магазин к Лере, как что-то вдруг приковало к себе моё внимание. Повернувшись назад, я посмотрел на то место примерно в двух метрах от меня, где лежал мой окурок. И увидел то, от чего у меня глаза на лоб полезли.
На улице по-прежнему валил снег, и дул холодный северный ветер. Мне вдруг вспомнился прогноз погоды, который я слушал вчера. «…Температура опустится до пятнадцати градусов ниже ноля, ожидается сильный ветер со снегом. Объявлено штормовое предупреждение…». Посмотрел бы я на лица этих синоптиков, когда они бы увидели то, что сейчас вижу я. Там где лежал окурок моей сигареты снег начал таять! Сначала образовалась маленькая прогалина в снегу, потом она начала расползаться подобно жирному пятну на новой белой блузке. Не знаю почему, но прогалина эта ассоциировалась у меня с черными провалами на лице прокажённого. Чёрная дыра в плоти мира. Пятно тем временем расползлось до размеров канализационного люка, и мне был теперь виден чёрный слой асфальтового покрытия. Но на этом всё не закончилось. Асфальт начал проваливаться. Я в ужасе наблюдал, как куски асфальта падают вниз. Мягко и плавно на месте твердой почвы образовалась чёрная дыра. Я огляделся по сторонам в поисках поддержки, но улица словно вымерла. Я вновь повернулся к дыре и увидел, как оттуда… высунулась рука! Нет, нет, не лапа какого-нибудь монстра, а обычная человеческая рука, одетая в вязаную перчатку. Вскоре из дыры выбрался человек. Это была, скорее всего, девушка, поскольку она была одета в женскую зимнюю куртку, вязаную шапочку и мягкие сапожки. И, что почему-то больше всего мне не понравилось, лицо девушки было скрыто шарфом. Она осмотрелась по сторонам и остановила свой взгляд на мне. Что-то в её движениях было мне очень знакомо, но я никак не мог понять что.
- Ну всё, пошли домой. Эй, что это ты там такого интересного увидел? – раздалось за моей спиной. Я медленно повернул голову, позвонки едва слышно хрустнули. Лера стояла прямо позади меня, на лице её отразилось недоумение. Я хотел что-то сказать, но в горле моментально пересохло, и из глотки моей вырвался лишь хриплый стон. Я снова повернулся к девушке и увидел, как в руке у неё что-то тускло блеснуло серебром. Нож! Вдруг каким-то шестым чувством осознав, что сейчас произойдёт, я кинулся вперёд к девушке, пытаясь перехватить её руку, державшую оружие. Но она оказалась проворнее. Увернувшись от моей руки, она одним стремительным движением сократила расстояние, отделявшее её от Леры.
- Нет! – крикнул я.
Я хотел отвернуться, но ужас приковал мой взгляд к тому, что происходило прямо передо мной. Всё происходило как при замедленной съёмке в кино. Девушка плавным движением, без размаха нанесла удар ножом, вспоров Лере горло. Я помню, как мне нравилась её шея, такая нежная. Из раны хлынула кровь, орошая снег, окрашивая его алым. Артерия, понял я, эта тварь вспорола ей артерию. Лера с хрипом упала на колени, в глазах её застыло непонимание и боль. Книга, этот чёртов справочник, выпала у неё из рук. Взгляд её, теперь уже мутный остановился на мне. Ну как же так, говорил этот взгляд, как такое могло произойти? Нет, такого не должно было случиться. Потом осознание происходящего вновь начало уходить из её взгляда. Глаза, её такие красивые зелёные глаза, закрылись навсегда. Она упала в снег, и он принял её, накрыл собой. Тело её ещё продолжало конвульсивно подёргиваться. Я вдруг почувствовал обжигающий удар, а затем что-то тёплое потекло по моей щеке. Я отшатнулся, осознав, что девушка ударила меня ножом по лицу, но, видимо оступившись в снегу, прокосила удар, сделав его неопасным, и тем самым она спасла мне жизнь.
Я попятился назад, увеличивая расстояние между собой и убийцей. Она двинулась на меня, выставив вперёд нож. Я пятился до тех пор, пока не почувствовал, что моя левая нога проваливается куда-то вниз. Я попытался удержать равновесие, но меня уже кренило влево, как пьяного. Дыра, понял я, я падаю в дыру. Посмотрев вниз, я, к ещё большему своему ужасу, увидел лишь темноту. Темнота поглотила меня, мягко приняла в свои объятия. Потом боль от удара и всё красное. Потом снова темнота и тепло.
