Чезаре Борджиа писал(а):у меня пока ещё не вылезала эта всеобщая теория
Хотя в той же "коннице",всё итак было ясно - сомкнутые ряды,галоп и фанатичное желание умереть за своего повелителя
Любые ряды прославленной швейцарской пехоты не выдерживали натиска этих трех факторов.
Но,конечно,существовали и дополнительные факторы,такие как: место действия,"убийственная" артиллерия,бездарное управление и т.д.
Но опять же,всё это раскрывается в книгах,и додумываться уже практически не к чему
Понял,что вы хотели донести.. А вы мифологие не занимались?Например греческой.. Или вот об таком интересном мифе,как Атлантида..?
Ну уж не знаю, не знаю. Во всяком случае, как раз выход на арену швейцарской пехоты сопровождался не только рядом суровых поражений, нанесённых ею бургундцам (охотно пускавшим в бой рыцарские войска…), но и - что существенно - созданием в иных странах войск
аналогичных (см. Джек Коггинс, "Солдаты и воители" (Soldiers and Warriors; в русском переводе почему то "Эволюция вооружения Европы"…). А не будь регулярная пехота, с её пиками и алебардами, такой эффективной, её не стали бы создавать (или нанимать) в самом сердце "рыцарских нравов" (у кайзера Максимилиана).
Что вполне понятно: всадник - не танкист, и лошадь - не танк. И при атаке на регулярную пехоту лошадь первая получит пикой в нос (если - не будь дурой - сама не тормознёт, отчего - см. того же Коггинса - всадник имеет неплохой шанс полететь пулей через её шею; понятно, куда). Причём плотность пик, выставленных пехотой, будет в разы больше плотности пик, наставленных на врага конницей (сравним размеры - во все стороны - мужика и лошади). Так что решительная атака конницы на решительную пехоту практически гарантирует очень неаппетитную (и губительную для конницы) "кучу малу, верху нету". В кино её не изображают, как раз, наверное, из-за неаппетитности…
И даже если какой-то всадник ворвётся в гущу пехоты, на него одного (да ещё вертящегося не на своих - конских - ногах, и не так уж свободного во владении оружием - копьё тут бесполезно, а мечом он может махать ограниченно, перед ним - конская шея) со всех сторон насядут до шести человек…
Иное дело атака конницы - даже без всякого строя - на нестройную толпу. Пеший мужик, не уверенный, что его поддержат "сосед слева и справа", с высокой вероятностью шарахнется, дав всаднику (на скорости!) влететь в толпу, и рубить с налёта. Да и одинокого мужика боевой конь сшибёт, не задумается.
Недаром в 18 - начале 19-го века считалось практически аксиомой, что если пехота перед лицом конницы не успеет построиться, то ей - кердык без вариантов, а если успеет, то даже если ей стрелять нечем - коннице всё равно нечего ловить. А в конце 17-го века Мориц Саксонский назвал конницу "оружием момента".
(Пример из Средневековья раннего: при Гастингсе конница Вильгельма пару раз хорошо колошматила саксов, бросавшихся в атаку (толпой, понятно), когда нормандцы имитировали отступление. Но сломить окончательно войска Гарольда (стоявшие плотным строем) удалось лишь тогда, когда этот строй нарушили долгим обстрелом из луков.)
Средневековая конница блистала в боях против нерегулярной пехоты, но даже на неё бросаться плотным строем ей было… эээ… сложновато. По крайней мере, в "образцовых рыцарских" странах - Франции и её соседях. Структура феодальной "воинской повинности" была такова, что рыцарство проходило - в самом-самом лучшем случае - "взводное учение", и до "эскадронного" не дотягивало. Почему оно могло нанести отдельный слаженный удар (ну, может, два), а там - снова нужно организовываться. (Подозреваю, что одна из причин того, что в Столетнюю войну при Пуатье и Азенкуре французы - атакующие! - начинали бой во второй половине дня, хотя готовы были к нему давно, состояла в том, что чуть ни каждому рыцарю надо было объяснить его задачу, указать, кому сегодня (!) он будет подчиняться, да ещё гарантировать, что это "частное трудовое соглашение" не будет прецедентом…).
Правда, когда такая конница расцветала, регулярной пехоты почти как раз и не было.
Что-то вы меня раскачали на текст…
Да ещё поманили такой лакомой темой, как Атлантида...
)
смотреть на целый ряд ходячих представлений о ней).