Не отпускай меня, темнота, оставь меня себе… навечно… навсегда… наконец-то…

2. Между. (Три алые «Н»).
…Темнота, оставь меня себе. Темнота заполняет всё вокруг, а я плаваю в ней. Два плоских мира, а темнота как прослойка между ними. Здесь только я и три алые «Н», которые кружатся над моей головой и смеются надо мной…
Что… что происходит, где я?..
…Навечно… навсегда… наконец-то… три алые «Н» над тобой…
…Три алые «Н» кружатся над тобой подобно снегу, подхваченному ветром метели… Снегопад, с которого всё началось…
Кто это? Ответь мне. Я мёртв?
...Слова ничего не значат, только три «Н» имеют значение. Они многолики и лживы… Ничтожество… невежество… ничто…
…Три «Н» кружат над тобой и звенят подобно телефону… твой отец, призрак?
…Нет… неправильно… неверно. Они лживы, но в них истина…
Зачем ты говоришь мне всё это? Кто же ты?
…Три алые «Н» - это литеры в книге. Тебя предупреждали, но ты был испуган…
...Не надо… не хочу… не буду. Три алые «Н» набирают обороты…
Ответь мне, прошу тебя. Я не хочу оставаться здесь один.
…Три алые «Н» - это ножи. Они стремятся прямо к горлу… Из раны течет кровь, заполняет всё вокруг. Всё становится алым, как три «Н». Они смеются над тобой.
Хватит, я понял, отпусти меня!
...Тогда очнись, но помни. Три «Н» - предвестники кошмара. Настоящий кошмар ещё впереди. Ты уже сделал свой выбор…
…Не раскаивайся… не сожалей… не скорби…
…Три алые «Н» тебя отпустят...
- Когда? – спросил я.
- …Сейчас, - ответила темнота.
Время между закончилось.
Началось время истинного кошмара.

3. Там.
Я открыл глаза. И сразу же вспомнил, что произошло. Лера! Клянусь, я найду ту тварь, и она за всё мне заплатит! Я потрогал щеку – рана оказалась неопасной, как я и думал, и уже покрылась корочкой запёкшейся крови. Я посмотрел наверх и увидел только темноту, что царила вокруг. Никакой дыры. Я попробовал подняться и понял, что при падении сильно ушиб ногу. Но подняться я всё-таки смог. Под ногами что-то противно хлюпало. Помещение, в котором я оказался, больше всего напоминало канализационный коллектор. Здесь было тепло и сыро. Где-то капала вода, и откуда-то доносился звук, который я слышал в телефонной трубке. Звук этот казался мне очень знакомым, но я никак не мог вспомнить почему. Голова просто раскалывалась. Темнота и непонятный (но очень неприятный) звук сводили с ума. Я вдруг почувствовал острый приступ клаустрофобии. Паника своей холодной рукой коснулась моего лба. Что же мне теперь делать? Как выбраться отсюда? Я осмотрелся, насколько это позволяла темнота. Собственно, выходов было два. Коридор, как известно, ведёт в обе стороны, но какую выбрать?
Я встал лицом к стене и ещё раз прислушался. Неприятный, прогрызающийся к самому мозгу звук доносился слева. Я вдруг понял, что совсем не хочу узнать, что или кто этот звук издаёт. Поэтому я повернул направо.
…Кап-кап, кап-кап. Сколько я уже иду? Час? Два? Пятнадцать минут? Кошмары, подобные тому, в котором я находился, зачастую вообще не имеют конца. Может я так и буду идти и идти, бесконечно? Нет, такого не могло случиться. Я, наверное, сейчас сплю в своём кресле с включённым телевизором и чашкой чая в руке. Лера не могла умереть, это невозможно. Но если я сейчас сплю, то, как же мне проснуться? Я почувствовал, что если я сейчас не найду выход, то звук, доносящийся из другого конца туннеля окончательно сведёт меня с ума.
…Я прошагал час (а может день, или неделю) пока, наконец, не увидел тусклый отблеск света, который пробивался сквозь дыру в потолке, такую же, как и та, в которую я провалился. Осмотрев стену в поисках лестницы, я увидел ржавые скобы, вбитые в неё. Я надавил на нижнюю ногой. Вбито вроде бы крепко. Я начал подъём. Туннель оказался очень глубоким – лестница, по которой я поднимался, была, наверное, метров двадцать или тридцать высотой. Пару раз я, рискуя сломать себе шею, повисал на одних руках, потому что скобы, на которых я стоял, уходили у меня из-под ног. Наконец рука моя ухватилась за последнюю скобу, и я выбрался на улицу.
Первое, что я заметил, после того как вылез наружу, так это то, что снегопад кончился. Я поднял глаза к небу и увидел звёзды. Облаков и след простыл. Вторым являлось то, что на улице было темно. Все фонари уличного освещения были выключены. Присмотревшись, я заметил, что света в окнах домов тоже не было. Я огляделся по сторонам и почувствовал, как волосы на моём затылке зашевелились, а желудок наполнила неприятная тяжесть. Прошагав километров пять (если не больше) по тёмному канализационному туннелю (у меня до сих пор мурашки бегали по спине), я, оказывается, пришёл на то же самое место! Чувство дежа вю было настолько сильным, что мне вдруг захотелось отвесить себе сильную пощёчину. Я снова стоял рядом с автобусной остановкой, и с книжным магазином, окна которого, кстати, были забиты деревом. Интересно, кому это понадобилось вешать на окна магазина деревянные ставни? Я внимательно осмотрел снег, но следов крови так и не нашёл. Хотя вполне возможно, что их замело. Но где тогда милиция? Что же, чёрт возьми, происходит?
Крики неподалёку оторвали меня от раздумий. Даже не крики, а гул толпы. Гул доносился со стороны центра города, и он приближался. Движимый каким-то мне самому непонятным чувством (уже потом я понял, что это был один из самых древних человеческих инстинктов - инстинкт самосохранения), я спрятался за угол магазина, и за всеми дальнейшими событиями я наблюдал из укрытия. Вскоре показались первые люди, нёсшие в руках… факелы! Я поначалу не поверил своим глазам, но факт оставался фактом. Каждый человек, словно во времена средневековья сжимал в руке самый настоящий факел.
Они шли по дороге, которая проходила через весь город. Толпа насчитывала человек сорок. В основном женщины и мужчины, я не увидел ни одного ребёнка. В первых рядах шагали двое мужчин, которые чуть ли ни волоком тащили брыкавшуюся и извивавшуюся женщину. В тусклом свете факелов я не смог разглядеть её лица. Подойдя к книжному магазину, толпа остановилась и замолчала. Даже девушка, которую сдерживали двое мужчин, не произносила ни звука, только тихо то ли мычала, то ли подвывала. От звуков её голоса у меня похолодело внутри, настолько горестными они были. Тем временем толпа развернулась налево и двинулась по направлению к автостоянке, которая находилась перед продуктовым магазином. Нет, я ошибся, потому что стоянки там уже не было. Там была ровная площадка, в центре которой был вкопан деревянный столб, обложенный у основания то ли деревянными поленьями, то ли хворостом, а может и тем и другим вперемежку.
Во второй раз за этот вечер меня посетило чувство предвидения. Я вдруг понял, что сейчас произойдёт. Публичная казнь, сожжение на костре, как во времена средневековья. Я повнимательнее рассмотрел одежду присутствующих, на случай, если по чьей-то воле эти люди были перенесены из средневековья в наше время (какие только мысли не приходят в голову, когда ты испуган до чёртиков!). Нет, на них не было камзолов, женщины не носили нижние юбки. Все были одеты в современную одежду, как я. Так что же здесь творится?! Тем временем один из мужчин, сдерживавших женщину, которой предстояло вскоре умереть в страшных мучениях, оставил её на поруки второго и достал из кармана куртки (Columbia, проверено холодом) моток верёвки. Жертва в руках одного из палачей забилась ещё сильнее, но с уст её не сорвалось не единого слова, только то самое душераздирающее мычание, которое, я слышал до этого. Всё по-прежнему происходило в полнейшем молчании присутствующих. Палач, державший верёвку, знаком показал второму, чтобы тот подвёл женщину к столбу. Тот кивнул и, ухватив женщину покрепче, подвёл её и прижал к столбу. Коснувшись столба спиной, женщина задёргалась что было мочи, как будто само прикосновение к нему уже причиняло ей боль. Палач с верёвкой стукнул её кулаком под дых так, что тело женщины согнулось пополам, и быстро и ловко (должно быть давно этим занимается) привязал её ноги к столбу. Я никак не мог понять, почему же она не кричит. Остальные-то похоже либо контуженные на всю голову (вполне вероятно), либо соблюдают какой-то ритуал, но ей-то терять уже нечего. Так почему же она не кричит?
А палач уже успел связать руки женщине за спиной. Теперь она дёргалась, привязанная к столбу. Толпа вдруг расступилась и выпустила вперёд мужчину, одётого во что-то наподобие чёрной монашеской рясы. Он подошёл к столбу и висевшей на нём женщине, засунул руку за пазуху, и достал оттуда кожаный мешочек, развязал шнурок у горловины мешочка и высыпал его содержимое в ноги женщине. Затем, по – прежнему не говоря ни слова, «монах» опять слился с толпой. Все замерли…
…А потом палач поджёг дрова. Пламя жадно лизнуло сухое дерево, которое видимо, пришлось ему по вкусу, и метнулось вверх, к ногам женщины. Та завертелась ещё сильнее, забилась головой об столб, видимо пытаясь добиться лёгкой смерти, но по-прежнему не кричала. А пламя разгоралось всё сильнее, освещая всю площадку, на которой стояли люди, играло бликами на их лицах. Одежда на несчастной загорелась, пламя осветило и её лицо. И тут я понял, почему она не кричит – потому что они не предоставили ей такую возможность. Они зашили ей рот и глаза. Они зашили ей рот и глаза, чтобы она не смогла осквернить их ритуал. По лицу её текла кровь, из закрытых глаз и изо рта, прошитых чёрными толстыми нитками, стекала вниз по одежде. На женщине загорелись волосы.
Ко рту моему подкатила тошнота, я прикрыл его рукой. Я вдруг понял, что не буду на это смотреть. С меня хватит. Я почувствовал себя очень усталым и постаревшим лет на десять. Такое иногда случается во время эмоционального стресса. Нервы как будто самовольно расслабляются, чтобы не разорваться от перенапряжения. Я отвернулся и не стал смотреть на то, что произойдет дальше. С меня хватит.
Держась в тени магазина, чтобы не быть замеченным, я нырнул в ближайший двор, в спасительную темноту. Темнота, оставь меня себе. Где я это слышал? Не имеет значения. Ничто не имеет значения, как в песне [имеется в виду песня «Nothing else maters» группы «Metallica», название которой переводится как «Ничто не имеет значения»].
Я бродил по городу ещё около часа, заходил во дворы, на главную площадь. Улицы были по-прежнему темными, безлюдными и безжизненными, и тихими. Скрип снега под моими ботинками – вот и все звуки, которые доносились до моих ушей. Словно та толпа убийц (да-да все они убийцы, каждый), которую я имел несчастье встретить, и была всем оставшимся населением города. Города призраков. Я бродил безо всякой цели, просто чтобы не оставаться на одном месте.
Да нет, цель была. Ты искал выход отсюда, выход из твоего собственного кошмара…
…Я сам не понял, как пришёл к своему дому. Наверное, по привычке. Правда, почему бы ни зайти к себе домой? Что меня там ждёт. Мой собственный труп, повешенный за горло на колючей проволоке? Или что-нибудь поинтереснее? Что-нибудь, что заставит меня умереть от ужаса? Я, кажется, на самом деле начал терять рассудок.
Я подошёл к двери своего подъезда (окна первого этажа тоже были забиты досками, как и окна книжного магазина), и потянул за ручку двери. Дверь с противным скрипом открылась. Я возвращался домой.
В подъезде было темно, так же, как и на улице, а я и не возражал. Мало ли что я смог бы увидеть, будь тут светло? Я поднялся по ступеням вверх и уже собрался воспользоваться лестницей (лифт, скорее всего не работал), как увидел ещё один неприятный сюрприз, который мне преподнесла судьба. Лестница была разрушена. Она начиналась двумя первыми ступенями и заканчивалась провалом, заполненным темнотой. Что-то подсказывало мне, что провал этот вполне мог оказаться бездонным. Я посмотрел наверх и увидел лестничную площадку второго этажа, которая как бы плыла в темноте. Потом я вновь перевёл взгляд вниз, смотря на провал в полу. Я зачаровано глядел вниз, и вдруг меня охватило желание послать всё к чёрту и прыгнуть. Я сделал два шага по направлению к дыре, как вдруг за моей спиной раздался невыносимый скрежет, как будто кто-то точил ржавые ножи друг об друга. Я резко развернулся и увидел что двери лифта, к которому до этого больше всего подходило определение «мёртвый» открыты. Не особо-то раздумывая, я шагнул внутрь тёмной, похоже насквозь ржавой, кабины. С трудом нашёл кнопку с номером четыре – номером своего этажа – и нажал на неё. Двери всё с тем же противным скрежетом закрылись, вся конструкция лифта издала звук, более всего напоминавший человеческий стон и поползла вверх. Я прислонился к стене в ожидании, пока лифт доставит меня на мой этаж (или оборвётся трос, и я упаду вниз). Наконец двери лифта вновь открылись, и я вышел на тёмную лестничную площадку. Мельком глянул на лестницу и не очень-то удивился, увидев только уже знакомый мне провал. Двери лифта за моей спиной вновь закрылись, всё вновь заскрипело, застонало, только на этот раз ещё сильнее, чем это было в первый, а потом раздался страшный грохот. Лифт отслужил своё и отправился в царство мёртвых. Все пути назад были отрезаны, я повернулся к двери в свою квартиру.
Только я посмотрел на неё, как дверь отворилась. Я думал, что меня уже ничто не может испугать. Видимо я ошибался. Когда дверь моей квартиры отворилась, меня всего сотрясла дрожь.
На пороге стоял мой три года как мёртвый отец, стоял во плоти.
- Здравствуй, Денис, я ждал тебя.
- Ты призрак? – против моей воли вырвалось у меня.
- Нет. Здесь – нет. Я должен тебе объяснить. Проходи.
И я шагнул внутрь.

***
…- Как такое может быть? Ты же умер, погиб. А здесь ты живой, ты дышишь, кровь твоя течет по венам, - мы сидели на кухне за столом, друг напротив друга. Между нами на столе стояла свеча, освещая всё кухонное пространство, оставляя глубокие тени на лице отца. Как же он постарел. Волосы его пробила седина, в уголках глаз залегли глубокие морщины.
- У меня самого от всего этого голова идёт кругом. Но я попробую тебе объяснить. Недавно я узнал неприятную правду. Оказывается, что я уже три года как мёртв. А моё существование здесь – не более чем некая иллюзия, какой – то побочный факт. Всё это происходит из-за того, что реальностей несколько, точнее две: главная и побочная (в последней, кстати, мы с тобой в данный момент и находимся). Но так было не всегда. Вернее сказать, вся эта заварушка началась совсем недавно. Если быть точнее, то началась она семь дней назад, вместе с этим снегопадом, будь он трижды не ладен.
…Они кружатся подобно снежинкам. Снегопад – с него всё началось…
- До этого реальность существовала всего одна – главная. Но из–за этого снегопада появилась вторая – побочная, наполненная кошмарами. Хочу сказать, что реальность эта, что называется, с предысторией. Например, я помню всю свою жизнь, а не только те события, которые происходили неделю назад, то есть в момент сотворения реальности. Но это так, как говорила наша учительница по литературе, лирическое отступление. Так вот в побочной реальности снегопад не закончился по твоему времяисчислению сегодня ночью, а продолжался ещё три недели. Ты будешь смеяться, но синоптики чуть ли не впервые в истории сделали совершенно точный прогноз. Радости только от этого, - отец грустно покачал головой, - никакой. Нас отрезало от мира на неопределённый срок (скажу по секрету: сдаётся мне, что срок этот может растянуться в бесконечность). Сначала все сохраняли присутствие духа, но потом, когда прошёл месяц, второй, начался голод. Многие ударились в панику, но выбраться из города никак не представлялось возможным. Вконец обезумевшие люди готовы были сделать что угодно, лишь бы выбраться отсюда. И тогда появились какие-то особо буйно помешанные, провозгласившие новую религию. Представляешь, мы теперь почитаем не Иисуса Христа и даже не Аллаха. Они, чёрт бы побрал этих фанатиков, вернули язычество, жертвоприношения, ты понимаешь? Я поначалу только смеялся над этим, но люди в это поверили. Ещё бы, когда тонешь в болоте – не побрезгуешь взять руку помощи и у прокажённого. И началось: публичные казни, людские жертвоприношения и такое, что даже и представляется с трудом. Но это всё что называется прелюдия. Теперь перейдём к основной части – наиболее важной для тебя.
Я подался вперёд, слушая ещё внимательнее.
- Реальности эти, - продолжал отец, - различаются не только вероисповеданием или продолжительностью снегопада. Знаешь, основной закон природы – ничего абсолютно одинакового в мире не существует? Здесь этот закон соблюдается более чем строго. И стражами его выступают судьба на пару со смертью. А заключается это в том, что двух абсолютно одинаковых людей не может существовать. Тот, кто жив в главной реальности не может существовать в побочной. Тот, кто в главной отдал концы – милости просим, заходите, не забудьте только стереть могильный прах с ботинок. Я, например, умерев три года назад, заказал себе билет первого класса в город привидений. Тех же бедолаг, что не удосужились умереть в главной реальности, ждёт печальная участь. Например, на твою маму, храни её Господь, с крыши упала сосулька, пробив ей голову – судьба. И так со всеми остальными. Судьба и смерть правят балом. И нашёлся такой человек, что пошёл против судьбы, точнее решил её обмануть. Причём решил обмануть весьма понятным способом – человек захотел уничтожить своего двойника в другой реальности, то есть фактически убить самого себя. Ведь когда двойник перестанет существовать, теория идентичности перестанет действовать. Дело осталось за малым – прорваться в другую реальность. Но и за этим оно не встало надолго…
- Не может быть, - выдохнул я. На глаза наворачивались слёзы.
- Да, человек этот – Лера, твоя подруга и та, кто лишила тебя жизни.
На кухне повисла тишина.
- Что?
- Та, кто лишила тебя жизни. Недавно ты где-то нашел два неких кристалла, как ты их позже назвал – два осколка судьбы. Ты выяснил, не знаю уж как, что с помощью этого кристалла можно стереть грань между мирами и просочиться в другой. Не удивляйся, какие тут только чудеса не творятся. Но у тебя не хватило духу ими воспользоваться. Ты решил, что лучше уж пожертвовать собой, чем убить самого себя. Лера же была другого мнения на этот счёт. Помни, люди в разных мирах тоже различаются. Лере ты ничего не сказал, но она узнала. Поняв, что ты не дашь ей кристалл, всё твоя упрямость, она позвала тебя на прогулку к мосту через Серебряную. Там она убила тебя. Запомни, произошло это на мосту через Серебряную, это очень важно. Она перерезала тебе горло тем же самым ножом, которым она умертвила и своего двойника. Твой труп она сбросила в воду, естественно забрав перед этим кристалл из твоей куртки. А потом она отправилась в недалёкое прошлое, ну а дальше ты знаешь.
- Вот о чём ты пытался предупредить меня!
- Да, по телефону и заложив подсказку в книгу, но ты был очень напуган. Я думаю, что теперь ты знаешь достаточно. Ты должен возвращаться назад, но будь осторожен. Помни, Лера не та, кем хочет показаться.
- Но отец, как ты всё это узнал?
- Не знаю, - папа развёл руками. – А откуда ты знаешь, что солнце встаёт на востоке и что за зимой всегда следует весна? Думаю, сама судьба мне нашептала на ухо, ведь ей не нравится, когда над ней подшучивают. В конце концов, кто я? Всего лишь призрак. А тебя она избрала как орудие своей мести.
- Но с чего она взяла, что я буду мстить? – ненужный вопрос, где-то в глубине души я знал, что я обязательно отомщу.
- Не знаю, но думаю, что у тебя не будет выбора. Всё, тебе уже пора. Реальность эта, как самый большой дом с особо опасными психами. Оставаться здесь опасно.
С этими словами отец вышел и пошёл в комнату. Я остался на кухне один, в полном смятении.

***
…- Это он? – спросил я.
- Да, осколок судьбы, - отец держал на раскрытой ладони темный крошечный кристалл в форме октаэдра.
- Как он попал к тебе? – я взял кристалл у отца из руки и повертел его в своей.
- Я нашёл его в шкатулке, в которой ты хранил личные вещи.
- Как его использовать?
Отец достал из кармана джинсов (старых и протёртых в нескольких местах) маленький фонарик.
- Кристалл вставляется на место лампочки, потом ты светишь куда-нибудь, и образуется дыра. Шагаешь внутрь дыры и попадаешь в пространство между мирами. Насколько я знаю, пространство это заполнено темнотой.
- Господи, прямо «Ночной Дозор»?
- Что прости?
- Слишком долго объяснять, - пожал я плечами.
Затем я взял фонарик и заменил в нём лампочку, как и сказал отец. Нажав на кнопку, я посветил на стену. Луч фонарика был тёмно – бордовым. Вскоре на том месте, где луч упал на стену, бетон начал вваливаться вовнутрь. И вот на месте стены образовалась дыра, заполненная темнотой, точь-в-точь такая же, через которую я попал в этот кошмарный мир.
- Будь осторожен Денис, помни, что я тебе сказал.
- Ты тоже береги себя.
- Мне боятся нечего, ведь я уже мёртв там, ты помнишь?
- Отец, - голос мой дрогнул, на глаза вновь навернулись слёзы, - как мне тебя не хватает.
- Мне тебя тоже, береги маму, прошу тебя.
Мы обнялись, а потом я шагнул в темноту. Снова.
Но на этот раз я был один. Три алые «Н» не кружились больше надо мной. На этом всё заканчивалось.
Эпилог.
Часть 1. «Выход из тьмы и тёмная вода».
- Денис, Денис, очнись. Очнись, слышишь, - голос доносится из темноты, в которой я пребываю. Я хочу поднять веки, но они тяжелы и темнота не хочет отпускать меня. После нескольких попыток, мне, наконец, удаётся открыть глаза. Лера. Склонилась прямо надо мной, в глазах – тревога. Снежинки. Медленно кружась, они падают мне на лицо и тают. Ветра больше не было.
- Что случилось? – спросил я, в основном для того, чтобы хоть что-то спросить.
- Я не знаю, - растерянно ответила Лера. – Я вышла из магазина, а ты лежишь тут на снегу.
Может она говорит правду, может, я на самом деле просто потерял сознание?
Я незаметно (по крайней мере, мне так показалось) потрогал свою правую щёку.
Да, конечно я потерял сознание, всё так. Тогда откуда же у меня этот порез от ножа, а? Не знаешь?! Что же ты молчишь? А куда ты спрятала тело, а красавица? Впрочем, можешь не отвечать на этот вопрос. Потому что ты сбросила труп в дыру, после того как в неё провалился я.
Я подавил внезапно поднявшуюся внутри меня волну ненависти. В конце концов, я должен быть точно уверенным. И я даже знал, как мне всё это проверить.
- Ты в порядке? Господи, я так перепугалась. Пойдём домой, а? Я уже начала замерзать тут.
- Да-да конечно, пора возвращаться домой, - я поднялся на ноги и отряхнул куртку и джинсы от снега.
- Если хочешь, я могу остаться с тобой на ночь, - Лера посмотрела мне в глаза.
- Нет, я думаю это не очень хорошая идея.
Она удивлённо посмотрела на меня. Пожала плечами.
- Ну что ж, как хочешь.
Лера взяла меня под руку, и мы отправились домой.
По пути домой я краем глаза заметил, как Лера что-то поправляла правой рукой в кармане джинсов.
Нож, понял я.
А снег всё лениво кружился над нами, падал на землю.
…Придя домой, я начал снимать куртку и что-то тёмное выпало из моего кармана. Я не очень-то удивился, увидев, что это фонарик. Открутив верхнюю часть, на месте кристалла я увидел только тёмно-бордовую крошку.
Осколок судьбы искрошился в пыль.
…Судьбу невозможно обмануть, она не прощает обид. Иногда орудием своей мести избирает нас, людей. Иногда она бросает сосульку нам на голову. Но в этот раз она орудием своей мести выбрала меня. На следующий день, после того как я вернулся из побочной реальности, снегопад закончился. А ещё через четыре дня Лера неожиданно (до этого она как в воду канула, а я и не возражал) пригласила меня на прогулку. Поздним вечером мы прошлись практически по всему городу и, как бы невзначай, пришли к мосту через реку. После недели снегопада началось неожиданное потепление. Лёд на реке подтаял, стал тонким. В некоторых местах появились чёрные дыры. Стоило ли говорить, что дыры эти вызывали у меня неприятные ассоциации. Когда я повернулся к реке и опёрся на перила, Лера замахнулась на меня ножом. Я видел её отражение в реке. Я резко развернулся, перехватил её руку, а затем её же рукой воткнул нож ей под рёбра. О, как же она удивилась. «Как ты узнал», - прохрипела она. Я ничего не ответил. Тело вместе с ножом я сбросил в реку, тёмная вода поглотила их. Теперь всё закончилось. В милиции я сказал, что виделись мы в последнее время редко, что я не знаю где Лера может быть. Её объявили пропавшей без вести, а меня оставили в покое.

Часть 2. «Судьба».
Недавно в ванной я заметил, что у меня начали седеть волосы. В девятнадцать лет. Спать теперь я мог только при включённом свете. И когда я не мог заснуть, я садился писать свой рассказ. Я изложил в нём все события, произошедшие со мной, естественно изменив при этом имена всех действующих лиц. Сначала я писал этот рассказ для того только, чтобы успокоиться, но потом решил отправить его в издательство. Рассказ я назвал «Два мира в один день». И через некоторое время (достаточное для того, чтобы я пожалел о том, что я вообще отправил рассказ) ко мне на e-mail пришло письмо от редактора. В нём говорилось, что рассказ мой опубликуют в сборнике произведений молодых писателей, который, кстати, решили назвать также как и мой рассказ – «Два мира в один день». Я согласился. Через некоторое время сборник вышел в свет. Мама страшно мной гордилась. Вскоре я всерьёз занялся писательством, поскольку оно, как я уже говорил, меня успокаивало (у меня практически перестали дрожать руки). Тем более что писательство приносило неплохие деньги. Ещё через три года вышел в свет мой первый роман, который восторженно приняла публика и критики (о чудо из чудес!). После этого молодой, но уже начавший седеть, писатель Денис Беликов получил широкую известность.

***
Но есть ещё кое-что, о чём я умолчал. Звук, что я слышал в тёмном туннеле. Это был детский плач. На той стороне туннеля плакал ребёнок, а я не помог ему. Об этом я тоже умолчал в своём рассказе. Этот плач до сих пор преследует меня в моих кошмарах. Судьба хорошо посмеялась надо мной. Она создала реальность, где воплотилось самое худшее, что только можно представить. Она чуть не свела меня с ума, а потом совершила свою месть моими руками. Она окрасила мои волосы серебром, заставила трястись мои руки, как у алкоголика. А я, получается, теперь должен быть ей за это благодарен. Судьбу разные люди описывают по-разному. Но я знаю её истинное лицо. Судьба – это три алые буквы, которые в русском языке в совокупности с буквой «е» чаще всего обозначают отрицание. Они кружатся над нами и иногда тихо смеются.

КОНЕЦ.

Авторское послесловие (кому не интересно, может не читать).
Если честно, сам не знаю, что я этим рассказом хотел показать. С одной стороны, это была попытка показать, как может деградировать маленькая человеческая община, если её изолировать. Когда ко мне только пришла сама идея рассказа, я увидел передачу по телевизору, в которой говорилось о затерянных поселениях в Сибири, где люди до сих пор поклоняются языческим богам и проводят «Крещение огнём». Честно сказать, меня это сильно напугало. Стоит только представить, сколько людей в нашей стране живут вдали от цивилизации, принося в жертву самих себя, и становится дурно.
С другой стороны, это был чисто психологический эксперимент. Перед героями рассказа стоит право выбора, и перед Лерой и перед Денисом. Они могут в каком-то смысле убить самих себя и в то же время спасти собственную жизнь, или могут обречь себя на верную гибель, но в то же время сохранить жизнь своему двойнику. Ситуация, в которой так легко запутаться и так сложно найти правильный выход. И опять же, разные люди поступают по-разному. Денис никогда не согласится на убийство, а Лера согласна идти до конца, не останавливаясь ни перед чем. Другой важный психологический момент – месть Дениса. Опять же, перед ним стоял выбор, либо умереть либо убить другого. Причём этот «другой» в какой-то мере является тем, кого Денис любит. В конечном итоге он приходит к правильному выбору, поняв, что та Лера, что вылезла из тёмной дыры – не та, которую он любил. Одному только Богу известно, путём каких душевных терзаний он к этому выводу пришёл. Не хотел бы я оказаться в ситуации, хоть чем-то напоминающей эту.
Хочу добавить, что за то время, пока я писал этот рассказ, он успел меня очень сильно напугать. И если вас мучает вопрос, боятся ли писатели того, что пишут, скажу вам честно – да. Ведь одно дело – читать уже написанное, а другое – представлять себе то, что ты пишешь, во всех подробностях. Создаётся ощущение, что ты сам находишься в ситуации, которую описываешь. Так что, если этот рассказ напугает вас хотя бы вполовину того, как он напугал меня, то считайте, что я свою задачу выполнил. Ну а если и не выполнил, то и чёрт с ней! Берегите себя и близких.

[Avaquetima]

Хм, мне понравилось. В конце так вообще мурашки по коже забегали.=)

Несколько замечаний.
Про некоторые ошибки я буду молчать, все-таки их не так много. Но посоветую автору поменьше ставить скобок. Понимаете, атмосфера правда страшноватая, но вот ваши замечания все убивают.
Да. Вот кстати, если бы вы побольше описаний местности использовали, может, даже и с замечаниями в скобках было страшно. Знаете, возможно напугать человека просто описанием шуршания в кустах. =)
Конец, как мне показалось, слегка скомканный... Начиная с момента рассказа отца Дениса о магических кристаликах.

Плюсы. Понравилось. Атмосфера правда получилась унылая, страшная, видела все как наяву. Идея выбора довольно хорошо показана...
Задумка с младенцем интересная, но немножко непонятная. Что было бы, если бы Денис пошел в тот конец туннеля, где плакал ребенок? И почему он туда не пошел? Не понял сразу, что за звук? Боялся, что там стоит злая ассасинша вроде двойника Леры?
Может, стоило бы раскрыть в эпилоге?=)

И все же, спасибо за полчаса интересного чтения.=)